Андрей Шляхов - Главврач

«И тогда,

простившись,

он вернулся домой

и, поворочавшись, забылся,

и утром потащился на службу,

и жил так (или не совсем так,

а может, и вовсе не так, хотя вряд ли)

ещё мучительно много лет,

смутно сознавая, что

мёртв». [32] Виктор Каренович Оганезов, «После любви».

Эмоции сдвигали каждую строчку все дальше и дальше вправо, а последняя возвратилась в исходное положение, словно бы подводя итог. Любовь умерла. Вряд ли кого-то когда-нибудь он сможет любить так, как Риту. Что бы ни случилось, как бы не жизнь не повернулась, а червячок недоверчивого сомнения всегда будет точить изнутри — а помнишь? Он бы с радостью все забыл, да разве забудешь такое? Клавиши «Delete» для сознания природа не предусмотрела, а напрасно.

«Радость и горе по трое ходят», говорила покойная бабушка.

Спустя неделю Константина цинично кинул (хорошо хоть не на много) бывший одноклассник Султан Кизилов, попросту — Сулик, оказавшийся в Москве проездом из Калининграда, где он собирался замутить какой-то торговый бизнес на паях с перебравшимися туда самаркандцами.

— Тут такая проблема, Костик, бумажник в аэропорту увела какая-то сволочь, — плакался Сулик в телефон крокодиловыми слезами. — Все карты там были и вся наличка. Хорошо еще, что в другом кармане две тысячи завалялись, а то до города доехать не смог бы. Выручи — одолжи пятерку до завтра, чтобы было чем за гостиницу заплатить, а завтра я от брата из Самарканда перевод получу и сразу отдам…

Как не выручить человека, оказавшегося в такой ситуации? Сулик еще и наел на полторы тысячи (встречались в узбекской харчевне на Рязанке), но это не в счет, друг детства как-никак. Прождав звонка в течение трех дней, Константин позвонил Сулику и наткнулся на стандартное «абонент в сети не зарегистрирован». Набирал пару дней подряд и слышал все то же. Интуиция побудила позвонить Лешке Бутаковскому.

— Объявлялся на прошлой неделе этот засранец, — сказал Лешка. — Десятку у меня перехватил до завтра и пропал с концами, ишачий сын!

Пять тысяч — небольшие, в сущности, деньги, но дело было не в деньгах, а в обманутом доверии. Вот как ему, ишачьему сыну, не стыдно?

На следующий день после разговора с Лешкой (было воскресенье) Константина разбудил звонок в дверь. В глазок он увидел полную миловидную женщину в домашнем фланелевом халате из под которого выглядывала ночнушка.

— Откройте, пожалуйста, — попросила незваная гостья. — Я ваша соседка из шестнадцатой квартиры.

Константин открыл.

— Как хорошо, что вы дома! — обрадованно зачастила незнакомка. — У меня труба потекла, я срочно вызвала мастеров, а они требуют наличку, которой у меня нет. Вы не одолжите мне семь с половиной тысяч? Я им заплачу и, как они уйдут, сразу же прогуляюсь до банкомата. Не хочу оставлять их дома в свое отсутствие, а муж сегодня дежурит. Меня Тоней зовут, а моего мужа Васей, это наша серая тойота у подъезда стоит…

Домашний халат вкупе с тапочками и упоминание о знакомой машине сделали свое дело. Константин, не колеблясь, выдал гостье требуемую сумму, возврата которой напрасно прождал до семи часов вечера. А когда сам отправился в шестнадцатую квартиру, то выяснил, что никакой Тони и ее мужа Васи там нет и отродясь не бывало, да и вообще во всем подъезде нет жильцов с такими именами. Открывший дверь мужчина, которого Константину доводилось раньше встречать во дворе, заодно сообщил, что серая тойота принадлежит Лёвику, снимающему пятую квартиру. Да уж — такого знатока окружающей действительности аферистке вряд ли бы удалось развести.

— Чтоб я еще хоть раз кому-то поверил… — пообещал Константин своему отражению в зеркале, когда вернулся домой.

Отражение сочувственно кивнуло — прав ты, дружище, никому в наше время верить нельзя, разве что самому себе, да и то с опаской.

Спустя неделю после разговора, который Константин считал заключительным, Кассия Иудовна позвонила ему и сообщила, что медсанчасть в одностороннем порядке разрывает договор с ООО «КонПИ». Эта новость Константина нисколько не огорчила. Как говорится, зачем покойника душить, если он и так мертв? Сразу же после возбуждения дела разбежались все сотрудники фирмы. Слиняла даже главный бухгалтер, тощая и нескладная девушка Юля, многократно и безуспешно пытавшаяся соблазнить Константина обещанием беспрекословного исполнения всех его заветных желаний («хоть куда, хоть как, лишь бы вам, Константин Петрович, нравилось»).

Тратиться на официальное закрытие фирмы Константину не хотелось, к тому же этим можно было накликать совершенно ненужную аудиторскую проверку. Пораскинув мозгами, он загрузил в машину хранившуюся дома бухгалтерскую документацию, вывез ее на задворки Газгольдерной улицы и сжег в мусорном контейнере. Себе на память оставил печать и стопочку визитных карточек.

У медсестры Тамары Витальевны, которая работала с Константином, был младший брат, у которого был шурин-адвокат, у жены которого был сахарный диабет второго типа. Однажды Тамара Витальевна попросила проконсультировать родственницу, сказав, что та, по каким-то причинам не доверяет своему районному эндокринологу. Вместе с родственницей приехал ее муж, торжественно вручивший Константину свою визитную карточку с приглашением «обращаться при необходимости». Мол, если что, то ради вас, доктор, в лепешку расшибусь. Константин на это ответил, что адвокаты всегда мягко стелют и обещают золотые горы, а в конечном итоге и спать жестко, и горы получаются из совершенно иной, дурно пахнущей субстанции. Адвокат на это сказал, что врачи тоже далеко не всегда выполняют свои обещания. Сначала заверяют, что все будет хорошо, а затем разводят руками и говорят, что они не боги…

Короче говоря, могли бы разлаяться вусмерть и расстаться кровными врагами, но Константину вдруг стало стыдно от того, что он наехал на незнакомого человека, причем — вменяемого, который, несмотря на родство с медсестрой Тамарой Витальевной, передал доктору вместе с визиткой приятно хрустящий конвертик.

— Простите пожалуйста, — сдал назад Константин. — Выплеснул на вас все, что накипело, хотя вы тут не при чем.

— И вы не обессудьте, — ответил адвокат. — У меня тоже накипело с тех пор, как супруга начала по врачам ходить. Аферист на жулике сидит и мошенником погоняет. На пациентов не смотрят, смотрят только в карман! А у вас что — есть проблемы юридического характера?

— Были… — сказал Константин. — То есть — остались. Все так сложно, что сразу и не объяснишь…

— Мне кажется, что нам следует сгладить неуместное напряжение, возникшее в начале нашего знакомства, — церемонно констатировал собеседник. — А для этого пока еще не придумали более лучшего способа, чем совместное распитие спиртных напитков. Вы в субботу вечером свободны?