Уильям Крюгер - Эта ласковая земля

– Вы не видели того, что видел я.

– Что ты видел? – спросил Альберт.

– Помнишь, ты сказал мне, что что-то в сестре Ив дурно пахнет? Теперь я знаю, что это.

Я рассказал им, как прятался в машине Сида, когда он ездил в Манкейто, и как проследил за ним до кафе. Рассказал, что видел, как он отдавал кому-то конверт с деньгами. И рассказал, как, когда он отошел от диванчика, на котором сидел, я увидел, кто это был. На мгновение я замолчал, собираясь с мыслями.

«Кто это был?» – настойчиво показал Моз.

– Помните мужчину с кривым мальчиком на первом собрании, которое мы видели? С мальчиком, у которого так сильно была искривлена спина, что он еле ходил? А потом сестра Ив прикоснулась к нему и его позвоночник сразу же распрямился? Они оба были там. А женщину, которая заикалась, так что мы не могли разобрать, что она говорит? Она была там. И хромой парень, который отбросил костыли? Да, он тоже был там. Им всем заплатили за то, что они притворялись. Или заплатили за следующее шоу, потому что, когда сестра Ив приедет в Де-Мойн, они тоже там будут.

Друзья уставились на меня, лишившись дара речи, как Моз.

– Вы что, не понимаете? – заорал я. – Она фальшивка. Все в ней обман.

– Нет, Оди, – сказала Эмми. – Она ангел.

– Тоже мне ангел, – горько сказал я, и по моим щекам опять побежали слезы, но я не потрудился их остановить.

Моз показал: «А как же мужчина с мертвой женой?»

– Она не исцелила мертвую жену. И если бы Эмми не велела мне играть на гармонике, сестра Ив осталась бы без лица. Еще неизвестно, кто кого спас в тот вечер.

– Оди, она вылечила так много людей, – возразила Эмми. – Не могут же они все притворяться.

– Я видел много конвертов с деньгами. Думаю, каждый раз, когда Сид исчезает по утрам, он ездит платить людям, которые притворяются для сестры Ив.

«А Уискер? – показал Моз. – Тсубой? Все остальные? Она им помогает».

– Или просто использует, – ответил я. – Пока их не заберут, как Димитрия.

– Надо спросить Уискера, – сказала Эмми. – Он не станет врать.

– Откуда ты знаешь? Ты всего лишь ребенок.

Я сказал это резко и пожалел о своих словах, как только они сорвались с губ, и я увидел, как они задели Эмми.

Альберт молчал, но потом произнес:

– Оди, Уискер твой друг. Ты поймешь, если он соврет?

– Думаю, он не станет врать, если я спрошу напрямую.

– Тогда спроси его напрямую, – сказал Альберт.

– Хорошо, спрошу. Но сначала кое-что другое.

Я достал из кармана рубашки футляр.

«Что это?» – показал Моз.

– Сид наркоман.

Я открыл футляр и показал им шприц и ампулы.

– Не удивительно, – сказал Альберт. – Избавься от этого, Оди.

– Именно это я и собираюсь сделать.

Я захлопнул футляр и забросил как можно дальше в реку. С едва слышным всплеском футляр пошел ко дну.

– Пойдем получим ответы, – сказал Альберт.

В шатре нам сказали, что сестра Ив с Сидом поехали в полицейский участок, чтобы попытаться вытащить Димитрия, который разыскивался по подозрению в продаже контрабандного алкоголя, что мы с Альбертом и за преступление-то не считали. Уискер в одиночестве сидел на помосте, его тонкие быстрые пальцы порхали по клавишам пианино. Когда он играл во время проповедей, то делал это с непокрытой головой, но большую часть времени он носил небольшую черную федору, лихо сдвинутую на затылок. Когда мы поднялись на сцену, его темные губы изогнулись в теплой улыбке.

– Привет, Бак. Мы волновались. Ты куда-то пропал.

– Просто надо было уйти и подумать, Уискер.

Его пальцы перестали щекотать клавиши, а вокруг глаз появились серьезные морщинки, когда он внимательно посмотрел на меня:

– О чем бы ты ни думал, похоже, это тебя не порадовало.

– У меня есть вопрос, Уискер. Мне нужна правда.

Он сел обратно на банкетку и перевел взгляд с меня на Альберта, потом на Моза и наконец на Эмми. В шатре было жарко, и над его верхней губой блестящими усиками выступил пот.

– Правда может разочаровать, Оди.

– Вы скажете мне правду или нет?

– Если я ее знаю.

– Сестра Ив – она правда исцеляет?

– Что за вопрос?

– Просто ответьте.

– Оди, я видел в этом шатре больше чудес, чем могу вспомнить.

– Настоящих чудес или фальшивых? Как тот мальчик с искривленным позвоночником и женщина с непослушным языком.

– А-а, – кивнул он. – Значит, ты думаешь, что знаешь правду про этих людей, да?

– Я видел, как Сид платил им.

– Они люди Сида.

– А что насчет всех остальных?

Уискер снова положил пальцы на клавиши и тихо заиграл мелодию, которую я слышал по радио: «Маленькая белая лгунья». Он играл, склонив голову, но через несколько тактов взглянул из-под полей своей федоры.

– Тебе надо поговорить с сестрой Ив.

– Она обманщица.

– Ее можно назвать как угодно, Оди, – сказал он, продолжая играть. – Но не обманщицей.

– Она утверждала, что исцелила тех людей, людей Сида, а это вранье.

– Оди, в детстве все категоричны, но все не так просто. Поговори с сестрой Ив. Обещаю, она не станет врать.

– Уискер… – снова попытался я, но он меня перебил:

– Как я уже сказал, поговори с сестрой Ив.

Мы пошли к ней в палатку ждать ее возвращения. Я часто бывал внутри без сопровождения, но для остальных это был первый раз. Они вытаращили глаза, увидев змей в террариумах на низком узком столике, но я объяснил, что по-настоящему опасен только Люцифер, а остальные нет.

– Еще одна ложь, – сказал я.

Нам не пришлось долго ждать. Я услышал, как снаружи сестра Ив разговаривает с женщинами, которые стряпали вместе с Димитрием. Она заверила их, что Сид обо всем позаботится и Димитрий скоро вернется к нам, а потом вошла в палатку. Увидев наши лица, она ободряюще улыбнулась.

– Не волнуйтесь за Димитрия. Сид этим занимается.

– Дело не в Димитрии, – сказал я.

Она внимательно посмотрела на меня, потом на остальных.

– Что случилось?

– Вы обманщица.

Как только я это сказал, глаза наполнились слезами, потому что мне казалось, что я убил что-то прекрасное, но я пытался сказать себе, что нельзя убить то, чего никогда не было.

– Обманщица? – Она обдумала обвинение, кивнула и села на мягкую банкетку перед туалетным столиком. – Дай мне руку, Оди.

Я стоял неподвижный и бесстрастный, как железо.

– Не бойся, – сказала она. – Просто дай руку. Что плохого я сделаю?

Из кухонной палатки доносились звуки готовки, лязг кастрюль и сковородок – это кухонная команда начала готовить еду, которую подадут тем, кто вечером придет на собрание. Я услышал, как Димитрий отдает приказы, и понял, что Сид нашел способ его освободить. В большом шатре к Уискеру присоединилась еще парочка музыкантов, и они начали репетировать один из гимнов к сегодняшнему вечеру: «Явись мне». Но я по-прежнему не двигался.