Уильям Крюгер - Эта ласковая земля

Он опустил руку в набитый до отказа коричневый бумажный пакет, и Мэйбет ахнула от удивления и радости. Голубое платье.

– Оно почти такое же, как то, которое я отдала Джени Болдуин! – воскликнула она и, взяв платье, прижала его к себе, словно любуясь в зеркало на то, как оно будет сидеть на ней. Я подумал, что оно ей очень пойдет.

– Бак, надеюсь, ты не против, что я потратил немного твоего подарка на подарки другим? – спросил мистер Шофилд.

– Теперь это ваши деньги, – сказал я ему.

– Что ж, тогда, полагаю, ты не возражаешь, что я сделаю небольшой подарочек капитану Грею. Сумму, которой хватит на автобус до Вашингтона, чтобы он добрался до Бонусной Армии.

Я не знал, сколько мог стоить билет до Вашингтона. Я только надеялся, что оставшегося хватит, чтобы Шофилды добрались до Чикаго.

Мистер Шофилд рассмеялся.

– Вижу по лицу, что ты переживаешь, как бы я не спустил все деньги. Расслабься, Бак. Я все посчитал, и здесь еще достаточно, чтобы нам хватило на всю дорогу до Чикаго.

Капитан Грей протянул мне руку.

– А что до меня, то от всего сердца и своей деревянной ноги благодарю тебя, Бак.

Мэйбет восхищенно смотрела на меня.

– У тебя есть деньги?

– Больше нет, – сказал я. – Я отдал все твоему отцу.

Я думал, она отругает меня за то, что доверил наличные человеку, не понаслышке знавшего все нелегальные бары в округе. Но она подалась ко мне и поцеловала на глазах у своего отца, капитана Грея и всех, кто мог смотреть. Прямо в губы. Долго.

– Хорошо, хорошо, – сказал мистер Шофилд, поднимаясь с перевернутого ведра и беря канистру. – Идем, Мэйбет. Нам надо собираться.

Он направился к своему типи, и Мэйбет пошла следом за ним.

И тут до меня дошло, что я натворил. Мэйбет уезжает. Мэйбет уедет.

Уедет. Уедет. Уедет.

Это слово, как похоронный звон, отдавалось в голове, пока я вместе с Шофилдами шел к их типи. В одной руке Мэйбет несла голубое платье, а второй держала меня за руку и легко шагала. Мои же ноги казались мне свинцовыми, а сердце было готово разорваться.

Уедет. Такое бесповоротное слово – могильный камень. Это конец.

Миссис Шофилд поднялась со своего места возле костра, а Мамаша Бил с подозрением следила за нашим приближением. Увидев канистру с бензином, миссис Шофилд недоверчиво посмотрела на мужа.

– Это… – решилась она.

– Тут достаточно бензина, чтобы доехать до заправки, где мы сможем заполнить бак, – сказал он.

– Как…

– Это все Бак. Его заслуга. Его благородное сердце.

Мамаша Бил, наморщив лоб, разглядывала меня.

– Это ты купил?

– Это и еще больше, – сказал мистер Шофилд.

Он достал из бумажного пакета шарф с ярким цветочным рисунком и вручил его жене.

– Это убережет тебя от ветра по дороге в Чикаго, Сара.

Миссис Шофилд набросила шарф на волосы, завязала под подбородком и склонила голову набок.

– Как я выгляжу?

– Как настоящий ангел, – сказал ей муж и чмокнул в щеку.

– Где близнецы? – спросил мистер Шофилд.

– Играют у реки, – ответила его жена.

– Я купил им коробку фломастеров и раскраску про Сиротку Энни. – Он посмотрел на тещу. – Для вас у меня тоже кое-что есть, Мамаша Бил.

Он достал из бумажного пакета скатанные в рулетик купюры, перетянутые резинкой, и протянул их старухе.

– У меня много слабостей. Это то, что осталось от денег, которыми щедро поделился Бак. Буду признателен, если вы их возьмете и будете ими распоряжаться, пока мы не прибудем в Чикаго.

Она подняла руку и важно приняла его предложение.

– Спасибо, Пауэлл. – Потом она посмотрела на меня. – Я не стану спрашивать, откуда у молодого человека без всяких средств взялось достаточно денег, чтобы спасти семью, которая ему даже не родня. Я поверю, что они достались тебе честно, и просто скажу спасибо и слава Богу.

Потом она удивила меня. Она встала, обошла костер и крепко обняла меня от всей души, прижав мое лицо к своей груди.

– Что ж, – сказала она, отпустив меня и оглядывая стоянку. – Нам лучше начинать.

Новость распространилась быстро, и люди начали приходить, чтобы помочь Шофилдам. Мэйбет чуть не плясала, собираясь, и хотя я понимал ее нетерпение оказаться на пути в Чикаго, мне было больно от того, что она, похоже, не понимала, что это значило для меня, для нас. С типи сняли брезент и вытащили одеяла, но саму конструкцию решили не трогать, на случай если кто-нибудь еще захочет здесь поселиться.

Когда все было почти готово, Мэйбет широко улыбнулась мне и сказала:

– Можешь ехать со мной и близнецами сзади.

Это застало меня врасплох.

– Ты думаешь, я еду с вами?

– А разве нет? Я подумала, ты поэтому достал нам бензин, чтобы мы могли поехать в Чикаго все вместе.

– Это твоя семья, Мэйбет. Моя в другом месте.

– Нет, Бак. Ты должен поехать. А как же мы?

– Я не могу. Хочу, но не могу.

– Приводи свою семью тоже.

– И что? Выбросим часть мебели, чтобы все поместились? И не забывай, что мы разыскиваемые преступники. Я не стану подвергать вас риску попасть в неприятности. Я еду в Сент-Луис.

По ее щеке скатилась жемчужина, одна маленькая слеза.

– Тогда я не хочу ехать. Я хочу остаться с тобой.

– Твои родители не разрешат. Это разобьет им сердце. И ты нужна им, сама знаешь. Кроме того, в нашем каноэ нет места.

– О Бак.

Она обвила меня руками, и мы стояли рядом с опустевшим типи, от которого остались только палки – темные кости существа, чья плоть исчезла.

Шофилды грузили последние пожитки в кузов.

– Мэйбет, – позвал мистер Шофилд.

– Оставь их, Пауэлл, – сказала Мамаша Бил.

Мэйбет взяла меня за руку, и мы пошли на место, откуда открывался вид на реку, текущую от одного края горизонта до другого, – на дорогу, которая была моим прошлым и будущим. В воздухе пахло готовящейся на кострах едой, но с воды дул ветерок, охлаждая наши лица, он едва заметно пах илом, который Миннесота несла в Миссисипи и дальше в море. Мэйбет повернулась ко мне и поцеловала, положила голову мне на плечо и тихо сказала:

– Ты будешь писать мне письма, а я буду писать тебе, и мы не потеряем друг друга.

– И куда их отправлять?

– Мою тетю зовут Минни Хорнсби. Она живет в Сисеро. Это рядом с Чикаго.

– Куда будут приходить твои письма мне?

– В Сент-Луис, до востребования.

Я не думал, что это сработает, но если ей от этого легче, то пусть будет так.

Мы вернулись к грузовику. Близнецы уже сидели сзади, устроившись среди всего, что Шофилды забрали с собой. Мистер Шофилд сидел за рулем, его жена рядом. Мамаша Бил стояла возле открытой пассажирской двери. Я помог Мэйбет залезть в кузов, и она уселась на лежащий на боку чемодан с подушкой сверху.

Мамаша Бил ласково обняла меня за плечи.

– Бак, сердце похоже на резиновый мячик. Как бы сильно его ни сжимали, он расправляется. И запомни: Стаут-стрит, 147.