Марк Поповский - Третий лишний. Он, она и советский режим

Другие врачи-эмигранты соглашаются с доктором Г. К. в том, что в СССР произошла за два десятилетия немалая перемена в отношении властей к сексу, но не считают, что „сексуальная революция” была бескровной. „Нам действительно удалось издать кое-какие книги и даже в некоторой мере освободить людей от страха перед всем, что связано с сексом, но за это брежневские чиновники попортили нам немало крови”, — сказал старый врач из Харькова. Крови попорчено было действительно немало…

До конца 50-х годов сексология вообще не считалась в СССР наукой. Ее запрещалось даже упоминать. В великой тайне два-три врача-специалиста обслуживали самую высокопоставленную кремлевскую публику в Москве и обком партии в Ленинграде. В этой обстановке московский ученый, доктор медицинских наук И. М. Порудоминский передал в издательство медицинской литературы свой труд „Половые расстройства у мужчин”. Во всем мире такие книги выходят сотнями, но издательство „Медицина”, хотя и получило от специалистов самые хорошие отзывы, издавать книгу ученого не решалось. Порудоминский стал жаловаться, добился приема у заместителя министра здравоохранения СССР. Тот встретил его лобовой атакой: „Что это вы написали? Зачем? Имейте в виду — там (замминистра выразительно ткнул пальцем в потолок) — там такой книгой будет недовольны”. Заместитель министра здравоохранения СССР говорил правду: в Центральном Комитете коммунистической партии раздраженно реагируют всякий раз, когда кто-то касается нелюбимой ими темы: „Зачем пробуждать в обществе излишний интерес к половой жизни? Не нужно!” — говорят там. И этого вполне достаточно, чтобы необходимая научная книга застряла в бюрократических сетях [89] Книга И. М. Порудоминского вышла в свет в конце 1960 года. .

В таком же положении, как книга профессора Порудо-минского, в разных издательствах лежали и другие книги на ту же тему. Но то ли личные врачи Хрущева и других престарелых членов Политбюро в подходящую минуту что-то сказали своим хозяевам, то ли другие силы вступили в действие, но в 1963 году советским врачам впервые разрешили собраться на специальный семинар по сексопатологии. Впервые с трибуны были прочитаны полные трагизма письма больных, которым некуда было обратиться, не у кого было лечиться. „С начала моей болезни я лишился сознания радости жизни, ее смысла, самоуважения, я чувствую себя изгоем; жена с двумя детьми оставила меня. Как бы черное крыло огромной птицы закрыло от меня солнце”, — писал один из пациентов [90] Цитирую по кн. „Актуальные вопросы сексопатологии”. М., 1967, с. 17. .

Другой больной, также страдавший импотенцией, писал в обращении на имя президента Академии медицинских наук СССР: „Я не могу назвать себя трусом, достойно воевал и награжден неоднократно, но сейчас жить не могу и не хочу. В отчаянии я уже взял в руки веревку, но опомнился — это недостойно советского человека, Поэтому я предлагаю вам использовать меня для любых медицинских опытов, нужных науке” [91] Там Же, с, 18. . В других докладах говорилось, что больных, нуждающихся в сексологической помощи, в стране от 10 до 5 О процентов. Миллионы!

Прошло, однако, еще много лет, пока лишь в самых больших городах страны стали возникать сексологические кабинеты, а в Москве и Киеве при институтах открылись отделения сексуальной патологии. Но и по сей день врачей-сексологов в СССР остро не хватает и, как уже говорилось, работать они могут только в платных поликлиниках. Попасть на прием к такому специалисту крайне трудно, так что больные записываются за два — три месяца. Положение едва ли изменится в ближайшие годы: ведь в медицинских институтах советских студентов-медиков сексологии до сих пор не обучают!..

Антисексуальная политика, которую в начале 30-х годов взял на вооружение Иосиф Сталин, сдавала свои позиции в 60-е — 70-е годы крайне неохотно. В центре и в провинции власти то и дело переходили в наступление и отбирали у врачей те немногие „свободы”, которые были уже добыты ими. Когда в 1973 году в Казань, главный город Татарской автономной республики, приехал из Москвы и открыл прием первый врач-сексопатолог, местные партийные чиновники были шокированы. Воспитанные на передовых статьях советской прессы, они твердо выучили, что слово секс означает нечто отвратительное, грязное, имеющее отношение только к буржуазному обществу. У нас секса нет. Откуда же врач-сексопатолог? Кое-как местным врачам удалось втолковать им, что речь идет о больных, о тех, что страдают патологией в области секса. Это чиновники кое-как уразумели. Но они решительно воспрепятствовали деятельности сексолога. Давать трудящимся советы о ведении половой жизни? Нет, это уж никак не укладывалось в их партийных головах…

Еще более насторожились власти Казани, когда местное отделение общества „Знание”, по распоряжению из Москвы, организовало лекции для населения о половых отношениях. После того как венеролог доктор Б. П. подготовила первую такую лекцию, ей приказали выступить перед целым синклитом медицинских и партийных чиновников. После пробной лекции должностные лица долго разъясняли специалисту, что должно и чего не должно быть в ее выступлении. Нельзя ни в коем случае сравнивать половые отношения советских граждан с тем, что зовется за границей „секс”. У нас все совершенно не похоже на то, что делается у них. У нас в основе половых отношений — любовь, у них — расчет. Врача предупредили также, чтобы она ничего не говорила о том, как влияет на половую жизнь слишком тяжелый труд женщин и скверные квартиры, в которых живет большая часть населения республики. И, наконец, как обязательное условие врача обязали читать лекции мужчинам и женщинам отдельно.

— В этом начальство оказалось правым, — вспоминает доктор Б. П., работающая сейчас по своей специальности в Нью-Йорке. — Выступая во многих городах и рабочих поселках Татарии, я могла заметить, что мужчины и женщины наши настолько сдавлены своей сексуальной непросвещенностью и традиционным ханжеством, что, когда им читают лекцию в смешанной аудитории, они буквально каменеют и не смеют взглянуть друг на друга из-за охватывающего их стыда. Порознь беседовать легче, хотя, говоря о сексе, найти общий язык с простолюдинами довольно трудно. Мужская аудитория то и дело разражается на лекциях хохотом и весьма грубыми шутками. Привыкнув в сексе удовлетворять только самих себя, они покидают лекцию с презрительными минами: дескать, нам и без всех этих премудростей хорошо. Рассказ врача об эрогенных зонах, о необходимости подготовить женщину к сексу вызывал в мужской аудитории не только презрение, но и неподдельную злость: „Это еще зачем? Баловать их сестру незачем…” Женщины оказались более заинтересованными и благодарными слушательницами. Многие, однако, обращали внимание врача на то, как далеко отстоит „наука”, о которой говорилось в лекции, от их реальной жизни. „Вот ты говоришь ласки, ласки нужны… А какие тут ласки, если нас в комнате пятеро? Все время дрожишь, как бы старики или дети не подняли голову от подушки… А я еще и усталая после работы, мне вообще не до мужика…”