Марк Поповский - Третий лишний. Он, она и советский режим

В полном соответствии с командой, поданной сверху, педагог С. Тылкина в книге, Беседы о любви” втолковывает юным читателям: „Юношам и девушкам, чувствующим друг к другу тяготение, не следует торопить события, им лучше сохранить товарищеские отношения, потому что более близкие отношения могут помешать учебе”. И тут же ссылка на непогрешимую науку: „Современная наука доказала, что в юном возрасте близость с мужчиной для девушки очень вредна”. Та же С. Тылкина разъясняет в своих „Беседах о любви”, что „физиологическая сторона играет в любви между женщиной и мужчиной подчиненную роль”. Кому и чему подчиненную она, С. Тылкина, не пишет. Но это заклятие номер два вслед за ней подхватывают авторы других книжек про любовь.

Психиатр-сексолог, кандидат медицинских наук Н. Хода-ков в книге, Молодым супругам” настойчиво уговаривает своих читателей, что „стремление к получению сексуальных удовольствий и прежде всего к оргазму не является основным в половой жизни”. Главным занятием молодых супругов, по мнению ученого сочинителя, является „зачатие новой жизни, продолжение рода” (Москва, „Медицина”, 1979, дополнительный тираж 150.000). Три автора с учеными степенями И. Юнда, Ю. Скрипкин и Е. Марьясис (все доктора медицинских наук), написавшие на редкость скучную и не откровенную книгу о любви „Поговорим откровенно” (Москва, „Знание”, 1979, дополнительный тираж 250.000), продолжают развивать заказное заклятие номер два: „Некоторые психоневрологи… утверждают, что раз супруги любят друг друга, то в этой любви им все дозволено. Мы не разделяем такого мнения… В любви нужно позволять только то, что приносит истинное наслаждение, но не влечет за собой половых извращений”. О том, что такое „половые извращения” и как они выглядят, авторы не пишут. Стесняются. Однако пользуясь языком намеков и околичностей, продолжают пугать своих читателей: „Порой после окончания полового акта у супругов может появиться желание испытать еще более острые ощущения, и тогда они пытаются изыскивать всевозможные, иногда даже противоестественные варианты близости. Правильно ли это с медицинской точки зрения?” Разумеется, нет, утверждают Юнда, Скрипкин и Марьясис. Как сексологи, эти доктора наук отлично знают, что однообразие техники половых отношений обедняет жизнь пары и снижает интерес супругов друг к другу. Но писать про это в советских популярных книжках нельзя. Поэтому три доктора наук послушно развивают свое сочинение по заранее подсказанной им схеме: „Когда после удовлетворения появляется желание испытать еще что-то необыкновенное, то это верный признак удовлетворенности, и на этом следует остановиться. Всякое изощрение ничего не принесет, кроме истощения и пресыщения”.

Так как авторам массовых книг и брошюр в детали вдаваться запрещается, то им остается говорить о сексе в манере абстрактной живописи. Наиболее известен своими абстракциями такого рода автор книжки с многозначительным названием „О любви”, кандидат философских наук В. Чертков. Вот образцы его творчества: „Если мужчина видит в женщине только представителя определенного пола, то он добровольно отказывается от самого лучшего, светлого в жизни”. Или еще: „Половой инстинкт по Марксу очеловечен совместным трудом и борьбой мужчины и женщины”. „Очеловечен борьбой” — значит никаких этих безобразий!.. У философа В. Черткова на все случаи любовной жизни есть свои рекомендации. „Вы спрашиваете, кого любить? Любите соратника по борьбе, отвечу я”. И еще: „Наш идеал — это прежде всего труженик, активный строитель коммунизма. Белоручки у нас не в почете. Так… определяется в нашем обществе, кого, надо и кого не надо любить”. Все ясно?

Но оставим цитаты. В книжках о половой жизни, выпускаемых в СССР миллионными тиражами, очерчена вполне определенная идея: „Деторождение — да, секс — нет”. Неблагоприятная демографическая ситуация в стране, резкое падение рождаемости в последние годы побудили власти разрешить существование сексопатологии. Для московских вождей смысл этого разрешения состоит в том, что врачи и ученые станут возвращать больных мужчин и женщин в число здоровых производителей человеческого поголовья. Нужно, чтобы женщины рожали, потому что расчеты демографов показывают: в конце 80-х годов советскому хозяйству, Советской армии грозит недостаток в 25 % рабочих и солдат.

Что же касается секса, как источника человеческого счастья, как сферы личного, независимого от государства наслаждения, то тут Кремль не сделал никаких уступок. Западная европейско-американская цивилизация давно приняла тезис о том, что автономия, отделенность сексуального наслаждения от репродуктивной цели полового акта создают основу для сугубо человеческого чувства, рождают то, что зовется любовью. Но такое разделение целей и смысла половой жизни в масштабах народа руководителей СССР не устраивает. По официозным советским представлениям любовь надобна только для укрепления семьи, а семья нужна опять-таки ради воспроизведения потомства. Ни Хрущев, ни Брежнев, ни Андропов, ни Черненко от этого сталинского наследия не отказались. Можно быть уверенным: не откажется и Горбачев…

Вместе с тем в недрах советского общества нарастает сопротивление официальной позиции. Рождаемость в стране из года в год падает, стихия сексуальной свободы становится все более неуправляемой. Врач-москвич М. Г., который вывез на Запад целую пачку официозных советских брошюр на половые темы, разъясняет, что хотя чтиво это и пользуется спросом среди среднеобразованной публики („На безрыбье и рак — рыба”, — говорит русская пословица), но в стране есть и другой источник сексуального просвещения. Так же, как наряду с советской пропагандной литературой существует Самиздат и Тамиздат, так в ответ на брошюры издательства „Медицина” и „Знание” возник народный самодеятельный СЕКСИЗДАТ.

Как и Самиздат, Сексиздат — явление стихийное. Есть в нем и ценные рукописи и мусор, западные переводные произведения и собственный доморощенный вздор. Наиболее ценны переводные книги. Попадают они в Советский Союз разными путями. Серьезная книга английского сексолога Роберта Стрита о технологии секса была тайком переведена несколько лет назад молодым сотрудником Министерства внешней торговли для своих друзей. Машинописная копия книги немедленно начала свою собственную независимую жизнь. Московский инженер, специалист по лифтам в одном из высотных зданий Москвы, воспользовался множительной техникой на своей работе, чтобы выпустить в свет не менее двух десятков копий книги доктора Стрита. Потом за копирование ее взялись инженеры-конструкторы одного из московских заводов. Благодаря их инициативе несколько экземпляров произведения английского сексолога вышли в виде „синек”, в технике, в которой обычно копируются технические чертежи. (Я читал эту рукопись в „синем варианте”.) Сейчас, судя по опросам, книга доктора Стрита получипа очень широкое распространение. Ее читают не только в Москве и Ленинграде, но в Прибалтике, на Кавказе, на Украине, в Средней Азии и в городах Средней России. Надо полагать, число тайно распространяемых экземпляров дошло до 5—10 тысяч.