Юкио Мисима - Жизнь на продажу

Сквер представлял собой узкую полоску, протянувшуюся вдоль железной дороги. Посреди детской площадки, между качелями, турниками и лазалками, росла огромная старая сакура. Чтобы срезать путь, Ханио и Рэйко перелезли через шлагбаум и очутились у входа в сквер. День выдался ясный, было даже жарко. Вчерашний дождь выстлал землю мозаикой из лепестков сакуры. Тут же распластались побитые дождём старые газеты.

Как ни странно, детских голосов слышно не было. В сквере стояла полная тишина. Вечернее солнце играло серебром на металлической детской горке на фоне облетавшей сакуры.

Парочка подошла к скамейке и заметила человека на качелях. Маленький старичок с аккуратно повязанным галстучком раскачивался туда-сюда, а вокруг падали лепестки.

Усевшись с Рэйко на скамейку, Ханио рассматривал сидевшего к ним спиной старичка. Кого-то он ему напоминал. Старичок доставал из левого кармана орешки и сухонькой рукой отправлял их в рот. На свободную руку была надета кукла-марионетка.

Такие куклы бывают довольно большими, их приводят в движение пальцы — на указательный надевается голова, на большой и средний — руки. В городе в основном продаются куклы для детей — зверюшки, лягушки, клоуны. Но кукла на руке старичка была совсем другой. Это была женщина в шикарном вечернем платье из алого атласа с пышной грудью и лицом манекена. Её губы украшала яркая помада.

Лепестки кружили и кружили в воздухе. Старичок, подняв руку с надетой на неё куклой, проделывал неловкие манипуляции — кукла шевелила руками, кивала, качала головой из стороны в сторону. Ему, похоже, нравилось заставлять куклу кивать. Он дёрнул пальцем — голова куклы нырнула вперёд и вниз. Старичок с довольным видом жевал орехи. Казалось, что кукла смиренно просит у него за что-то прощения.

Картина, которую наблюдали Ханио и Рэйко, не способствовала приятной беседе, и они сидели молча. В это время мимо сквера с грохотом пронеслись две электрички.

Старичок дёрнулся и спиной почувствовал присутствие людей. Сухая, костлявая шея внутри чистого воротничка рубашки повернулась так резко, что едва не сломалась, в глазах, встретившихся со взглядом Ханио, мелькнул страх.

Старичок соскочил на землю, качели отлетели назад, он едва удержался на ногах и схватился за серебристую стойку.

— Вы меня преследуете! Разве мы не договорились? А вы следите!

— Да ничего подобного. — Ханио сразу понял, что старичок в самом деле перепугался. — Это просто совпадение. Я не меньше вашего удивился.

— Это правда?

Опустив руку с куклой, старичок отошёл от качелей и, подозрительно поглядывая, сделал несколько шагов к скамейке. Но вид Рэйко, спокойно сидевшей рядом с Ханио, судя по всему, его успокоил.

Стоя перед ними, старичок подбородком указал в сторону Рэйко:

— Это ваша клиентка?

— Нет, жена. Поженились и живём тут недалеко.

Рэйко поклонилась, ничего не говоря.

— A-а, поздравляю. — Старичок был ошарашен. — Можно мне присесть?

— Да, конечно.

Он сел рядом, не зная, как начать разговор, куклу положил на колени и с шипением втянул воздух через вставные челюсти.

— Как вы грызёте орехи с такими зубами? — без церемоний спросил Ханио. Этот звук напомнил ему, с чего всё начиналось.

— Мне сделали протез по спецзаказу. Есть, конечно, дефект — шипит при вдохе… Хотите посмотреть?

— Хотим.

Старичок снял с руки куклу, аккуратно положил её во внутренний карман, залез в рот пальцами и вытащил свои искусственные зубы. Спереди по обе стороны выдавались вперёд острые клыки, похожие на волчьи, в то время как задние зубы больше походили на зубья пилы.

— Вот это зубки! Как у вампира, — с восхищением произнёс Ханио.

В зубах застряли кусочки мелко пережёванных орехов. Старичок пристроил челюсти на место.

— Такими волчьими клыками орехи грызть одно удовольствие, — пояснил он. — А задние зубы специально сделаны, чтобы бифштексы жевать. Запаса прочности до самой смерти хватит. В жизни главное удовольствие — поесть… А у вас, похоже, теперь новая жизнь.

— Вашими молитвами, как говорится.

— Я удивлён. Такой опасный бизнес был, и ничего — живы-здоровы, женились даже как ни в чём не бывало. А я… — Старичок вытащил из кармана куклу и показал Ханио. — А я до сих пор с Рурико.

Ханио взял из его рук куклу. Она была мягкая на ощупь, какая-то безжизненная. На ум тут же пришло слово «труп». Ощущение было настолько неприятное, жутковатое, что Ханио поспешил вернуть куклу владельцу. Посмотрев на неё поближе, он сходства с Рурико не заметил, однако в руках старичка голова марионетки наклонилась, и показалось её лицо. Это была Рурико. Такой он видел её, когда она лежала в постели. Ханио содрогнулся.

— Жаль, что так получилось. Вы сейчас, наверное, меня ненавидите, — сказал он.

— Ничего подобного. Я вам благодарен. У Рурико такая судьба. Она была обречена. И ей повезло, что перед смертью она встретила вас.

Рэйко вдруг ущипнула Ханио за бедро так сильно, что он подскочил на месте. Старичок тоже подпрыгнул от неожиданности.

— Ну что вы! Не надо меня пугать. Я же старый человек, — мрачно зароптал старичок. — Но таких, как она, больше нет. Она была как эти лепестки, падающие на землю в лучах закатного солнца, — светлые и прекрасные, но в то же время холодные и бьющие на эффект… Кто с ней переспал, её никогда не забудет. Ничего удивительного, что кто-то захотел её убить. Абсолютно ничего удивительного. К чёрту закон! Мы все несём на себе груз вины. Она умерла не от моей руки. Это наказание свыше. Её постигла божья кара.

Потоку слов, извергаемых старичком, не было видно конца. Ханио, подчиняясь намёкам Рэйко, встал со скамейки.

— Извините, нам надо идти. Ваш адрес я не спрашиваю, и наш вам знать необязательно. Будьте здоровы.

— Минуточку! Должен сказать вам важную вещь. — Старичок поднялся и схватил Ханио за рукав свитера. — Вы ошибаетесь, если думаете, что сможете торговать своей жизнью дальше. На самом деле вы мишень. За вами наблюдают издали. Вас уберут, как только придёт время. Берегитесь!

Встреча со стариком вывела Ханио из душевного равновесия. До этого он и подумать не мог, что его действия где-то могут связываться в одну цепь.

Попытки продать свою жизнь представлялись ему как разрозненные шаги. Как будто бросаешь в воду цветы, по отдельности, один за другим. Их может унести вода, они могут утонуть или уплыть в море. Ханио не приходило в голову, что где-то эти цветы собирают и ставят в вазу как украшение.

…В тот вечер в спальне им было как никогда хорошо. Когда всё закончилось, глаза Рэйко лучились.

— Так, глядишь, благодаря тебе у меня всё наладится, — искренне, не рисуясь, сказала она.

— Вот как? А кто же хотел превратить наше гнёздышко в миленькую гробницу?