Игорь Рыбинский - Графиня Монте Карло

Жители северного побережья одного из великих российских озер, может быть, Ладоги, а может быть, Онеги, может какого-либо другого, рассказывают фантастическую историю, в которую и сами, пожалуй, не верят. Будто бы когда-то ранней весной, лишь сошел лед с озера, двое рыбаков отправились на моторке к острову, едва различимому с береговых холмов. Почему-то они решили именно там поживиться идущей на нерест щукой. До острова добрались без особого труда, вышли на берег с топорами, чтобы нарубить дров для костра, и почти сразу увидели лосенка. С криками они бросились за ним, пытаясь обойти неразумное животное и, прижав его к озеру, зарезать. Лосенок кинулся к соснам, люди за ним, и тут навстречу им вышел старик с длинными седыми волосами и белой бородой до пояса. Сначала рыбаки просто удивились: откуда он здесь взялся? Но на старике был длинный черный балахон, вроде монашеского, и тогда люди попятились, вспомнив легенду о черном монахе — вестнике смерти.

Лицо старца было темное, как лик иконы, а лет ему на вид — сто, не меньше.

— Ты чего, отец? — крикнул один.

— Чур меня! — догадался вспомнить предков другой.

А старик вдруг улыбнулся, и так кротко, что они задрожали и пот выступил у них на лбах, но не от страха, а от невыразимой тоски и жалости ко всему живому на Земле. Они бросились к воде, прыгнули в лодку и поплыли прочь от берега. А когда остров уже бледнел вдали за кормой, вдруг поняли, что не завели мотор, а гребут руками.

Несколько дней они молчали, на вопросы не отвечали ни «да», ни «нет», только головами кивали, а потом рассказали о том, что с ними произошло. Им, конечно, не поверили, а поехать к острову проверять никто не решился. И все же нашелся человек, который сказал, что несколько лет назад был на острове и тоже видел монаха. Тот, действительно, очень стар, но строит на острове храм. Валит сосны, ошкуривает стволы и даже окуривает дымом, а потом кладет сруб, без гвоздей и железных скоб — все крепит деревянными шпонами. Старик работал целый день, ни разу не присев передохнуть или поесть чего-нибудь, а наблюдатель следил за ним из кустов. Вечером монах закончил работу, прочитал молитву и пошел к берегу умываться, снял свою рясу, и наблюдатель увидел его тело, но оно было не такое, как у всех людей, а синее.

С той поры к острову никто не приближался, но откуда-то всем стало известно, что деревянный храм уже выше сосен и скоро на шатровой крыше появится крест. И что старик теперь работает не один: ему помогает высокий и плечистый молодой монах. Все окрестные девушки влюблены в него, хотя ни одна ни разу его не видела.

…Я поднялся и пошел по платформе, потом спустился и зашагал по залитым креозотом и соляркой шпалам, свернул на насыпь, перепрыгнул через канаву, поднялся на узкую дорогу с разбитым асфальтовым покрытием. Вскоре город закончился, несколько одноэтажных деревянных строений, окруженных старыми яблонями, потом поле, за которым виднелся далекий голубой лес и холмы, покрытые морозной дымкой. Пахло дымом и чем то знакомым, но что невозможно теперь вспомнить: речной тиной или же грибницей в хвойном лесу, соломой или хлевом, пороховой гарью или пирогами с капустой. Это было так неуловимо, но так надежно сохранено моим сознанием или реликтовой памятью прошлых моих жизней, что не было нужды вспоминать, а только дышать родным воздухом.

Я присел на бревно возле низкого забора и смотрел в сторону далеких холмов, пытаясь разглядеть что-нибудь.

— Купите вербу, — прозвучал голос за моей спиной.

Я обернулся и увидел девочку лет десяти, протягивающую мне прутики с набухшими почками. Полез в карман за деньгами и замер от сдавившего мне горло ощущения того, что я уже видел все это, был здесь когда-то и сидел так же, глядя на красоту, нас окружающую. Простой пейзаж, голая равнина, горький дым из труб покосившихся домиков, но так хотелось плакать, сознавая себя частью этого мира — простого и доброго. Униженная, обворованная, оболганная, изнасилованная моя Родина, лежит, согревая память свою сгоревшими надеждами. Отечество мое, раздавленное и растерзанное, веками прикрывавшее человечество от мировых катастроф, уже не может спасти мир от разорения души его; изможденная обжорством, лежит современная цивилизация, положив на глаза медные пятаки или серебряные доллары — неважно что, лишь бы не видеть страдания тех, кому надеяться больше не на что. Родина моя, любовь моя — букетик вербы, распустившейся в банке с водой на окне, за которым чистота и свет…

Философ, поэт, писатель, а мечтал быть художником. Начал сочинять еще в ранней молодости. В «застойные» времена удалось опубликовать только несколько подборок стихов. Пять лет назад вышла первая прозаическая книга — сборник повестей «На кого упадет звезда». Пришел успех. Издание заметили, и сборник разошелся мгновенно. Российская Национальная библиотека закупила в свой фонд несколько экземпляров книги.

Рыбинский пишет хорошим литературным языком, который так редко встречается в современных изданиях. Последние две книги — «Конкистадор» и «Летний сад в зимний период» тоже имели успех. Студия «Панорама» начала работу над сериалом по книге «Летний сад в зимний период». Об экранизации «Конкистадора» ведутся успешные переговоры с одной зарубежной медиакомпанией.

Трудно однозначно определить жанр произведений Игоря Рыбинского. Здесь плавно переплетаются детективная и любовная линии, раздумья автора о судьбах Родины и народа, настраивают читателя на философский лад. Автор хорошо знает жизнь, не боится быть сентиментальным, а порою жестким и суровым. Мы уверены, что, открыв его книгу, Вы дочитаете ее до конца и поставите рядом с Вашими любимыми изданиями.

Издательский Дом «ЗОЛОТОЕ РУНО» поздравляет всех любителей литературы с таким ярким явлением в нашей литературной жизни.

«ЗОЛОТОЕ РУНО»

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.