Рой Бедичек - Приключения техасского натуралиста

В народных названиях птиц и растений отражается мнение о других народах, об их национальных чертах. Мы называем сорокопута французским пересмешником. Почему? Потому что сорокопут похож на принарядившегося пересмешника. Скромное серое оперенье пересмешника становится у сорокопута красивым перламутрово-серым, довольно ярким, резко контрастирующим с черным цветом. Пересмешник летает словно лениво, сорокопут же быстро бьет крыльями; пересмешник перемещается с одного уровня на другой, сорокопут с высокого дерева сначала бросается вниз, почти до земли, чтобы вновь подняться на ту же высоту, и так перелетает, например, с одного телеграфного столба на другой, описывая дугу почти до земли и обратно. Все в этой птице кажется показным в сравнении с пересмешником — отсюда и название. Стало быть, именно так народ склонен воспринимать французов, как бы ученые ни опровергали какую-либо связь.

Калликарпа — куст, выглядящий будто нарочито правильно. Его симметричные ветви подчиняются общему строению. Листья большие и однородные, размещенные строго по порядку. Осенью на нем появляются плоды, расположенные необычно — не на концах плодовых веточек и не виноградными гроздьями на отдельном отростке, а в пазухах листьев в виде плотных гроздьев красного цвета. Поскольку эти пазухи расположены равномерно, на равном расстоянии друг от друга, так же равномерно располагаются и яркие гроздья — такое не встретишь больше нигде, ни на суше, ни на море. Так что и здесь возникает впечатление показной яркости. И что же? Народ назвал этот куст французской шелковицей!

Мы воспринимаем испанцев как особенно изящный народ, а потому самый прекрасный мох в стране — длинный, мягко качающийся на ветерке, украшающий древние дубы — называем испанским мхом. Острые, копьеподобные листья одного из видов юкки дали ей имя — испанский кинжал, или копье Дон-Кихота.

Любое растение с неприятным запахом скорее всего назовут кустом скунса или скунсовой травой; существует даже — подумать только! — скунсовая маргаритка, растущая соответственно на бросовых местах, в проходах между изгородями да на задворках. Слова-приставки «медвежий» и «бизоний» закреплены за названиями больших, сильных и грубых растений, но и за всеобщими любимцами. Любая крепкая, жесткая трава, растущая где бы то ни было в Техасе, может быть названа местным населением медвежьей травой. Ложный плод обязательно свяжут с опоссумом, потому что считается, что опоссум прикидывается мертвым либо драчливым, когда хочет убежать, и вообще он слабоумный притворщик. Маленькая рвотная ягода, похожая на боярышник, но вовсе не обладающая его вкусом, названа боярышником опоссума; а черную хурму с плодами, похожими на сливы, называют сливой опоссума.

Итак, если черный — то «негритянский»; если чахлый — то «мексиканский»; яркий — «индейский»; изящный — «испанский»; вычурный, нарочитый — «французский»; вонючий — «скунсовый»; мощный — «медвежий» или «бизоний»; ложный — «опоссумий».

Немногие птицы получают ярлыки ангельских, дьявольских или змеиных, но среди растений таких много. Названия техасской флоры пестрят эпитетом «дьявольский», особенно он закрепился за кактусами. Сравнение «ангельской» флоры с «дьявольской», как и следовало ожидать, выражает более нежное отношение народа к первой.

Существуют десятки растений, называемых змеиными, причем отнюдь не в дурном смысле. Просто они чем-то напоминают змею. Забавно, что змеиный корень, считавшийся лечебным при укусе змеи, в случае если он имеет странную форму, называется дьявольским укусом: по народным поверьям, дьявол, всегда вредящий человеку и принимающий сторону змеи, в ярости укусил этот благотворный корень.

При первом знакомстве, особенно осенью и зимой, пересмешник может разочаровать: в это время года знаменитый певец либо совсем молчит, либо напевает что-то тихо, вполсилы, — видимо, в память о какой-нибудь весенней звонкой песне. Его оперенье не бросается в глаза, разве что белые вспышки в серых крылышках, да и то лишь в полете. Однако скромность внешнего вида с лихвой компенсируется характером.

И драчлив же он! Может бесстрашно схватить насекомое, пролетающее где-то между ваших ног; вновь и вновь пикирует на кота, пока тот не уступит территорию; донимает собаку, заставляя ее убраться восвояси. У него есть свои разногласия с кардиналом, но, кажется, они проявляют определенное терпение друг к другу. А вот шумной голубой сойке не позволено располагаться на дубе пересмешника, как и малиновке, которую он ненавидит больше всех, не позволяя ей приближаться к себе ближе, чем на двадцать метров.

Некоторые птицы обладают столь яркой наружностью, голосом или повадками, что их невозможно забыть.

Цветовую окраску овсянки, горихвостки или иволги запоминаешь на всю жизнь. У сороки и сорокопута, не столь ярких по цвету, свои неповторимые признаки. Огромный клюв пеликана, забавная форма клюва колпицы, поза пингвина или шея фламинго не позволяют спутать их ни с какими другими птицами в мире. А приятный свист куропатки навсегда запечатлевает ее в памяти. Легко различимы самые маленькие и самые большие пернатые — синички и орлы. Заметим на полях, что некоторые птицы — превосходная на вкус дичь, они тоже хорошо известны.

Однако большинство людей почти не различает их. Спросите первого встречного, сколько птиц он знает. Ну, десяток, редко двадцать пять, самое большее — сорок. И это среди сотни или более видов, живущих в его округе в течение года! Будто и выбрать нечего из всего этого пышного изобилия цвета, из чудесных песенок, загадочных повадок, не говоря уж о вкусовых качествах! Вот так люди обедняют сами себя.

Пересмешник не отличается ни яркостью оперенья, ни странностями формы, он самого обычного для разряда воробьиных размера, никогда не появляется большими стаями, он не съедобен и не числится вредителем, — конечно, если рядом нет спелого фрукта. Это сплошь серая птичка с двумя узкими белыми полосами на крыльях. Однако в полете полоски соединяются, образуя белое пятно значительного размера, а в распущенном хвосте наружные белые каемки перьев соединяются к огузку в виде буквы «V».

И тем не менее, несмотря на отсутствие ярких внешних особенностей, пересмешник неизменно входит в пять процентов наиболее известных птиц. Мы ежедневно видим десятки других птиц, столь же распространенных, но почему-то никогда не интересуемся их названиями. Пересмешника же отличает оригинальный характер, еще более необычный, чем его пение. Характер неукротимый, необузданный. Я помню пару, гнездившуюся вблизи задней веранды моего дома во время продолжительной засухи. Почти все птицы, кроме домовых воробьев, вынуждены были покинуть эти места. В тот год птенцы разных птиц так и гибли от голода, оставленные своими родителями. Самец пересмешника рано прекратил пение и занимался кормлением птенцов вместе с самкой — ему было не до легкомысленных песен! Жуков было мало, земляных червей не было вовсе, потребление воды в городе было ограничено, и многие лужайки высохли, а ведь в городах это любимые места кормления пересмешников. Оба родителя работали как бобры. Не было ни хлопкового долгоносика, ни хлопковой совки, поскольку в засуху не уродился хлопок. В таких трудных условиях пересмешники были постоянно раздражены, бранились, бросались на других птиц, на коров и собак, разгневанные любым вторжением на свою территорию. Вечерами они посещали большой муравейник в углу двора, чтобы хоть немного подкормиться, но ежедневные дозы муравьиной кислоты не улучшали их настроения. Тем не менее пересмешники стойко выносили все трудности, и к концу засушливого, испепеляюще жаркого июля выкормили четырех жадно чирикающих птенцов, которые после нескольких дней тренировок оказались способными полететь за родителями к ручью, где жизнь была немножко легче.