Вадим Фадин - Хор мальчиков

Анатолий приехал раньше и ждал, сидя в машине. Распахнув навстречу старому приятелю дверцу, он первым делом осведомился:

— Что, командир, едем? Или идём — и куда? Учти, я вырвался всего на часок.

— Если ты так спешишь, то и командуй парадом. Хотя само по себе моё дело решается в минуту: либо «да», либо «нет».

— Никакие дела, усвой, наспех не решаются. Всякий раз выходит, что слово за слово — и обязательно вылезет закавыка. А нам как раз хорошо было бы крепко выпить да подналечь на гастрономию, только я, так уж вышло, в цейтноте и — за рулём.

— Собственно, так же настроился и я: что за встреча всухую? А ты…

Распопов сдался быстро:

— Ладно, глоток и я себе позволю.

Свешников, видя, как всего за год изменился без него город, принялся было расспрашивать, где в Москве можно посидеть, не теряя достоинства, куда здесь, с кем и зачем ходят, но увидев через плечо приятеля соблазнительный подъезд, оборвал сам себя:

— Да хотя бы и сюда, а?

Они оказались в стильно обставленном тесном помещении — без вывески над дверьми, но, видимо, известном в округе: всякий посетитель входил уверенно, как завсегдатай, не вглядываясь в полумрак.

— Неплохо, однако. И всё ж — ни одной парочки, — заметил Свешников.

— К вечеру, может быть… Честно говоря, не бывал. Но, смотри, вот и девочки, — кивнул Распопов на двух молодых женщин, устраивавшихся по соседству. — Они, видно, из банка, что в этом же доме… Как раз время обеда. Не мешало бы подкадриться, а?

— У тебя же всего час.

— У них и того меньше. Договоримся хотя бы на будущее, на вечер.

— Тебе хорошо: у тебя есть будущее, — рассмеялся Дмитрий Алексеевич.

— Хм. Зачем же ты уехал?

— На каком-нибудь интервью я красиво ответил бы: чтобы не остаться в прошлом. А в действительности от игры словами не бывает проку. Мы встретились не для этого.

— Нет, нет, ты не ответил. Я только сейчас сообразил, что тебе ничего не светит ни завтра, ни потом. Ты ведь, насколько я знаю, детей не завёл? Так стоит ли что-то затевать? Захочешь двигаться — и некуда.

— Не забывай, что все мы — пенсионеры. Большинству из нас двигаться уже или некуда, или не по силам. Но двигаться, Толя, можно не только по лестнице.

В ответ он услышал:

— Давай-ка обойдёмся без назиданий. На взрослых мужчин…

—.. они оказывают обратное действие?

— Вот ведь понимаешь, а — учишь. Это девушкам простительно: «если бы молодость знала…» — и, словно спохватившись, что как раз о девушках и позабыл, повернулся к соседнему столу, заговорив неожиданным басом: — Что-то я вас здесь не встречал раньше.

— Раньше тут и кафе не было, — с коротким смешком и немного свысока отозвалась одна из женщин, брюнетка в чёрном костюме; вторая была — беленькая и в белом, и вместе они выглядели как на примелькавшейся рекламе виски, какую Свешников, давно ещё навидавшись в журналах, ждал встречать на каждом шагу за границей — и не встретил. Теперь ему стало интересно, как составляются такие пары, не придумываются же дизайнерами, — скорее, тут дело было в озорном желании каждой иметь под рукой свой негатив.

«Ими можно играть в шашки, — решил Дмитрий Алексеевич. — Интересно, как они нашли друг друга?»

— Ay вас дома, наверно, и кошки — у одной чёрная, у другой — белая, — словно угадав его мысли, предположил Распопов.

— Терпеть не могу кошек, — поморщилась всё та же, брюнетка. — От них только вонь по всему дому.

— Да, да и шерсть на брюках. Впрочем — незастольный разговор… Хотите выпить? Коньячок тут, правда, так себе, но выберите что-нибудь другое.

— Хотим, хотим, да только не пьём в рабочее время.

— Что ж, отложим на нерабочее, будет даже лучше… Но всё равно, подсаживайтесь к нам, — пригласил Распопов и, глядя на пирожки и кофе на женском столе, сочувственно заметил: — Смотрите, это весь ваш обед? Так вы долго не протянете.

— Ноу них — короткий перерыв, — напомнил Дмитрий Алексеевич, начавший раздражаться из-за того, что его спутник напрасно тратит время.

— Мы бережём фигуры, — по-своему объяснила брюнетка, бросая укоризненный взгляд на подругу, ещё не проронившую ни слова.

— А я берегу — пешки, — проявил неожиданное знание шахмат Распопов, но не получил ответа, оттого что внимание женщин отвлёк новый персонаж, несомненно, их коллега.

Воспользовавшись заминкой, Дмитрий Алексеевич поторопился напомнить о деле.

Рассказывать подробно не было ни резона, ни времени, и, опустив припасённую легенду, он без обиняков заявил, что ищет деньги. Для Распопова это сообщение новостью не стало, что он и подтвердил жестом и уже собрался ответить, но Свешников добавил, подчёркивая как самое важное:

— Заметь: не для вложения капитала. Исключительно — на личные нужды.

— Э, ты никогда не был практичным, — поморщился Распопов. — Деньги должны работать: займи сто — и сделай из них двести.

— В эту область любителям лучше не соваться.

— В ней быстро станешь профессионалом: разок подсчитаешь убыток и проценты…

— Проценты? Даже — по-приятельски?

— Приятельство в денежных делах — это, брат, чепуха. Чревато разорением и уголовщиной… Жена бросит… Скажу сразу, в твоём случае я могу только поспособствовать, не больше: у меня своих свободных средств нет, а найти у других — найду. Под обеспечение.

— У меня есть квартира в Москве, — неуверенно выговорил Свешников, ещё минуту назад не собиравшийся впопыхах жертвовать недвижимостью, да и теперь понимавший, что при всём желании не сможет сделать это без согласия Раисы.

— Выходит, это крайний случай. Кто-то тебя достал, а? В наше время с жильём просто так не расстаются: оно же растёт в цене. Самое верное вложение капитала.

Строго глядя на Дмитрия Алексеевича, Распопов выдержал паузу, но и тот промолчал.

— Ну не хочешь — не рассказывай, это ничего не меняет. Деньги, если надо, достану, не проблема, только смотри, чтобы из-за них у тебя ничего не вышло этакого… Скучного. Я знаю, кто может дать, и познакомлю, и — дадут, но с жёстким условием: вернуть в срок. Понял? Отдавать надо вовремя.

— Как бы само собою разумеется, — вздохнул Дмитрий Алексеевич. — Вопрос простой порядочности.

— Порядочности, говоришь? Ну-ну. Сегодня такие понятия не в ходу, сегодня и непорядочные отдают как миленькие: и не хотят, а отдают. Чуть их попросят — и сразу появляется этакое благородное желание — отдать.

Свешников подумал, что таким ростовщикам всё равно, кого заставлять платить, его или Алика (если только, разумеется, они узнают об Алике); результаты будут схожи и способы понадобятся те же: его самого поставят на тот же самый пресловутый счётчик.

— Самое интересное, — вдруг переменил он тему, — что погибший человек так никогда и не узнает о своей смерти.