Джеймс Гулд-Борн - Что мы знаем друг о друге

— Все еще лило? — предположил Дэнни.

— Все еще лило. Перестало, только когда осень была уже в самом разгаре, а я — в долгах по самые яйца. Видишь ли, другим аттракционам непогода не мешала: у одних крыша, у других — брезент, а вот мой замок с открытым верхом быстро превратился в бассейн, вроде таких, где обычно ловят резиновых уточек — вот только утки там плавали настоящие. Шли дни — ни одного клиента. Ну, кроме того паренька, Рикки. Странный был пацан: кусался, как бешеная макака. Однажды я застукал его, когда он пытался прогрызть в батуте дырку. Пришлось лупить парня по голове его же ботинком, пока не отцепился.

Домовладелец выловил из стакана вишенку и бросил в рот. Дэнни поморщился, услышав хруст, но Редж просто разгрыз ядро, как крокодил — кость. Мо как-то рассказывал, что в вишневых косточках содержится вещество, которое в организме человека превращается в цианистый калий, но Дэнни решил не говорить об этом Реджу.

— Пардон, на чем я остановился? — прищурился тот.

— Мальчик — бешеная макака, — подсказал Дэнни.

— Нет, до этого. Ах да! Каждую неделю Гарри приходил за арендной платой, и я отдавал ему все, что мог наскрести, обещая рассчитаться полностью через семь дней. Но мне никогда не удавалось накопить всю сумму, а проценты капали, и это ничуть не облегчало мне жизнь. Долг рос как снежный ком. Клиент не шел, и я терял деньги; я не платил, и Гарри лишался прибыли. Ни он, ни я — да даже чертовы немцы не были виноваты. Простое невезение. Вот так паршиво все сложилось. К тому же мы не подписывали договор, и я не удивился, когда Гарри решил выкинуть меня с ярмарки. Не удивился и тогда, когда он вознамерился присвоить замок в счет долга. Он стоил как минимум втрое дороже, но я уже на все махнул рукой; просто хотел покончить с этим и сказал себе: пусть забирает. Однако одно меня удивило — хотя с чего бы, если подумать: Гарри решил, что мой батут не стоит даже половины суммы, которую я за него отдал, а значит, я все еще должен ему адову прорву денег — а их у меня не было. И он это знал. Вот почему он так поступил: в мире было всего одно занятие, которое Гарри любил больше, чем грести наличные лопатой, — ломать кости. Дэн, смотрел «Мизери» [9] «Мизери» — фильм 1990 г. по одноименному роману Стивена Кинга. Прим. ред. ?

Дэнни кивнул.

— Вот было примерно как там, только вместо Кэти Бейтс — Гарри, а вместо кровати — бильярдный стол [10] В фильме героиня Кэти Бейтс молотом перебивает ноги прикованному к кровати писателю Полу Шелдону. Прим. ред. . Четверо сыновей Гарри держали меня, еще семеро смотрели. Не знаю, где находились остальные трое. Гарри взял кувалду — такими обычно забивали колышки для палаток — и размахивал ею, пока мои ноги не повисли, как два пакета с ломаным печеньем. Только тогда он сказал, что мы в расчете.

Редж принялся тянуть коктейль через соломинку, пока на дне стакана не забулькало.

— Этот старый урод преподал мне ценный урок. Болезненный, заметь, но ценный. Иногда — неважно, нравится тебе это или нет, — приходится платить, даже если ты не сделал ничего плохого. Просто порой происходят вещи, которые ты не можешь контролировать: например, все лето идет дождь, хотя и не должен бы; это неправильно и нечестно, но все равно приходится платить. Понимаешь, к чему я?

— Да, Редж. — Дэнни вытер вспотевшие ладони об штаны.

— Молодец, — кивнул Редж. — Знал, что ты поймешь. Дент?

Мистер Дент передал Реджу костыли и помог подняться.

— Оставляю тебя наедине с пивом, — бросил домовладелец, направляясь к выходу. — Не забудь дать Чарли на чай, когда будешь расплачиваться.

Старушка с сумкой-тележкой в шотландскую клетку и в тапочках с рюшами наблюдала, как Дэнни пытается заставить себя танцевать для единственного зрителя. У ее ног лежал плешивый черный шнауцер, который не моргал так долго, что Дэнни начал волноваться, не умер ли тот (возможно, от шока, вызванного его выступлением). Когда песня кончилась, он поклонился и стал ждать реакции: в идеале такой, когда старушка дает ему денег. Но ни она, ни собака даже не пошевелились. Дэнни смущенно стоял перед ними, будто пукнул в полном народу лифте, а проехать нужно еще десять этажей. Дэнни надеялся — неловкость подтолкнет старушку к действиям, но, кажется, ее все устраивало. Он сконфузился еще больше и просто продолжил танцевать. Это длилось уже сорок пять минут. Прошел почти час, прежде чем старушка раскрыла сумочку, достала кошелек, вытащила две шоколадные конфеты и грязную немецкую марку — и бросила все это Дэнни в контейнер. Тот поблагодарил ее и проводил взглядом. Старушка медленно брела через парк, волоча за собой тележку и, кажется, даже не заметив отсутствие своей собаки, оставшейся лежать там, где ее бросили. Только когда Дэнни потыкал ее ногой, псина лениво восстала из мертвых и поковыляла следом за хозяйкой.

Дэнни развернул конфету и сунул в рот. Кладя фантик в карман, он нащупал там какой-то предмет и вытащил одну из салфеток, которые ему дала Кристаль. Запихнув ее обратно в карман, он потряс контейнер со своей скудной дневной выручкой.

Уже не первый раз за неделю Дэнни поймал себя на мысли, что серьезно сомневается в своих решениях. Даже не первый раз за день. Он и до этого избегал своего отражения в зеркале, но теперь, когда видел там потерявшую надежду панду, стало только хуже. Он купил этот костюм только затем, чтобы легко и быстро разжиться деньгами, но за три недели не скопил почти ничего в счет долга Реджу. И не научился танцевать. Наверное, у него было помрачение рассудка, когда он счел эту идею удачной. А теперь все прошло, и Дэнни смотрел на вещи предельно трезво.

— Смешно, — пробормотал он, уставившись на горсть монет в контейнере.

Вздохнув, он взглянул на часы. Приближался вечер, и парк пустел. Уличные артисты собирали вещи после очередного весьма неплохого дня. Человек-оркестр забыл снять цимбалы с колен, будто подтверждая подозрения Дэнни, что он не плохой музыкант, а просто глухой; живая статуя чуть ли не бежала прочь из парка, словно пытаясь наверстать время, которое неподвижно простояла в роли; Эль-Магнифико ухмылялся, пересчитывая оскорбительно толстую пачку денег. Дэнни очень захотелось, чтобы внезапный порыв ветра вырвал купюры из рук фокусника и унес прямо под работавшую неподалеку газонокосилку.

Тут подошел Тим: за спиной гитара, Милтон растянулся на плечах, как меховой воротник.

— Как поживает танцующая панда?

— Сам посмотри. — Дэнни кивнул на контейнер.

— Ой, — удивился Тим, заглянув внутрь. — Это что, шоколадная конфета?

— Ага. Если бы можно было расплачиваться конфетами, пивными крышками, пуговицами и камнями, я бы в момент разделался с долгом.