Гейнц Зенкбейль - Воспитание жизнью

— Я сыт по горло таким приемом, — заявил тогда Тель. — Пока майор из штаба не ушел, поеду-ка я лучше с ним на полигон…

— С унтер-офицером Тесеном все было иначе, — сказал сын, обращаясь к отцу. — Встретили его хорошо, для него уже была приготовлена койка с чистым постельным бельем. Да и ужин ему не забыли оставить.

Отец молчал.

— А ты ожидал большего? — спросил сын.

— Значительно большего!

— Ну и ну, не очень-то скромно с твоей стороны!

— То, что ты сделал, ты просто обязан был сделать.

— А что же нужно было еще? — спросил сын.

— Какую роль, по-твоему, должен играть унтер-офицер в роте? — вопросом на вопрос ответил полковник.

— Унтер-офицер? — удивленно переспросил сын и, подумав, ответил: — Воинское звание «унтер-офицер» присваивается, как правило, после успешного окончания школы младших командиров, выпускников которой назначают командирами мелких воинских подразделений: отделений, экипажей, расчетов.

— Ты был прилежным курсантом в офицерском училище, но мне этого недостаточно!

— Скажи, в конце концов, к чему ты клонишь?

— Ты видишь в унтер-офицере главным образом служебную единицу и почти не замечаешь его как человека. Унтер-офицер — это твой непосредственный помощник и боевой товарищ. С ним тебе предстоит переносить все трудности и тяготы воинской жизни. Он должен стать твоим первым советчиком, он должен во всем помогать тебе, а в случае необходимости даже защищать твою жизнь. Ты отдаешь унтер-офицеру приказы, а он практически проводит их в жизнь, проявляя при этом инициативу. От подготовки и боевых качеств твоих унтер-офицеров, сынок, зависят успехи и неудачи всей твоей роты. Вот что должен значить для тебя унтер-офицер. И поэтому имей в виду: если к тебе придет новенький, неопытный и даже неуверенный в себе унтер-офицер, окажи ему особое внимание. Следи за каждым его шагом, стань его советчиком, не лишая его при этом собственной инициативы, помогая ему во всем, не навязывая ему своего мнения. Он должен почувствовать, что его непосредственный командир одновременно является его ближайшим другом и боевым товарищем. Вот тут-то, сынок, как мне кажется, ты и допустил промах со своим унтер-офицером Тесеном! Чего ему не хватало, так это веры в ваш воинский коллектив!

Со стороны лесной опушки послышался гул. К ним приближалась крошечная голубоватая точка. Вскоре внизу около наблюдательной вышки остановился танк. Его мотор продолжал приглушенно работать на малых оборотах.

— Всему свое время, отец, — задумчиво произнес сын. — И кроме того, такой унтер-офицер, как Тесен, в помощи не нуждается. И я, собственно говоря, уверен, что он и сам сумеет утвердить себя…

В небе повисла еще одна осветительная ракета. Сын с недоумением взглянул на отца: «Что это с ним вдруг случилось? Почему он так улыбается?»

— Не нуждается? Сам сумеет утвердить себя? — Отец усмехнулся. — Звучит очень знакомо. Вспомни, мой мальчик, не утешал ли кое-кто себя точно таким же образом?

Тель недоуменно пожал плечами.

— Вспомни сам, хотя с тех пор прошло уже пять лет… Мнимая вражда между отцом и сыном… — продолжал отец.

— Ах, ты это имеешь в виду! — сказал сын. — Но такое бывает только тогда, когда один из оппонентов считает наличие определенных склонностей у другого само собой разумеющимся.

В этот момент внизу заревел мотор. Танк вздрогнул и покатил по направлению к полигону, покачиваясь на рытвинах.

«Вот когда он мне все припомнил», — подумал сын.

Неожиданно из ствола танковой пушки вырвался сноп пламени, и через какую-то долю секунды раздался грохот выстрела.

Жизнь унтер-офицера Тесена текла все так же однообразно. Дни шли за днями, наполненные будничными заботами и ожиданием ответа командира на рапорт о переводе в другую часть. Кроме того, ежедневно в полдень, когда обер-фельдфебель раздавал почту, у Якоба появлялась слабая надежда получить письмецо. Правда, эта надежда тут же исчезала, поскольку Грет все еще не давала о себе знать. У Якоба вошло уже в привычку после раздачи писем отправляться к морю. Там около забора он почти всегда встречал Олафа. Их мимолетное знакомство давно уже переросло в дружбу. Непринужденные и ни к чему не обязывающие разговоры с мальчуганом отвлекали Якоба от мрачных мыслей.

«Наверное, она так и не напишет, — думал унтер-офицер, день ото дня становясь все печальнее. — Дальше ждать бесполезно…»

А время шло своим чередом.

Удовлетворение Якоб чувствовал лишь оттого, что ефрейтор Бергеман тоже больше не получал писем. Это обстоятельство даже побудило рядового Штриглера высказаться:

— Отсмеялся, голубчик. Мне кажется, что теперь на твою удочку ни одна девица не клюнет.

Сказано это было почти вызывающе. Если бы голова у Якоба не была занята Грет и прошением о переводе, он бы заметил перемены, происшедшие в их комнате. Настроение у всех подчас делалось весьма мрачным, и иногда казалось, что все ненавидят друг друга.

Штриглер сделался еще более угрюмым и замкнутым. Свое свободное время он проводил почти всегда лежа на койке и неподвижно уставившись в потолок. Иногда он отворачивался к стенке и делал вид, что спит. Газет он почти никогда не брал в руки.

— Ах, оставьте вы меня в покое! — раздраженно заявлял он, когда ефрейтор Бергеман или рядовой Петцинг пытались заговорить с ним.

— Интеллектуальное короткое замыкание, — комментировал в таких случаях Бергеман поведение Штриглера. — Пусть чудак побудет наедине с самим собой.

Какое-то время казалось, что ефрейтор и Петцинг благодаря этому даже сблизились между собой. Несколько раз они вместе ходили в кафе, расположенное неподалеку от части. Но однажды Бергеман отказался идти туда, и Петцинг несколько дней был предоставлен самому себе.

— Что это с тобой произошло? — приставал к нему с расспросами Петцинг. — Такой здоровяк, а не хочешь выпить?

— Да не в этом дело, — кисло отнекивался Бергеман. — Просто с тобой неинтересно. Ты, как выпьешь, начинаешь говорить разные гадости…

Впрочем, несмотря на отсутствие писем, ефрейтор вел себя с достоинством. Он даже занялся несколько необычным для него делом, и Якоб подумал: «Никогда не знаешь, чего ждать от этого парня».

Бергеман зашел в полковую библиотеку и взял там учебник английского языка.

— У нас ведь никто не знает английский, — так он объяснил свое решение. — Все учатся говорить по-русски, что, конечно, неплохо, а вот по-английски — почти никто. А если придется иметь дело с янки, то на каком языке мы с ними будем разговаривать? Д язык у них довольно простой.

Произошло это на девятый день после подачи Якобом рапорта о его переводе. Лейтенант Тель уже вернулся из своего краткосрочного отпуска. Терпение Якоба было на пределе: когда же в конце концов они разберутся с рапортом!