Питер Хеджес - Что гложет Гилберта Грейпа?

Мы с Эми рассматриваем участников. На конкурс представлено где-то девять костюмов Дяди Сэма, все — отстой. Замечаю еще Марту и Джорджа Вашингтон — смотрятся неплохо, разве что не хватает напудренных париков. Единственная реальная конкурентка — девочка с огромными буферами. Выглядит лет на двадцать. На носу старинные очки, в руках здоровенная штопальная игла и моток пряжи в качестве нитки, а грудь туго стянута огромным флагом.

— Бетси Росс хороша, — говорю я Эми.

— Допустим, только ей всяко не двенадцать.

— Арни семнадцать, так что…

— Это понятно, — перебивает Эми, — но Арни особенный.

«Особенный» — мягко сказано.

Улицу переходит Авраам Линкольн.

— Эй, — говорит Эми, — неужели это Карверы?

— Похоже на то.

— Классная задумка, — отмечает она.

— Да, но вот исполнение…

Авраам Линкольн возвышается над остальными конкурсантами. Тодд, старший из Карверов, должно быть, находится внизу пирамиды, а Даг сидит у него на плечах. Можно подумать, миссис Бетти Карвер просто взяла один из костюмов своего мужа, присобачила сверху цилиндр из черного картона — и готово.

— Костюм — отстой, Эми.

— Но идея классная.

Мистер Карвер следует за своими сыновьями — у него на шее висят два навороченных фотоаппарата. Следом тащится миссис Бетти Карвер.

— Да, костюм в самом деле нелепый, — в конце концов признает Эми.

Мистер Карвер визгливо требует, чтобы сыновья улыбались, хотя тот, что внизу, вообще не виден. После того как он со всех ракурсов отщелкал семейные фото, Эми кричит:

— Спасибо за рецепт курицы!

Миссис Карвер оборачивается к нам и пожимает плечами: дескать, совершенно не за что. Переводит взгляд на меня и умоляет одними глазами: «Избавь».

Кто-то командует в матюгальник, чтобы конкурсанты строились в одну шеренгу. Дженис и Эллен вдвоем провожают Арни к его месту. Играют на публику, всеми способами демонстрируя любовь к Арни. Уж так суетятся, так хлопочут, будто он для них — главный смысл жизни. Обе — такие душеньки, когда у них есть аудитория.

Парад начинается.

Мэр Джерри Гэпс едет в кабриолете. С ним в машине жена Барбара — владелица салона красоты «Красотка Барб». Они улыбаются и машут. Барбара Гэпс — типичная антиреклама своего салона.

Чип Майлз с братьями едут змейкой на мини-тракторах. Сам Чип что есть мочи сжал губы. Железный зуб надежно скрыт.

— Так держать, Чип! — кричу ему.

Перед публикой появляются костюмы.

— Дяди Сэмы, — говорю я, — как бы аннулируют друг друга.

— Хорошо, что Арни у нас не Дядя Сэм.

Три пухленькие девчушки попытались создать образы раненных на войне солдат — как положено: один с дудкой, один с флагом. Лучше бы этого не видеть.

— Мы забыли фотоаппарат! — кричит Дженис с противоположной стороны улицы.

— Блин, — шепчет Эми. — Мама заказывала фотки. Вечно мы забываем камеру.

— Ну что ж поделаешь, — отвечаю я, представляя, как мама сейчас, не приходя в сознание, устраивает себе перекус.

Мимо сплошным синим пятном проплывают Дяди Сэмы. Карверовы ребятишки начинают уставать; на глазах у всех Авраама водит из стороны в сторону.

— Еще пять кварталов, — говорю я Эми. — Нипочем не дойдут.

А вот и Арни: его тоже сразу видно — он вдвое крупнее остальных. Арни изображает Вашингтона на переправе через реку Делавер. Костюм сшила Эми. Не одну неделю на это убила, а еще придумала, как сделать картонную лодку, но я-то за полдня ее смастерил. Лодка висит у Арни на плечах, и благодаря эластичным лямкам создается впечатление, будто он реально плывет по водам. Вчера Дженис полдня возилась с Арни — отрабатывала с ним каждое движение. Он шествует, подняв руку над головой, и, замечу без ложной скромности, выглядит классно. Зрители из вежливости подбадривают каждого ребенка, но при виде Вашингтона, штурмующего Делавер, раздаются вопли: «Шуруй, Арни! Арни, красава!» А я кричу: «Это мой братишка!» — и он поворачивается к нам с Эми. В ходе маневра, сам того не замечая, Арни сшибает килем впереди идущего мелкого Дядю Сэма. Услышав визги (это оказалась девчонка), он начинает разворачиваться к ней на помощь. Тут корма его лодки огрела Джорджа и Марту Вашингтон. Те валятся, Джордж Вашингтон ревет белугой. Под борта лодки попадает еще пара-тройка детишек, и сквозь толпу наконец-то локтями пробиваются родители на выручку своим павшим чадам.

Эми орет: «Не вертись, Арни. НЕ ПОВОРАЧИВАЙСЯ!» Это сбивает его с толку. Он останавливается как вкопанный и задерживает дыхание. Остальные участники костюмированного парада — раненые солдаты — двинулись дальше. Арни ищет нас взглядом в надежде на помощь.

— Шагай! Как шел, так и иди! — кричу я ему.

Он прирос к месту. Трактор из Львиного клуба, разукрашенные передвижные платформы и пожарная машина с Лэнсом Доджем получают приказ остановиться.

— ДАВАЙ, ИДИ ВОН ТУДА! — указываю ему правильное направление. — У ТЕБЯ ПОЛУЧИТСЯ!

Арни озаряют яркие вспышки. Это бригада телевизионщиков, приехавших снимать возвращение Лэнса на малую родину. В следующий миг я вырываюсь на дорогу и подлетаю к брату, загораживая его от объективов.

— Я не нарочно их повалил. Я не нарочно.

— Верю.

Жестом показываю оператору, чтобы катился куда подальше в поисках новостей.

— Гилберт…

— Давай, пошли дальше.

— Я же нечаянно…

— По ходу разберемся.

Сдвинулись с места. Он держит меня за руку. Из толпы доносятся выкрики: «Шуруй, Арни!», «Арни, красава!». Бобби Макбёрни, что стоит чуть поодаль и, как всегда, с головы до ног в черном, как на похоронах, провозглашает: «Арни — в президенты!» Рядом Такер подхватывает: «Гилберта — в первые леди!» Я чуть было не показал ему «фак», но вовремя вспомнил, что здесь, вообще-то, детский парад.

Как только мы догнали остальных, я отправил Арни в одиночное плавание. Отхожу к тротуару и слышу извинения Арни перед детьми: «Прости! Прости-и-и!»

Смотрю и вижу, как рядом с торсом и головой старины Линкольна семенят его ноги, а руки волочатся по асфальту. Мистер Карвер шагает вровень со своими отпрысками и с недовольным видом делает им внушение:

— Линкольн не сдавался до самой смерти! И вы не сдавайтесь до самой смерти, мальчики. Мальчики!

Я пячусь в толпу; пожарная машина уже совсем близко. Лэнс Додж машет своей отбеленной рукой. Стоит с шикарной приклеенной улыбочкой, зубы ровнехонькие. С ним едет его мамаша, сидя в пожарной люльке, и вся сияет, как будто это самый счастливый день в ее жизни.

Меня обступила кучка горластых фанатов, которые неистово тянутся к Лэнсу, требуя его внимания. Сверкают вспышки фотокамер, у старушек начинается оргазм. Лэнс взмахом руки будто сообщает всем и никому: «Я вас горячо люблю». Я нехотя, с прохладцей, машу ему в ответ. Жду, что он как-то отметит мое присутствие, — одноклассники все же. Но он смотрит на меня в упор и, клянусь, никак не выделяет из общей массы.