Люсинда Райли - Комната бабочек

Продолжая рассказ, Ник начал вышагивать взад-вперед мимо скамейки.

– На следующий день мы вернулись домой, и я уже размечтался, что у нас начался замечательный серьезный роман, однако следующие пару недель она всячески избегала меня. А еще через несколько недель сообщила, что беременна. Брайан, ее парень, получил новую работу преподавателя в Лестере, и они уехали из Саутволда.

Ник пнул носком ботинка какой-то камешек, сбросив его с дорожки.

– Трудно объяснить, какого рода любовь я испытывал к Эви. Задумавшись об этом недавно, я осознал, что не назвал бы ту любовь благотворной, скорее она была сродни одержимости или помешательству от страстного увлечения. После того как Эви сообщила мне, что уезжает, я понял, что не смогу жить там, где все вокруг будет напоминать мне о ней, поэтому продал магазин и улетел в Австралию. Можно я присяду?

Тэмми пожала плечами, и он сел на скамейку поодаль от нее.

– В следующий раз я увидел Эви пару месяцев назад, когда приехал в Саутволд навестить мать. В общем, Эви написала мне письмо. Я заехал к ней домой, и она объяснила мне, почему решилась связаться со мной. Ты еще слушаешь?

– Ну да, – прошептала Тэмми.

– Суть в том, что она написала мне из-за Клемми. Эви поведала мне, что, когда они перебрались в Лестер, в ее отношениях с Брайаном сразу начались сложности, но она не могла понять причины. Вскоре после рождения Клемми Брайан признался, что пять лет назад сделал вазектомию. Он был старше нее на пятнадцать лет, успел развестись, и два его ребенка остались жить с их матерью. Иными словами, он не мог быть отцом Клемми. Видимо, он надеялся, что переживет измену Эви и сможет полюбить Клемми как родную, но, очевидно, не смог. Поэтому вскоре после ее рождения он уехал, и Клемми росла, не зная, кто ее отец.

Ник пристально взглянул на выражение лица Тэмми. Оно оставалось бесстрастным, поэтому он продолжил:

– В тот вечер в Саутволде Эви спросила меня, готов ли я пройти тест на отцовство, чтобы точно убедиться, кто отец Клемми. В общем, я сделал этот тест… честно говоря, я молился, чтобы он оказался отрицательным. Ведь мы с тобой как раз начали встречаться… и уже строили планы на будущее, и мне так не… – Ник покачал головой и вздохнул. – Но, как бы то ни было, мои ДНК совпали с ДНК Клемми. Я действительно ее биологический отец.

Тэмми медленно вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие.

– Неужели ты не рад? Ведь ты сам только что говорил, что любил Эви. Ведь теперь, видимо, все твои мечты сбылись?

– Давным-давно так могло бы быть, верно. Но, повторяю, то была одержимость, а не настоящая любовь. По-настоящему я люблю тебя. И кроме того…

– Что еще? – поторопила Тэмми, просто уже желая закончить весь этот мучительный кошмар.

– Эви умирает от лейкемии. Она попросила меня пройти тест на отцовство, чтобы у Клемми остался хотя бы один родной человек. И, возможно, новая большая семья, когда ее не станет. Именно поэтому Эви вернулась в Саутволд.

– Боже мой. – Тэмми потрясенно взглянула на Ника. – Какой… кошмар.

– Да, именно. Ей ведь всего тридцать один… столько же, сколько тебе.

Они помолчали.

– Ник, – мягко сказала Тэмми, – я, безусловно, прошу прощения за свои подозрения после всего, что ты только что рассказал мне, но вы с ней… опять вместе?

– Нет. Клянусь, между нами ничего нет. Я рассказал ей о тебе, о том, как люблю тебя и хочу связать с тобой свое будущее.

– Но… – Ей удалось немного успокоиться. – Если бы Эви была здорова, ты захотел бы остаться с ней?

– Поверь мне, Тэмми, я много думал об этом. И мой ответ – нет. Я люблю тебя, пусть даже Эви опять появилась в моей жизни. Именно тебе удалось вырвать меня из больной одержимости. Я еще никогда не был так счастлив, клянусь, а потом, как на грех, случилось все это, и я… я…

Ник обхватил голову руками, и Тэмми заметила, как задрожали его плечи. Помимо воли, она нежно коснулась его плеча и слегка сжала его руку.

– Мне так жаль, Тэмми, так жаль, что произошла вся эта жуткая путаница.

– Ник, но почему же ты не рассказал мне обо всем раньше?

– Потому что мне необходимо было ездить туда ради Эви, и нужно было успеть нормально познакомиться с Клемми, понять, удастся ли нам с ней наладить отношения, прежде чем пытаться объяснить что-то тебе. К тому же я полагал, ты не поверишь, что я не возобновил роман с ее матерью, как впоследствии и оказалось. И, честно говоря, я боялся, что ты бросишь меня, узнав правду. Мы же знакомы не так давно. Разве мог я просить тебя регулярно навещать со мной бывшую любовницу и мою дочь?

– Я видела около ее дома твою машину в тот вечер, когда мы с Эми проезжали мимо.

– Я знаю. Эми говорила мне. Да, я общался там с Эви и Клемми. Я проводил с ними большую часть выходных. Не знаю, как ты к этому отнесешься, но Эви сказала, что, когда все прояснится, она хотела бы познакомиться с тобой.

– Чего ради ей вообще знакомиться со мной?

– Наверное, – Ник вздохнул, – она поняла, что ты станешь когда-нибудь приемной матерью Клемми.

– Понятно. – От этой мысли к горлу Тэмми опять подступил комок. – Ладно, возможно, было бы легче, если бы ты сразу все рассказал мне вместо того, чтобы темнить, предоставляя массу возможностей для очевидных подозрений. Ты не доверял мне, Ник, или не верил в мою любовь, – прошептала она.

– Я понял, что все испортил, и мне очень, очень жаль.

– А где ты пропадал последние две недели? – спросила она. – Пол сказал, что ты уехал от них с Гордон-плейс.

– Да. Я отвез свои вещи в тот новый дом в Баттерси, потом забрал пораньше Клемми из интерната, и мы слетали на швейцарский курорт Вербье покататься на лыжах. Нам нужно было побыть наедине, не говоря уж о том, что Клемми давно нуждалась в каком-то веселом отдыхе. Ведь она только и видела, как постепенно угасает ее мать.

– Бедняжка, это, должно быть, разрывает ей сердце.

– Да, нелегко ей пришлось. У Эви обнаружили лейкемию пару лет назад. И Клемми изрядно помучилась, одна ухаживая за матерью, пока она проходила лечение. Ремиссия длилась около года, но в июне болезнь обострилась с удвоенной силой, и Эви дали окончательный прогноз.

– Значит, Клемми знает, что ее мама скоро умрет?

– Увы, знает. Она милая малышка, Тэмми, и такая невероятно храбрая… хотя, естественно, очень горюет из-за болезни мамы. Я не в силах изменить это, но по меньшей мере могу навещать ее по выходным и отвлекать, пока Эви… – Ник пожал плечами. – Вернувшись из Вербье, мы отправились выбирать мебель для ее спальни в доме на Баттерси. Для нее важно сейчас почувствовать, что у нее есть дом.

– Тот дом, в котором пару недель назад ты приглашал меня жить с тобой?

– Да.

– Какие потрясающие откровения. – Тэмми взглянула на него и вздохнула. – И когда же ты собирался рассказать мне?