Юрий Поляков - Пересменок. Повесть о советском детстве
- Название:Пересменок. Повесть о советском детстве
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Поляков - Пересменок. Повесть о советском детстве краткое содержание
Пересменок. Повесть о советском детстве - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Жа-алко!
— Оно конечно.
— А что там ваш Володя? — участливо поинтересовалась маман.
— И не спрашивайте, Лидия Ильинична! Как лег лицом к стенке — так и лежит. Скоро два месяца...
— А институт?
— Не желает. Ничего теперь не хочет... Говорит, в армию пойду.
— И то дело! — кивнул отец. — Проветрит башку и поступит через два года.
— А если на флот? — спросил я.
— Тогда через три. Я три с половиной года отбарабанил — и живой.
— Миш, ну что ты ерунду мелешь! Вить, а врачам-то показывали?
— А то как же! Не раз.
— И что?
— Сказали, стресс.
— Это еще что за дрянь такая? — удивился отец. — Не слыхал.
— Новая болезнь. Нервная, — вздохнул Петрыкин. — Лечить не умеют. На организм на молодой надеются. Тимофеич, козла-то забьем после ужина?
— Никаких козлов! — вскинулась маман.
— Посмотрим! — набычился отец: он терпеть не мог, когда им «рулили».
— Тогда я четвертого не ищу!
— Третьего тоже не ищи! — парткомовским голосом предупредила Лида, намекая на распитие в неположенном месте.
— Ну что вы такое, Лидия Ильинична, говорите! — обиделся Петрыкин и, закрывая дверь с той стороны, напомнил: — Тимофеич, ждем!
Но маман знала, о чем говорила. Дядя Витя славился тем, что иногда напивался до беспамятства. Несколько раз его, беспробудно спящего, привозил на мотоцикле с коляской наш участковый Антонов. Этой зимой соседа где-то подобрали и приволокли в общежитие на санках. Чуть не замерз. С отцом такого никогда не случалось, хоть и он тоже не без греха. Пока Лида жарила на Большой кухне картошку, ему удалось дважды сделать свое дело: достать железную фляжку из тайника — бокового кармана зимнего пальто, висевшего в нафталиновой темноте шифоньера, плеснуть в хрустальный стаканчик, поспешно выпить, занюхать черным хлебом и погрозить мне пальцем, мол, не проболтайся, ни-ни! У отца есть такая специальная фляжка, плоская и выгнутая, чтобы плотнее прилегала к груди. Он называет ее «манерка».
— Почему «манерка»?
— А леший его знает. Манерка — и всё тут.
В ней Тимофеич выносит с завода спирт, которым положено протирать контакты. Не знаю уж, или контактов там слишком много, или они какого-то невероятного размера, или их вообще никогда не протирают, но такие же фляжки на предприятии имеют почти все работяги и даже отдельные труженицы.
— Миш, попадешься — с завода выгонят! — постоянно предупреждает маман.
— Ладно тебе...
— Послушай, на совещании в райкоме сказали: принято решение — покончить с несунами навсегда.
— Ага, пусть сначала начнут!
— Как не стыдно! Ты же коммунист!
— А коммунистам никто даром не наливает. Кто же, интересно знать, меня выгонит? И так работать некому! — усмехается в ответ Тимофеич. — Лимиту разную зазывают из деревни.
— А сам-то ты откуда?
— От верблюда.
Это чистая правда: не про верблюда, а про то, что работать некому. У проходных, по крайней мере на нашей Бакунинской улице, повсюду висят застекленные объявления, сверху крупно написано: «ТРЕБУЮТСЯ». А пониже и помельче перечисляется, кто именно: токари, слесари, водители, наладчики, фасовщики, грузчики, электрики, лекальщики, фрезеровщики, плотники... Позарез нужны даже карусельщики и револьверщики, хотя, казалось бы, желающих покрутиться на карусели и пострелять из револьвера должно быть выше крыши. Но это мне раньше так казалось — в детстве. Теперь-то я знаю, револьверщики из револьвера не стреляют, а карусельщики на карусели не крутятся. Те и другие работают на токарных станках. Наш сосед дядя Коля Черугин мне объяснил.
Мой отец, кстати, электрик и всюду требуется. Когда по телевизору рассказывают о страшной безработице в Америке, меня переполняет чувство гордости за нашу страну, где человек всегда уверен в завтрашнем дне и никогда не останется без дела. Правда, ни на одной школе почему-то не висит объявление: «ТРЕБУЕТСЯ ЗАВУЧ ИЛИ ДИРЕКТОР», а когда я поинтересовался у Лиды, отчего никто не требуется в райком, она испуганно приложила палец к губам и попросила никому больше такой идиотский вопрос не задавать.
— Почему?
— По кочану!
Так она всегда говорит, когда не знает ответа или считает, что я еще не дорос до правильного понимания. Взрослые даже не догадываются, насколько мы, несмышленые, хорошо разбираемся в том, до чего, по-ихнему, «не доросли»!
— Миш? — ласково спросила Лида, подкладывая ему картошки. — Мы-то с тобой когда на море поедем, слышишь?
— Слышу, — буркнул отец, не отрываясь от телевизора, хотя оперу терпеть не мог, предпочитая балет.
На экране как раз начались буйные половецкие пляски. Из балерин ему нравится Уланова, а молодую и перспективную, как уверяет Серафима Николаевна, Плисецкую он называет почему-то пляшущим циркулем.
— Так хочется в море окунуться! — мечтательно промолвила маман, поведя молодыми плечами.
— У меня отпуск в ноябре.
— Опять? Почему?
— График такой.
— Тебе уже два года отпуск летом не давали. Сходи в завком!
— Бесполезно. Скажут как обычно: ты, Полуяков, коммунист и должен понимать производственную необходимость. Сами, суки, в июле отгуливают.
— Ты все-таки сходи!
— Ладно, схожу. Лид...
— Что?
— Под картошечку надо бы!
— А разве праздник сегодня? — строго удивилась она.
— А как же? Сын из пионерлагеря вернулся!
— И то правда. В завком сходишь?
— Схожу.
— Честное партийное?
— Честное партийное, — твердо пообещал отец и добавил: — Без креста!
Тут вот какая хитрость: если даешь слово, но при этом держишь, например, в кармане скрещенные пальцы, клятва не считается, ее можно не выполнять, а сказав «Без креста», ты обрекаешь себя на исполнительность.
— Ладно, только одну рюмочку! — благосклонно кивнула Лида.
— Две.
— Одну.
— Одну так одну. — Отец бросил на меня веселый взгляд, мол, видишь, сынок, Бог-то все-таки любит троицу!
Он играющей походкой шагнул к холодильнику, где стояла легальная бутылочка с разведенным спиртом, настоянным на лимонных корках. Раньше, до покупки «Бирюсы», масло, колбаса, сметана, напитки хранились у нас в авоське, вывешенной за окно — в форточку. Холодильник мы приобрели едва ли не позже всех соседей, потому что Лида никак не могла выбрать марку, мучилась полгода, даже похудела от колебаний — наверное, у нее тоже был «стресс», как у Вовки Петрыкина. Но, с другой стороны, ее можно понять. Попробуй выбери сразу! «Саратов» слишком громко работает. У «Севера» крошечная морозилка — на полцыпленка. «Апшерон» чересчур громоздкий для нашей комнаты. А на «ЗИЛ», самый лучший, вместительный, с покатыми женскими плечами, надо записываться, бегать на переклички и ждать года полтора. Башашкин сказал, что если бы Лида жила на Западе, то давно бы спятила, потому что там в продаже не пять-шесть, как у нас, а сто видов холодильников.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: