Коллектив авторов - От сердца к сердцу

— В этом году в Барселоне для меня появились люди, — призналась я своему другу философу.

Он удивленно поднял бровь и понимающе улыбнулся.

— Ну да, они там были раньше, но это было неважно. Важен был только город.

Через месяц после моего возвращения из Барселоны по нашему новому английскому дому разлился заразительный детский смех. Так хихикая, держась за руки, вприпрыжку в мою жизнь ворвались мои прелестные каталонские принцессы, при виде которых у меня тает сердце. И я готова вместе с ними шагать на край света, ну или в морскую пучину, кишащую злобными медузами. Лишь бы обнять и подержать лишнюю секунду в объятьях. Да простит меня Маруся, но я в жизни еще не встречала таких девочек-девочек. Вот бы они навсегда остались милыми кудрявыми златовласыми ангелами…

А еще через год в моей Барселоне мне встретились настоящие феи. Хотя они вряд ли подозревают о своей магической силе. И о том, как заданные вовремя правильные вопросы могут изменить чью-то жизнь. Как сказанное тихонько на ушко маленькому мальчику: «У тебя очень красивая мама» — чудесным образом вернет ей потерянную в жизненной суете красоту и уверенность в себе. Как разговоры о простом женском счастье подарят крылья, чтобы снова летать. А сказанное на прощанье «приезжай еще» даст уверенность, что, когда бы я ни приехала сюда снова, мне всегда будет кого обнять.

— Почему бы тебе не переехать жить в Барселону, раз ты ее так любишь? — спросишь ты. А я признаюсь, что боюсь потерять чувство нежной влюбленности, видя ее каждый день. Что предпочитаю жить целый год в предвкушении короткой встречи. Чтобы потом, промокнув под лондонским дождем или продрогнув до костей в зимнем Киеве или Львове, кутаясь в пуховик и пробираясь через сугробы, вспоминать теплые февральские солнечные лучи и пахнущую весной мимозу…

Я стояла у окна и смотрела на плющ, который полз по стене беседки во дворе. Его зубчатые листики темно-зелеными маленькими ладошками отмахивались от осеннего ветра. А тот упрямо, но тщетно пытался оторвать их от родной стены. Сколько раз мой садовник убеждал оборвать плющ и очистить стену, грозя в противном случае страшными разрушениями, которые нанесут цепкие корешки плюща стене и в итоге всей беседке. А мне было жаль с ним расстаться. Его вечная зелень радовала и успокаивала, особенно вот в такие ненастные осенние дни.

Я наслаждалась тишиной и уютом своего красивого и удобного дома. Мне нравились такие неспешные дни, когда не торопишься вернуться после утренней прогулки, когда кофе заваривается в большой кофеварке, чтобы можно было долго наслаждаться каждым глотком душистого насыщенного напитка с ореховым оттенком и думать о чем-то хорошем.

Сегодня думать о хорошем не получалось. Позвонила Ксения и сообщила, что слегла с пневмонией. Мы сотрудничали уже семь лет, и я забыла, что такое пустой холодильник, завтрак, состоящий из чашки кофе и печенья, или ужин, после которого полночи ворочаешься от чрезмерной сытости. Очень умело она наладила мой гастрономический быт, и я с досадой настоящей эгоистки думала, что пару недель придется есть вне дома. Готовить я особо не любила никогда, даже в то время, когда мы жили все вместе — я, муж и наши дети. Приготовление еды было не очень приятной обязанностью, поэтому готовилось то, что быстро и просто. Может быть, поэтому моя дочь изумительный кулинар! Похоже она компенсировала этим талантом недостаток изысков в детские годы.

Ксения же была дизайнером-озеленителем, но кулинария стала ее истинным призванием. Нас познакомила моя приятельница и предложила взять Ксению в качестве садовника, поскольку я искала именно садовника. О личном поваре я даже не мыслила, считая это совершенно излишним. Много лет муж жил отдельно своей интересной жизнью, в которой мне места не нашлось. Дочь умудрилась влюбиться в иностранца и уехала с ним в другую страну. У меня уже было трое внуков, которых я обожала, но видела редко и с грустью отмечала при встречах, что родным для них будет другой язык.

Дочь настойчиво звала к себе и общение с внуками было одним из мощных средств воздействия на мое решение.

Я успешный и востребованный психолог. Мой муж, правда, говорил, что названия практик с приставкой «психо» не могут быть ни научными, ни серьезными. И уж тем более не верил в пользу этих практик. Если судить по итогу нашей семейной жизни, то, пожалуй, он в чем-то оказался прав.

Тем не менее, оставить своих клиентов, которым, в отличие от себя, я помогала, и уехать в другую страну, для меня было совершенно немыслимо. Я любила свою работу. Погружаясь разумом в чью-то очередную несчастливую историю, сердцем я оставалась снаружи. И мне часто удавалось расплетать сложные эмоциональные клубки и, как ни странно, давать мудрые советы и рекомендации.

А что может быть дороже счастливых судеб, где ты участник и соавтор процесса?

После того, как сын уехал к сестре, а с мужем мы окончательно охладели друг к другу, и он переехал в городскую квартиру, я осталась одна в нашем большом загородном и некогда шумном доме. Дети и внуки приезжали в этот дом, и тогда мы снова становились одной большой семьей, и я была совершенно счастлива. Это случалось редко. И все же мне хотелось, чтобы они знали — дом всегда их ждет, в нем тепло и уютно, а сад вокруг дома такой же роскошный и ухоженный, и мы все вместе по-прежнему можем часами завтракать в беседке, увитой плющом.

Поэтому мне нужен был садовник. А нашла я повара.

Так получилось, что Ксения добралась ко мне вечером. Осматривать сад было уже поздно, а возвращаться в город было не на чем, пришлось оставить ее ночевать.

В благодарность она вызвалась приготовить ужин. И соорудила что-то невероятно вкусное из всех остатков, которые нашла в холодильнике.

С тех пор я полюбила есть дома, а все заботы о меню и закупках взяла на себя бывший дизайнер-озеленитель. Садовник у меня тоже появился, и больше всего я ценила его умение очень незаметно и без лишних слов приводить в порядок и сад, и двор.

Дом убирала приходящая горничная, так что жизнь моя была налажена, продумана и заполнена до краев. По крайней мере, мне именно так казалось.

— Пневмония — это же серьезно! — вдруг подумала я!

— Как же я не спросила в какой она больнице? Может, нужна помощь. Правда, Ксения молодая крепкая женщина, но перезвонить надо!

— Куда же я дела телефон?

Но телефон вдруг сам нежно и немного грустно позвал меня мелодией из любимого когда-то фильма «Обыкновенное чудо».

— Начало вернуть невозможно, немыслимо… — лилось с подоконника. Я взяла телефон и быстро ткнула пальцем в зеленое окошечко на экране.