Коллектив авторов - От сердца к сердцу

Наступного ранку рівно об 11 Іван стояв під моїм вікном. Дощу не було. Кав’ярня у сусідньому будинку вабила запахом свіжої випічки і щойно змеленоі кави. Ми сіли за столик. Зробили замовлення і раптом з радіоприймача залунала моя вчорашня мелодія. Я почала підспівувати. Іван непомітно зняв це на свій телефон.

День був напрочуд чудовим, легким, світлим. Таким я мріяла запам’ятати свій улюблений Львів. Ми гуляли, згадували і багато сміялись.

— Я знімав, як ти співаєш. Можна я залишу це відео собі?

— Тільки якщо я теж отримаю копію.

— Тільки якщо ти викладеш її у свої «сторіз»! Я, до речі, давно підписаний на тебе.

— Та невже? — фальшиво здивувалась я.

Іван провів мене до дому, а наступного ранку відвіз у аеропорт.

Літак пішов на розгін. За мить до того, як шасі відірвались від землі юю. дзенькнув телефон.

«@mark_shagal_ua start following you» — прислав повідомлення Інстаграм.

Серце закалатало, як шалене. Руки трусились. Програма не відкривалась. Зв‘язку уже не було.

«Марк Шагал? Правда?» Я посміхнулась і закрила очі. Мені снилась байдарка і кава в маленьких блакитних філіжанках, літній дощ, Біллі Холідей, що ніжно пригортала мене до себе і казала «дитинко у тебе все буде добре!»

Ледь чутний поштовх пробудив мене зі сну. Ми приземлились. Телефон відчайдушно шукав мережу. Є! Тепер мерщій в Інстаграм. Одне нове приватне повідомлення. @mark_shagal_ua залишив коментар до вашої історії:

«Ти неперевершено співаєш. Тепер щоночі я засинатиму під твою колискову…

***

Фейсбук сегодня напомнил, да и, честно говоря, я думала об этом последние недели. Февраль для меня уже много лет, это — Барселона. В этом году я грущу. В этом феврале не будет Барселоны. И в марте, и в апреле, и в обозримом будущем тоже… Надо мной как будто подшучивают британские TKMaxx’ы, в этом сезоне закупившие Zara’вские стоки. Со мной вместе тоскуют мои барселонские дизайнерские кофейные чашки-стрекозы.

Я не поленилась посчитать. Мы с Барселоной встречаемся уже 13 лет.

Первый раз я попала сюда, убегая из заснеженного Киева, после нескончаемых организованных мной корпоративов, с Марусей под сердцем. Мы жили на Диагонали в Hesperia Presidente. А первое утро нас разбудил птичий гам. Я долго протирала глаза, не в состоянии поверить, что за окном резвится стайка зеленых попугаев.

В тот год я видела Casa Mila еще до реставрации с выставкой Рембрандта внутри и фрукты, венчающие шпили собора Святого Семейства, лежащие на земле и ждущие своего водружения к поднебесью. А еще я впервые увидела, нет, лучше сказать прожила Фламенко, напомнившее мне сюрреалистические, тяжелые, как бархат, тягучие и волнующие, удушающие и сбивающие с толку фильмы Девида Линча.

Это короткое погружение в весну дало возможность дожить до конца зимы, не умирая от нехватки солнца и авитаминоза.

Через год по барселонским улицам я гуляла не одна. Со мной дышала весной и восьмимесячная Маруся. Мы жили в Casa Fuster. Именно там, на солнечной террасе, где-то в то же время Пенелопа Круз и Хавьер Бардем поняли, что не могут жить друг без друга. Именно там я впервые узнала о Луи Доменеке-и-Монтенере, архитекторе, а заодно и основоположнике каталонского модернизма (да-да, не Гауди единым…). Золотые потолки холла, но какие-то спокойные, арт-декошные, без дикой кичливости барокко. Серебряные в ресторане — уровнем ниже. На фасаде сверху башенка и шпили, испанские колониальные мотивы, а ближе к земле вполне земные цветы и закругленные арки. Уже совсем не готика, но пока еще и не плавная эластичная пластика форм Гауди.

В тот год я изучила все возможные дома, построенные Доменек-и-Монтенером. Дом каталонской музыки, Дом трех драконов — зоологический музей, строившийся как кафе-ресторан для Всемирной выставки 1888 года, дом Лео Морера в квартале «Раздора», ну и мою любимую — больницу Santa Creu I Sant Pau недалеко от собора Святого Семейства. К ней ведет диагональный, совершенно не присущий ровно разграфленному Эшампле, проспект Гауди. Больница стоит на возвышенности и, если повернуться спиной к ее входу, через ветви деревьев можно увидеть главную и, кажется, вечную, стройку Барселоны. Как по мне, именно в эту больницу должен был попасть сбитый трамваем Антонио Гауди, но нет, я проверяла сотни раз. А какая красивая получалась бы картинка…

В 2007 исторические корпуса Sant Creu i Sant Pau еще не были музеем, и на их территорию можно было попасть без особых проблем. В тот год мы провели несколько волшебных часов на скамейке под апельсиновым деревом. Маруся спокойно спала, вдыхая цитрусовый аромат, летящий от зрелых плодов на невысоком дереве. Я с изумлением разглядывала мозаики и майолики, чудные башни и резные оконца — то волшебство архитектуры и дизайна, которое было создано, чтобы излечивать больных лишь от одного созерцания этой красоты вокруг.

На следующий день мы впервые пошли в Барселонский зоопарк. Звери, птицы, бабочки и паучки… Неожиданно среди всей этой жизни, заключенной в клетки, моей фавориткой стала, выросшая на воле мимоза. Дерево, именно в феврале цветущее пушистыми и желтыми, как цыплята, пахнущими весной солнечными помпонами. Это была любовь с первого взгляда. Я возвращалась к ней при любой возможности. Как друидская фея обнимала ее и прислушивалась. Впоследствии идея вырастить мимозу в своем саду стала преследовать меня. И, возможно, именно она привела в Великобританию. Так уж получилось, что это тропическое растение не может жить в условиях резких перепадов температур, поэтому не растет ни в Украине, ни в России. Зато в курортном Сассексе чувствует себя прекрасно! Посаженная мной в прошлом марте веточка за год превратилась в двухметровое дерево. Пока без цветов. Но я же умею ждать…

***

Через год детскую «культурную программу» осваивал шестилетний Игорь. К традиционному зоопарку и аквариуму добавилась поездка на фуникулере на гору Тибидабо. Интересующий нас парк развлечений был, конечно же, закрыт. И чтобы хоть как-то повеселить расстроенного ребенка, я решила заглянуть в музей старинных игровых автоматов. Почему-то больше всего запомнился автомат, демонстрирующий сцену казни. По середине стеклянной коробки была установлена небольшая гильотина. Вокруг разместились зрители. Бросаешь монетку в прорезь и железный нож летит вниз. Голова катится по полу. Зрители ликуют!

Чтобы придать больше неожиданности и странности нашим каникулам, мы решили съездить еще и в Фигейрас, в дом к Сальвадору Дали. Хлеб и яйца на внешних стенах. Глаза, губы и носы внутри… Не дом — театр. Все вокруг — декорации. Кажется, вот-вот на сцену выйдет сам основатель, режиссер и, по совместительству, ведущий актер с идеальными напомаженными усами и муравьедом на поводке…

Стоящий на полке у выхода из моего дома под зеркалом флакон Laguna каждое утро напоминает мне о той поездке. Духи на исходе. Пора ехать опять.