Коллектив авторов - От сердца к сердцу

Юрка вернулся из бесконечного незнакомого приключения, которое длилось мгновение и написал на «отлично» сочинение про приключения на рыбалке.

P.S.: Иногда ночью я тоже… выхожу на балкон покурить…

Возвращаясь поздним вечером домой по темным улочкам Варанаси , я не заметила, как заблудилась.

В Индии темнеет быстро и, будучи увлеченным путешествием, можно не успеть сориентироваться по времени. Место, по которому шла, было незнакомо, но вдалеке закрытый простыми формами крыш заметила шпиль храма. Решила, что нужно идти по направлению к этому маячку, в надежде встретить там англоговорящих людей.

В воздухе парила еще не остывшая дневная жара, в небе появились первые мерцающие звезды, в окнах домов зажглись тусклые огни и уже при подходе к храму вокруг воцарилась темная тишина. Дойдя до храма и встав под освещенной луной едва заметной аркой входа, обнаружила, что там нет ни единой души и лишь в глубине зала сквозь синюю дымку под алтарем невидимого божества догорали свечи, еще немного и они потухнут. Языки пламени притянули к себе и, подойдя к алтарю и опустившись на колени, стала смотреть на свечи.

Я не молилась, ни о чем не просила, просто наслаждалась светом, идущим от догорающих свечей. Вспомнила свое последнее посещение храма в родном городе и, закрыв глаза, совершила путешествие в прошлое, которое периодически давало о себе знать. Погрузиться в приятные воспоминания не пришлось. Легкий шум вернул меня в реальность и в какой-то момент мне показалось, что в храме кто-то есть. Оглянувшись, я встретилась с душной темнотой и едва заметными очертаниями входа, сквозь который пытался проникнуть лунный свет, но из-за глубокого проема он так и остался снаружи. В храме было тихо, и лишь слышалось мерцание скупых теней от догорающих свечей. Ну что же, здесь никого нет и надо поспешить, пока ночь не накрыла город. Поднявшись с колен, решительно направилась к выходу с мыслью найти дорогу домой.

Однако, едва переступив через разбитый порог, я услышала тихий шепот и остановилась. Мне показалось или…? И тут снова услышала едва уловимые стоны. Сделав шаг назад, я снова стала прислушиваться, словно не веря своим ушам, но уже четко различила стоны молящейся женщины, они шли из глубины храма. Это была настоящая мольба, в которой слышались нотки пугающей агонии. Я не понимала, о чем и на каком языке говорит женщина, но мольбу ни с чем не перепутаешь. Осторожно двигаясь в темноте медленными шагами, нащупывая руками стены, я пробиралась в глубь храма на зов этого голоса, который вызвал в моем сердце одновременно и страх, и беспокойство. Мое зрение достаточно адаптировалось, и можно было уже различать в этой кромешной мгле легкие очертания обшарпанных стен и некоего темного силуэта, лежащего на полу.

В глубине храма, в самом углу, лежала женщина и из последних сил молилась. Ее тихая молитва прерывалась стонами, и было понятно, что эта женщина корчилась от боли. Страх сковал мое тело и еще секунду-другую мой ум лихорадочно искал безопасные пути бегства. Женщина притихла, и это дало мне возможность услышать свой собственный голос, который был гораздо решительнее меня. Подойдя ближе к ней, спросила женщину на английском, могу ли я ей чем-нибудь помочь. Я не узнала свой голос, он был сдавлен моим жутким страхом в горле, я запиналась, и мне казалось, что английский язык забыт напрочь. Женщина вздрогнула и замолчала. Когда она повернула голову, то в тусклом лунном свете я увидела ее огромные испуганные глаза. В них было много боли и страдания.

Мы смотрели друг на друга и обе молчали о настигшем нас страхе, и у каждой был свой страх, я еще не знала — судьба подарила мне серьезное испытание.

Убедившись, что я могу ей помочь, она показала мне на свой живот.

«О, какой ужас!», — подумала я. У нее схватки! Похоже я не забуду эту ночь в храме.

Я выскочила на улицу и стала кричать, звать на помощь. Мой голос странным образом ослаб, видимо, меня никто не услышал. Страх сдавил мое горло. Вокруг было темно и тихо, лишь где-то слышался лай собак. Что же делать?

Тут женщина закричала еще сильнее. Ее крик вернул меня в храм. «Странно, — подумала я, — неужели нас никто не слышит».

Я подбежала к ней. В сумке была недопитая бутылка с водой. Я предложила ей выпить. Она с жадностью стала пить, но потом как-то резко остановилась и сказала «Baby». Забрав у нее бутылку и поставив рядом, решила помочь ей сесть поудобнее. Взяв ее за плечи и руки, стала подтягивать ее обессиленное тело к стене. Очень хотелось, чтобы ей стало легче, но ее лицо говорило о другом. Казалось, что она вот-вот потеряет сознание. И тут она закричала так сильно, что от страха я вскочила на ноги.

— Господи! Что делать? Она уже рожает!

Я упала на колени и в темноте протянула руки к ее подолу. Подняв платье, направила руки к ее ногам. Тут же почувствовала что-то вязкое и липкое. Подставив свои руки к лунному свету, увидела на руках темную жижу. Это была кровь. Резкий запах привел меня в чувства. Опустив руки на то место, где она сидела, я прощупала руками весь пол. Все было в крови. Бедняжка теряла кровь, поэтому ей становилось все хуже и хуже. В голове мелькнула мысль, что если она погибнет от потери крови, то и малыш может умереть.

Нужна помощь, нужна помощь, я одна не справлюсь. Силы стали покидать меня. Облокотившись о стену, опустилась вниз.

Женщина вновь начала молиться. Вдруг в храм забежала собака. Моей радости не было предела. Возможно у этой собаки есть хозяин, и он сейчас войдет вслед за собакой. Но никого не было. Я выскочила на улицу, чтобы убедиться еще раз. Никого не было. Отчаяние накрыло меня. Только полная луна следила за моим бессилием. Легкий прохладный ветерок освежил мое лицо. И так остро почувствовала страсть к жизни, желание жить, как бы трудно ни было. И желание спасти жизнь тех, кто в этом очень нуждался. Это дало мне силы. Я быстро вернулась в храм.

Женщина по-прежнему стонала. Собака вертелась возле нее. Понюхав кровь на полу, она легко взвизгнула, и метнулась в проем выхода. «Ну вот, — подумала я, — и собака сбежала». С ней было как-то полегче. Но ничего, и без нее справлюсь.

В голове все время звучал вопрос: «Что делать? Что делать?». Вдруг женщина как-то странно сползла от стены и раздвинула ноги, она начала часто дышать и тужиться. Схватив ее за руку, я стала молиться с просьбой о чуде. Я молилась и за женщину, и за ребенка. Слезы лились из моих глаз. Это были слезы страха и беспомощности.

Я почувствовала боль от ее руки, которой она вцепилась в меня. Она стала тужиться еще сильнее. Свободной рукой я потянулась к ее материнскому лону. Моя рука нащупала маленькую головку. Быстро встав на колени перед ней и протянув руки под его голову, стала ждать, когда он появится. Секунды казались вечностью. «Ну, давай, милая, давай», — кричала я ей по-русски, уже не думая о том, понимает она меня или нет.