Андрей Шляхов - Прикладная венерология

В воздухе явственно запахло паленым. В переносном, разумеется, смысле. Дело в том, что возбудители заболеваний ведут себя в организме хозяина по-разному. Гонококки, вызывающие гонорею, внедряются в слизистые оболочки половых путей или, скажем, прямой кишки, активно размножаются и уже на третьи сутки после заражения могут появляться симптомы заболевания. Диагноз ставится после обнаружения возбудителя в выделениях. Бледные трепонемы размножаются гораздо медленнее гонококков и ведут себя в организме иначе, поэтому первый симптом сифилиса — твердый шанкр — появляется чаще всего через три или четыре недели с момента заражения. По анализам крови сифилис можно обнаружить не ранее чем через десять дней после заражения. Исключения из этого правила бывают, но они проявляются на фоне резкого ослабления иммунитета, например — при синдроме приобретенного иммунного дефицита. Анализ на ВИЧ у пациента Прищепы был отрицательным, да и вообще он производил впечатление человека с нормально функционирующей иммунной системой. Интересно, каким волшебным образом у него на пятый день после контакта оказалась положительной реакция микропреципитации? Ложноположительная? Хорошо, пусть так. Но как тогда объяснить положительную реакцию пассивной гемагглютинации на восьмой день?

Одно из трех. Или пациент умалчивает о каком-то контакте… Или он заразился давно, от своей «пассии», неадекватно лечился, скорее всего — самостоятельно, и в результате нарушил нормальный ход развития болезни, образно говоря «загнал ее внутрь»… Или же коллега Феофилактов заряжает пациентам динаму — диагностирует и лечит несуществующие заболевания с целью личного обогащения. Один тревожный звоночек, наводящий на такую мысль, уже прозвучал, но Михаилу не хотелось начинать свое мини-расследование с Феофилактова. Дело было не столько в корпоративной этике, сколько в нежелании думать плохо о коллеге. В целом Феофилактов производил хорошее впечатление — вежливый, приветливый, не достающий коллег по пустякам… И работает быстро, без собирания «хвостов» в коридоре. Ну а то, что он кровь заставил на следующий день сдать, могло быть обусловлено естественными причинами. Может, Прищепа, перед тем, как идти к врачу, для самоуспокоения водочки глотнул, а анализ нужно сдавать в трезвом виде и желательно бы натощак.

— А может было все же что-то еще в эти полтора месяца, Федор Олегович? — спросил Михаил. — Что-то мимолетное, о чем сразу и не вспомнишь…

— Я такие моменты хорошо помню, — ответил пациент. — Потому что каждый из них — это маленький праздник, пусть, даже, и с последствиями. Не было ничего, вот совсем и ничуть!

— А ваша бывшая партнерша здорова?

— Насколько мне известно, проблем у нее не было. Вы думаете, что это она могла меня заразить? Но ведь прошло полтора месяца с гаком…

— Гонореей она вас точно не заразила, — Михаил пристально посмотрел на Федора Олеговича. — А вот сифилисом могла, теоретически.

— Это исключено! — в голосе собеседника звучала решительнейшая уверенность. — Дело в том, что Валя, моя бывшая, работает акушеркой в областном перинатальном центре. Их каждый квартал проверяют на предмет инфекций, причем не фиктивно, для галочки, а по-настоящему, со всеми положенными анализами. Да и сама она человек ответственный, не профурсетка какая-нибудь. Нет, доктор, на Валю не грешите, это меня в Угличе всем сразу заразили. Хорошо еще, что ВИЧ не подхватил. Кстати, доктор, мне вот что любопытно — почему ВИЧ считается инфекционной болезнью, а не венерической? Он же передается половым путем.

— Потому что в свое время инфекционисты захапали эту перспективную в смысле финансирования и диссертаций болезнь себе и не отдают венерологам, — честно ответил Михаил. — Но мы не в обиде. Нам своих дел хватает. Кстати, Федор Олегович, а почему вы РМП [13] РМП — реакция микропреципитации. сдавали не в день обращения, а на следующий?

— Так Геннадий Алексеевич посоветовал. Он сказал, что завтра будут работать опытные лаборанты, у которых не бывает ошибок…

Опытные лаборанты? У которых не бывает ошибок? А у других, значит, бывают? Михаил работал в областном диспансере уже седьмой месяц и ни разу у него не было причин жаловаться на местную лабораторию. Все четко, все путем, все, можно сказать, идеально. Если какой-то анализ и затеряется, то по вине регистратуры — впопыхах положат не в ту ячейку.

— А почему вы столько вопросов про сифилис задаете? — встревожился пациент. — Что-то не так?

— Все так! — заверил Михаил. — Вы уверенно продвигаетесь к выздоровлению! Просто характер у меня такой дотошный. Если уж занялся человеком, то должен вникнуть во все детали.

— Это очень хорошо! — одобрил пациент. — Меня подобное отношение радует. А то некоторые врачи так и норовят поскорее от тебя отделаться. Два слова скажут, запись в карте черкнут и чао-какао. Хотите я вам благодарность напишу? Геннадию Алексеевичу я уже написал, на имя главного врача и в областной департамент здравоохранения…

«Умеют же люди! — восхитился Михаил. — И деньги стрясет за лечение сифилиса, которого на самом деле не было, и благодарность…».

— Благодарность — это лишнее, — скромно ответил он. — Я всего лишь выполняю свой долг, не более того. Ничего особенного, за что пишут благодарности, я вам не сделал.

— Ну как же! — возразил Федор Олегович. — Я вот с вами поговорил и успокоился. Уйду домой с легким сердцем. Разве это «ничего особенного»? Нет, вы как хотите, а я все-таки напишу. За чуткое и внимательное отношение к пациентам!

Несколько дней Михаил размышлял о том, что ему следует делать с полученной информацией. Ябедничать начальству однозначно не хотелось, а делать вид, будто ничего не случилось было совестно. В конце концов Михаил решил поговорить с Феофилактовым. Пусть он знает, что его «фокусы» не проходят незамеченными для коллег. Исправиться он не исправится, на пятом десятке исправляться поздно, но хотя бы поостережется… И то хлеб.

— Ну и что тут такого? — спросил Феофилактов, выслушав Михаила. — Да, я высосал диагноз из пальца для того, чтобы срубить лишнего бабла с этого хомячка. Все так делают и вы со временем научитесь.

— Вот уж не хотелось бы, — сказал Михаил. — У меня есть определенные принципы…

— А у меня их нет! — Феофилактов широко улыбнулся и развел руками. — Без принципов живется легче. А потом — кого я немного растряс? Бедную пенсионерку? Или, может, многодетную мать-одиночку? Нет — буржуя, который торгует своими сырами по запредельным ценам! Знаете, почем у него килограмм? От полутора тысяч и выше!

— Ну вы решительно Ленин, — проворчал Михаил, уже пожалевший о том, что начал этот разговор.