Инна Чеганова - Между нами война

Эрис пока еще не принимала своей женской сути. Все, что напоминало ей о том, что она девушка, уничтожалось ею же самой подсознательно. Но это не значит, что она говорила и ходила, как неотесанный мужик. Нет, она была крайне сдержана и собрана, не открывая ни перед кем своей нежной души. Её походка была четкой и быстрой, она ходила с достоинством, широко и стремительно шагая, без суеты и женского вихляния телом. Взгляд был преисполнен строгости и серьезности. Эрис, идя по улице, не смотрела на прохожих, а глядела сквозь человека, не подпуская его к себе. Хоть и этого взгляда «сквозь» ей хватало, чтобы изучить кого-либо.

Она никогда не проявляла слабости и беспомощности, наоборот, была крайне отзывчивой и желала помочь товарищам.

Эрис никогда не разговаривала чувственным девичьим голосом, не желая, чтобы парни флиртовали с ней, но и не говорила басом, как базарная торговка. Она разговаривала прекрасным тоном, преисполненным воспитания.

Учитель Яннис особо уважал за это свою подопечную.

— Выбираем командира! — скомандовал учитель.

— Я хочу быть капитаном. — сказал Персиус, косясь на своих друзей, которых когда-то он частенько побивал.

Среди вызванных Яннисом были те трое с пшеничного поля, издевавшиеся над Эрис в детстве — кривозубый суровый Аргос, шутник Атрей, и остроносый Аннас.

— Я предложу двух людей из вас. — перебил Персиуса Яннис. — За кого проголосуют больше товарищей, тот и станет капитаном. Вы согласны?

— Да! — ответили парни.

— Персиус и Эрис. Кто за Персиуса? Поднимите руки! — скомандовал Яннис.

Аннас хотел было проголосовать, но Аргос схватил его руку, чем вызвал в Персиусе страшную злость.

— Я повторяюсь. Кто за Персиуса? — Яннис ждал. Персиус вскипел. Сердце Эрис холодело от волнения.

— Всё. Ясно. Кто за Эрис? — юниоры дружно подняли руки.

— Молодцы. Эрис! — учитель посмотрел на неё. — Оправдай наши надежды.

— Есть оправдать надежды. Спасибо вам, ребята. — сказала она воодушевленно и благодарно.

— Я не поеду. — отрезал оскорбленный Персиус.

— Как это так, не поедешь?! — воскликнул Яннис, разозлившись.

— Не хочу быть под девчонкой. Ясно? Место женщины — под мужчиной, а не наоборот. И вообще, кто сказал, что ее пропустят на игры? Этот командир окажется полным дураком, если захочет впустить в армию бабу. — его рассуждения оборвала Эрис, пнувшая Персиуса длинной ногой в челюсть. Он упал.

— Вот, смотри! Кто теперь сверху? — сказала спокойная Эрис, стоя над ним.

Парни засмеялись. Не сказать, чтобы они не любили Персиуса, нет. Он был хорош в их рядах, но как командир — не годился. Самоуверенность и неумение слушать других подводили его. И вот — первый результат.

Персиус встал, окинув всех гневным взором. Потом он посмотрел на Эрис. К её ужасу, в его взгляде она прочитала нечто большее, чем просто возмущение и обида. Что-то дикое и загадочное, которое появилось только тогда, когда его чёрные глаза настигли глаз Эрис. Она поспешно отвернулась. Ее лицо и уши загорелись. Персиус, не слушая угроз деда Янниса, гордо ушёл.

В душе у девушки появился противный осадок. Ей было омерзительно даже представить, что этот парень, которого она в детстве считала своим братом, испортил с ней отношение не только из-за зависти. Тут было нечто другое. Но она с отвращением отогнала эти мысли.

— У нас нет времени. Выходим завтра. Дорогу в сто километров по суше преодолеем за день. Эрис, у тебя есть опыт в командовании. Поэтому я доверяю тебе. Скажи им пару слов и — по домам, набираться сил.

— Построились! — скомандовала она, — Братья! — обратилась девушка, стремясь наладить зрительный контакт с каждым юношей, — Вы долго шли к своей цели, терпя боль и лишения. Пока другие бегали без дела и тратили свое бесценно упущенное время на развлечения, вы — как истинные воины, как настоящие мужчины с большой буквы, как наши воинственные предки, оттачивали свое мастерство искусства ведения войны каждый день на протяжении долгих лет. Я знаю каждого — как хорошо он умеет владеть оружием и конем. Теперь мы вместе пойдем и покажем столичной элите и Дожу всё, на что способны, ибо такой шанс дается один раз и нужно будет выложиться по-максимуму! Вы согласны?! — закончила капитанша свою бурную, вдохновляющую речь.

— Да! Да! Да! — поддержала её дюжина юниоров и остальное крыло, остающееся молиться за них дома.

Они, воодушевленные, отправились по домам. Эрис пошла в конюшню и попрощалась с Буцефалом.

Придя домой, Эрис хотела обрадовать бабушку, но вместо ожидаемого восторга ее строгая опекунша сказала, что если та поедет, может больше не приходить обратно. Эрис, не поужинав, легла спать. А наутро, попрощавшись, к разочарованию бабушки, всё-же ушла.

Собравшись, юниоры по приказу Эрис принялись в первую очередь чистить, кормить, осматривать на недостатки и запрягать скакунов.

В разгар сборов дед Яннис вручил Эрис стальной шлем, закрывающий всё лицо, кроме глаз. У неё уже был свой — тоже скромный. А этот был слишком строгий. Эрис недоуменно посмотрела на него.

— Эрис. Обещай, что не будешь снимать его ни при каких обстоятельствах.

Ребята взглянули на них.

— Вот так. — он надел шлем ей на голову. — Замечательно. Солдаты! Это наголовье должно оставаться на ней при любых условиях. Ясно?

— Да! — хором ответили они.

Закончив, юниоры, принарядившись и начистив свои небогатые доспехи, оседлали коней и, под руководством Эрис, отправились в путь вместе с учителем Яннисом.

Это было самое замечательное путешествие для всех ребят.

Прекрасная природа, юность и мечты о светлом будущем. Цвели их молодые пылкие души, еще не омраченные обязанностями, сердечными привязанностями и трудностями.

Коллектив, основанный на равенстве, справедливости и братстве — каждому было комфортно и каждый чувствовал себя нужным, подобно частью общего организма. Никто и не горевал о самовлюбленном Персиусе.

Они ехали на лошадях строем, путь должен был занять около шести часов — с привалом. Их скромный, но благородный вид говорил о чистоте порывов молодых сердец. Чтобы не обжечься на солнце, Эрис замотала голову в льняную ткань так, что были видны только глаза. Она делала это почти всегда — ей не хотелось стать смуглой, как Персиус или Аргос.

Юнцы рассматривали невероятно красивые окрестности — лагуны, горы, холмы, деревья; также время от времени встречающихся на пути животных.

Горячий ветер навевал им запах неповторимых трав и критские мотивы. Они даже не раз спели народную песню — «Соловей». (Критская народная песня из раннего средневековья. Перевод авт. Здесь — приведено в сокращении).

Ένα, ένα `ναι το αηδόνι