Шанель Клитон - Когда мы покинули Кубу

Краем глаза я вижу, что советский полковник отделился от своих собеседников и направляется в мою сторону.

«Уходи!» – мысленно прогоняю я Рамона, а вслух весело говорю:

– Мне пора к моему кавалеру.

При этих словах я слегка наклоняюсь вперед, чтобы Рамон мог заглянуть в вырез моего платья.

Зачем он сюда пришел? Хочет выследить полковника и донести на него Фиделю, чтобы тот донес советской разведке? Или дело в чем-то другом?

Я быстро принимаю решение, времени на раздумья нет. Посмотрев Рамону в глаза, я оборачиваюсь и бросаю взгляд через плечо. При этом стараюсь пробудить в себе то волнение, которое чувствовала, когда говорила с Ником. Так меня можно принять за обыкновенную девушку – молодую дурочку, мечущуюся между двумя мужчинами. И не заслуживающую того, чтобы ее воспринимали всерьез.

На лице Рамона я читаю смущение с легкой примесью уязвленного самолюбия. Ему даже в голову не приходило, что я могу флиртовать не только с ним. Хорошо бы, чтобы это открытие в сочетании с неожиданностью нашей встречи сбило его со следа.

Я должна получить микрофильм.

Я ухожу от Рамона, слегка пошатываясь на каблуках. Как будто я из тех девушек, которых подобные непредвиденные ситуации вышибают из равновесия.

Пробивая себе дорогу, я сталкиваюсь с советским полковником и обливаю его элегантный мундир шампанским. Прежде чем я успеваю попятиться, он сует пленку мне в кулак. В момент передачи мое тело заслоняет наши руки от глаз окружающих. В следующую секунду он уже промокает себя красивым платком, а я бормочу извинения. На Рамона не оглядываюсь, но чувствую на себе его взгляд. С затаенным торжеством сжимая в руке микрофильм, я надеюсь, что мой соотечественник смотрит на меня как на совершенно безобидную девушку.

Еще раз извинившись, я отхожу от полковника. Теперь можно уйти с вечеринки и вернуться в тихую гавань моей квартирки, а потом, дождавшись утра, передать пленку связному.

Наступив каблуком на какую-то едва заметную выбоинку в паркете, я спотыкаюсь – на этот раз по-настоящему.

Ник стоит в вестибюле, держа пальто в руке, и смотрит на меня. Он видел разыгранную мною маленькую сценку. Мне хорошо знакомо это выражение его лица – прочно надетая маска невозмутимости, которую он, безупречный политик, всегда носит на публике. Однако я слишком хорошо его знаю, слишком часто видела его настоящим. Поэтому не сомневаюсь: он все понял. И мне почти жаль его.

Он полюбил светскую даму, а взамен получил шпионку.

Я еще раз прохожу мимо полковника, стараясь не встретиться взглядом с Ником. Я боюсь, как бы он не прочел на моем лице чего-нибудь лишнего, как бы не сделал чего-нибудь, что меня выдаст.

Выйдя из здания навстречу волне прохладного воздуха, я оглядываю длинный ряд блестящих машин: за рулем каждой сидит шофер, ожидающий появления хозяина. Осмотревшись по сторонам, я прячу микрофильм в сумочку.

Поймать такси мне сегодня явно не светит. Я подбираю подол платья, собираясь с силами для долгой пешей прогулки.

– Подвезти? – спрашивает знакомый голос.

Я медленно оборачиваюсь.

– Пожалуй, не откажусь.

Он улыбается.

– Какой адрес мне назвать моему водителю?

Я делаю глубокий вдох.

Такие совпадения – это, наверное, судьба.

– Отель «Риц», – отвечаю я Нику.

За нами захлопывается дверь гостиничного номера. Пиджак Ника падает на пол. Та же участь постигает и мое платье.

Когда возвращаешься домой, возникает своеобразное ощущение: ты чувствуешь, что теперь наконец-то все правильно, хотя и не вполне понимаешь почему.

Подумать только! Если бы я не подняла глаза и не увидела Ника, стоящего у машины, меня бы сейчас, вероятно, здесь не было. Если бы мне удалось поймать такси, я бы, вероятно, приехала к себе домой и легла спать одна.

Как знать?

Может, я и не очень много знаю о жизни, но одно я усвоила прочно: в ней все решает момент. События идут предназначенным порядком, и мгновения, казалось бы, ничего не значащие, подводят тебя к той тропе, на которую ты и не подумала бы встать: ты оказываешься с мужчиной, которого не можешь ни отпустить, ни оставить при себе.

Я падаю спиной на матрас, Ник накрывает меня собой. Мы не стали включать в комнате свет, и я этому рада. Так кажется, будто весь остальной мир со всеми своими проблемами остался за закрытой дверью. Ничто не мешает нашим губам и рукам вспоминать друг друга под шуршание простынь.

Реальность меня сейчас не интересует. Я не хочу думать ни о пленке, которая осталась в сумочке, брошенной на пол, ни о том, что мы с Ником скажем друг другу завтра, ни о его скором возвращении в Соединенные Штаты.

Сейчас мне нужен только этот вечер. О завтрашнем дне будем беспокоиться завтра.

Меня будит солнце, заглядывающее в номер сквозь щель между шторами. Яркая полоска света делит покрывало пополам. Ник лежит на спине, раскинув руки: он всегда так спит, когда устанет, а уж я-то вчера помогла ему утомиться. Перекатившись на свою половину кровати, я позволяю себе несколько секунд полюбоваться им. Такие утра всегда были для нас роскошью: совместные ночи – привилегия мужей и жен, а нам редко доводилось проснуться вместе. Поэтому мне трудно противостоять желанию насладиться моментом.

Он так же красив, как и раньше, но сейчас я могу рассмотреть его лицо поближе и замечаю, что время моего отсутствия все-таки оставило на нем легкие следы.

Пока мы были не вместе, я даже не позволяла себе осознавать, как сильно по нему скучаю.

Я встаю с чувством сожаления. Чтобы не разбудить Ника, стараюсь не шуметь. Мне, естественно, не хочется ему объяснять, почему и куда я так рано сбегаю.

Подобрав с пола свою одежду, я заглядываю в сумочку: микрофильм на месте. Бросив взгляд на элегантные часы, стоящие на письменном столе, быстро одеваюсь. Жаль, нет времени зайти к себе в квартиру и надеть что-нибудь более подходящее. Мое красное вечернее платье будет выглядывать из-под пальто, я не причесана, поблекший макияж размазан.

Выскользнув из гостиницы, я выхожу на Пиккадилли. К счастью, «Риц» находится недалеко от Гайд-парка, правда, идти на каблуках будет не совсем приятно.

В парке уже людно. Лондонцы рады сменить высотные здания и бетонные тротуары на кусочек зеленой травки, который можно на какое-то время себе присвоить. Прибавив шагу, я направляюсь в дальний конец, где обычно происходят мои встречи со связным.

Как бы мне ни нравилась энергия Лондона, а также свобода и анонимность, которой я здесь пользуюсь, такие мегаполисы все же не совсем для меня. Интересно в них иногда бывать, но жить… Мне не хватает соленого воздуха, шума океана, качающихся пальмовых веток. Гавана – многоликий город, и я любила ее за тайны, спрятанные на каждом углу.