Пип Уильямс - Потерянные слова

Я продолжила:

— «…в качестве…» — я запнулась и показала на следующее слово.

— Натуралиста, — подсказала Дитте, произнеся это слово медленно и четко. — Это человек, который изучает природу: растения и животных.

— Натуралиста, — повторила я и закрыла книгу. — Ты расскажешь мне сейчас историю?

— О чем бы рассказать тебе? — Дитте сделала задумчивый вид, но на ее лице была улыбка.

— Ты знаешь о чем.

Дитте откинулась на спинку стула, и я уютно расположилась у нее на коленях, положив голову ей на плечо.

— Ты подросла за год, — сказала тетя.

— Но я все еще умещаюсь здесь.

Я прижалась к Дитте, и она обняла меня.

— Когда я впервые увидела Лили, она готовила суп из водяного кресса и огурцов.

Я закрыла глаза и представила, как мама помешивает суп в кастрюле. В своем воображении я пыталась одеть ее в обычную одежду, но она отказывалась снимать фату, в которой была на фотографии в спальне папы. Я любила этот снимок, потому что на нем папа смотрел на маму, а мама смотрела прямо на меня. «Фата попадет в суп», — подумала я и улыбнулась.

— Готовила Лили под руководством своей тети — мисс Фёрнли, — продолжила Дитте, — очень высокой и деловой женщины, которая была не только секретарем нашего теннисного клуба, где произошла эта история, но и директрисой маленького частного колледжа для девушек. Лили там училась, а огуречный суп, судя по всему, входил в учебную программу.

— Что такое программа ? — спросила я.

— Это список предметов, которые изучают в школе.

— А у меня есть программа в школе Святого Варнавы?

— Ты совсем недавно начала учиться, поэтому в твоей программе есть только чтение и письмо. Тебе добавят другие предметы, когда ты станешь старше.

— Какие предметы добавят?

— Надеюсь, что-то менее обыденное, чем суп из водяного кресса и огурцов. Можно дальше рассказывать?

— Да, пожалуйста.

— Мисс Фёрнли настояла, чтобы Лили приготовила обед для всего нашего клуба. Суп получился ужасным. Все так считали, а кто-то даже сказал об этом вслух. Наверное, Лили услышала эти слова, потому что ушла на кухню и стала вытирать совершенно чистые столы.

— Бедная Лили! — воскликнула я.

— Возможно, ты будешь думать по-другому, когда дослушаешь эту историю до конца. Если бы не тот ужасный суп, ты бы никогда не родилась.

Конец истории я знала и затаила дыхание, слушая дальше.

— К моему удивлению, твой отец каким-то образом доел свою порцию. Он отнес тарелку на кухню и попросил у Лили добавку.

— Папа и добавку съел?

— Да, съел. Во время еды он задавал Лили вопросы один за другим, и за пятнадцать минут она превратилась из стеснительной и неуклюжей девушки в уверенную в себе молодую женщину.

— О чем папа ее спрашивал?

— Чего не знаю, того не знаю, но, когда он доел суп, казалось, что они знают друг друга всю жизнь.

— Ты догадалась, что они поженятся?

— Ну, я помню, что подумала: как хорошо, что Гарри умеет варить яйца, потому что Лили терпеть не могла проводить время на кухне. В общем, да, я подумала, что они поженятся.

— Потом родилась я, и Лили умерла.

— Да.

— Но, когда мы о ней говорим, она оживает.

— Никогда не забывай об этом, Эсме. Словами можно воскрешать.

Новое слово. Я вопросительно взглянула.

— Это значит возвращать из мертвых, — пояснила Дитте.

— Но Лили к нам никогда не вернется по-настоящему.

— Нет, не вернется.

Я затихла, пытаясь вспомнить продолжение истории.

— Потом ты пообещала папе, что станешь моей любимой тетушкой.

— Да, правильно.

— И что ты будешь всегда на моей стороне, даже когда со мной будет трудно?

— Я такое говорила?

Я повернулась, чтобы увидеть ее лицо. Дитте улыбалась.

— Это то, что Лили хотела бы услышать от меня. И я говорила совершенно искренне.

— Конец истории, — сказала я.

Однажды утром во время завтрака папа сказал:

— Слова на букву С , возможно, вызовут волнение ввиду фиктивной величины всевозможных вариантов.

Мне понадобилось меньше минуты, чтобы разгадать загадку.

— Фиктивной начинается на Ф , а не на В , — сказала я.

Папа не успел еще кашу проглотить — так быстро я ответила.

— Я думал, тебя слово всевозможных смутит.

— Оно тоже на В начинается и означает различных .

— Ответ принимается. Теперь скажи, какое определение тебе нравится больше всего, — папа протянул страницу черновика через кухонный стол.

Прошло три года после праздничного пикника в честь букв А и B , но они все еще работали над гранками для буквы C . Текст на странице уже напечатали, но некоторые строчки были зачеркнуты, а поля исписаны примечаниями папы. Если ему не хватало места, он приклеивал клочок бумаги к краю страницы и писал на нем.

— Мне нравится новый вариант, — сказала я, указывая на клочок бумаги.

— Что там написано?

— «Абы знать правду, пошли за юницей и услышишь ответ из ее уст».

— Почему он тебе нравится?

— Слова какие-то необычные, звучат забавно.

— Это просто старинные слова, — папа взял черновик и перечитал то, что он написал. — Видишь ли, слова со временем меняются: их вид, звучание, иногда даже их значение. У слов своя история, — он провел пальцем по предложению. — Если заменить их другими, то предложение будет звучать по-современному.

— Кто такая «юница»?

— Девушка.

— И я юница?

Папа взглянул на меня и слегка вскинул брови.

— Мне скоро десять исполнится, — напомнила я ему.

— Десять, говоришь? Ну, тогда нет вопросов. Оглянуться не успеешь — и ты уже юница.

— Cлова и дальше будут меняться?

Ложка остановилась на полпути к его рту.

— Возможно, но я думаю, если значение слова будет записано в Словарь, оно станет постоянным.

— Получается, вы с доктором Мюрреем можете дать словам любое значение, какое захотите, и нам всем нужно будет использовать их такими вечно?

— Конечно нет. Наша задача — прийти к согласованию. Мы обращаемся к литературным источникам, чтобы понять, как слово используется, потом придумываем ему определение, которое будет общим для всех значений. Это называется научным подходом.

— Что означает то слово?

— Согласование ? Оно означает, что все согласны.

— Вы всех спрашиваете?

— Нет, умница моя, но вряд ли найдется книга, с которой бы мы не сверились.

— А книги кто пишет?

— Разные люди. Ну, хватит вопросов! Ешь кашу, не то в школу опоздаешь.

Прозвенел звонок на обед, и я увидела Лиззи. Она смущенно стояла на своем обычном месте за школьными воротами. Мне хотелось броситься к ней, но я сдержалась.

— Не показывай им свои слезы, — сказала она, взяв меня за руку.

— Я не плакала.