Мельхиор Верденберг - Ночные тени [litres]

Выйдя из кухни, Мариса радушно поприветствовала мужчин, словно самых дорогих завсегдатаев. Раздавая меню, она слегка наклонялась, поэтому каждый мог при желании бросить взгляд на ее пышный бюст, затянутый лифом традиционного для этих мест платья.

– Родом вы наверняка из Рейнской долины, – первым заговорил с ней Фриц.

– Да, это слышно по смеси диалектов, я взяла кое-что у каждого.

Фриц не довольствовался этим, и Мариса сказала, что прибыла из прирейнского Грабса. Тут оживился гость, который только недавно присоединился к компании и подумывал стать членом туристического клуба.

– А моя семья родом из Гамса, – он тут же пустился в пространные объяснения. – Это совсем рядом. Стало быть, мы с вами земляки, ибо родом из одного и того же графства. Замок графа Верденберга – замечательное место, туда тоже хорошо было бы отправиться в поход.

Говоря это, он, видимо, хотел понравиться новым приятелям и заинтересовать их.

Мариса не поддержала беседу с земляком. Привычную любезность она распределяла среди пришедших равными долями.

Все они прибыли к месту сбора на машинах, далее начинался пеший маршрут. На машинах же они потом разъедутся по домам. Поэтому они заказали Марисе лишь по одному бокалу вина, бочкового, из урожая местных верхних виноградников. Но ситуация вскоре изменилась.

Подавая на стол главное блюдо, Мариса сообщила, что дорога через перевал закрыта. Только что позвонил водитель автобуса. По его словам, оползень снес часть дороги; пройти там, даже пешком, невозможно. Мужчины восприняли это известие как очередной вызов, но сочли, что находятся в надежном укрытии, а потому заказали бутылку пфефферского бургундского, чтобы обсудить возникшую проблему.

Разрушенная дорога отрезала доступ к машинам и сделала невозможным возвращение домой. К тому же в долине отсутствовала связь, что не позволяло воспользоваться привычным мобильником. Четверо туристов были предоставлены сами себе. Впрочем, им казалось, что это лишь вопрос времени. Несмотря на продолжающийся дождь, они решили дойти до термального источника. Мариса доверила им ключ, не потребовав залога. Возраст туристов и известие о разрушенной дороге служили достаточной гарантией, что ключ будет возвращен.

Человек из Гамса сделал несколько фотоснимков разинутого горного зева, похожего на пещеру. Ему чудилось, будто из Тамины взывают о помощи утопленники, насмерть замученные целебными ваннами. А Парацельс с ангельскими крыльями падает с неба, чтобы молить о прощении за свои ошибки. Пациенты, которых спускали с Пфеффера на канате, погибали из-за того, что канат обрывался или его обрезали (порой обе причины оставались невыясненными). Теперь погибшие выли вместе с бурлящей Таминой, не справляющейся с грозовым ливнем.

За ужином туристы заметно повеселели. Один из них спросил, не найдется ли в гостиничном киоске зубная щетка. Другой поинтересовался, где взять ночную рубашку. В ответ раздался оглушительный хохот приятелей, пожелавших знать, что такое хотел бы он скрыть от них. Чем позднее становилось, тем больше солидные мужчины походили на расшалившихся юнцов. Они пригласили Марису за стол, их взгляды попеременно кочевали от ее пышного бюста к опустевшим бокалам и обратно.

Именитые курортники, побывавшие здесь за половину тысячелетия, глядели со стен на маленькую компанию. Райнер Мария Рильке был готов затянуть песню во славу красного вина, Парацельс хотел объяснить его правильную дозировку, а Андерсен придумывал сюжет новой сказки, однако в конце концов, Мариса положила конец веселью:

– Господа, уже поздно, пора спать.

Мариса оказалась женщиной практичной.

– В нужде любой ночлег хорош, – сказала она, – устрою вас в музейных комнатах. Правда, кровати там коротковаты. Лет двести-триста назад люди были меньше ростом, а главное, они боялись спать вытянувшись. Считалось, что если человек вытянется, то умрет во сне, а потому спали, полусидя или свернувшись калачиком.

Мужчину из Гамса она устраивала на ночлег последним. Он получил каморку внизу, которую давали самым бедным гостям.

– Но для нас обоих, земляков из графства Верденберг, места хватит, – пошутила она. Она отвела его в свою скромную комнату и сразу заперла дверь. Потом встала перед ним, обняла, крепко прижала к своей груди и впилась в его губы.

Угар прошел, они тихо лежат в постели рядом. Мариса поглядывает на распятие, висящее над изголовьем. – Я ждала тебя, как паучиха в своей паутине. Я знала, что однажды ты появишься здесь. Наша любовь греховно началась и закончится грехом.

Повернувшись, она всем своим тяжелым телом наваливается на спящего отца своего единственного ребенка, стискивает руками его горло и душит до смерти. Еще проще избавиться от трупа. Достаточно открыть окно, а потом выбросить тело, как старый мешок. Бурлящая Тамина уносит его прочь.

Газета «Загаузенлендер»: 11 июня 2015 года в Бад-Рагаце из Тамины выловлен обнаженный труп мужчины. Полиция начала расследование.

Девушка под душем, 2002 (М.В.).

В два часа ночи внедорожник, ехавший из центра города, врезался в угол надземного перехода. Тяжелый «порше» цвета спелой вишни, пересекая перекресток, не вписался в небольшой поворот, выехал на газон, где оставил отчетливый след, и, не затормозив, ударился о бетонную конструкцию. Женщина, сидевшая за рулем, получила тяжелую травму головы. Ее доставили в университетскую больницу; там, несмотря на экстренную медицинскую помощь, она скончалась.

Мельхиору полагалось выехать по срочному вызову, но полиция решила не будить его из-за дорожно-транспортного происшествия. Когда утром он проезжал мимо места происшествия по дороге на работу, ему и в голову не пришло, что вскоре придется заняться этим случаем.

«Порше» еще оставался на месте аварии. Техническая служба продолжала делать свою работу. Дорожное движение осуществлялось в обе стороны, хотя и попеременно. Мельхиор стоял в длинной очереди, с интересом разглядывая искореженный автомобиль.

Однажды он уже приезжал на этот перекресток, когда в ту же бетонную опору врезался другой автомобиль. Собираясь сфотографировать его на свой мобильник, он поймал на себе гневный взгляд спасателя. Сам он считал любопытство зевак чувством врожденным, даже легитимным до тех пор, пока они не мешают работе. Тогда разбился небольшой белый автомобиль. Долгое время друзья погибшего молодого человека, игравшего за молодежную команду местного футбольного клуба, поминали его здесь возложенными цветами и самодельными плакатами. По иронии судьбы он как раз направлялся на курсы экстремального вождения автомобиля. Лишь через год цветы и плакаты были убраны.