Мельхиор Верденберг - Ночные тени [litres]

К его удивлению, Мельхиор согласился.

– Зайди завтра в десять ко мне за чемоданом, – сказал прокурор и вышел из бара.

Йодок сидел в своем «Альфа Ромео Твин Спарк», припаркованном у лесной опушки. Стемнело, свет уличных фонарей, казалось, всасывался лесом. Где-то поблизости, вероятно, притаилась полиция. Время словно остановилось. Умение ждать никогда не было его сильной стороной. Вспомнилось, как он получил чемодан в кабинете прокурора. Все произошло быстро. Пришлось всего лишь расписаться в получении, после чего он тут же вышел из кабинета. Только дома, заподозрив неладное, он открыл чемодан. Деньги были на месте, он пересчитал их.

Из темноты вышел человек, подошел к машине, открыл дверцу. Это был утренний здоровяк. Он вновь наставил пистолет в живот Йодока.

– Где деньги? – спросил он.

Сзади, в багажнике, показал жестом Йодок. Втиснувшись на соседнее сидение и захлопнув дверцу, здоровяк взмахнул стволом:

– Поехали!

Йодок беспрекословно выполнял приказы. Миновав город, машина выехала к шоссе, идущему на юг. За рулем он немного расслабился. Приходилось сосредотачиваться на дорожном движении, к тому же пистолет здоровяка исчез в наплечной кобуре. Казалось, все идет по плану. Вскоре их встретит полицейский контроль, пригласит их, как и другие машины, остановиться в сторонке, а там и арестуют здоровяка; его самого для вида – тоже. Но ничего не происходило. Они проехали Сен-Готтард, спустились на Левентину и дальше на Кьяссо. Может, их задержат на границе? Но со швейцарской стороны никто не стоял, а итальянский полицейский только махнул рукой, чтобы они ехали дальше.

Вскоре после границы здоровяк велел возле Комо съехать с автобана. Они добрались до центра города, где действовали ограничения для личного транспорта. В небольшом переулке ему пришлось, заехав под арку, припарковаться на темном заднем дворе.

Здесь Йодок полицию не ожидал встретить. Ведомства двух стран не сумели бы так быстро все согласовать. План не сработал. Но для него это совсем неплохо. Сейчас он просто расплатится с долгами, а в Цюрихе найдет возможность договориться с Мельхиором.

Он вышел со здоровяком из машины.

В тот момент, когда Йодок открывал багажник, здоровяк ударил его рукояткой пистолета по затылку. Прислонив Йодока к краю багажника, он подхватил его под колени и свалил внутрь. Крышка багажника громко захлопнулась, чего здоровяк не хотел.

Йодок не видел того, кто забрал чемодан. Да и раньше не обратил внимания на важные обстоятельства. Ничего не подозревая, он расписался за получение чемодана и его содержимого, даже не взглянув на соответствующее постановление. Оно вообще не интересовало его, ибо в ту минуту была надежда, что он сумеет удалить датчик и сбежать с половиной миллиона. Только выйдя из прокуратуры, он отказался от этой авантюры. Ему надо было подумать и о семье. Вспомнился собственный рисунок: Йодок, расплющенный между молотом и наковальней, преследуемый как полицией, так партнерами по криминальному бизнесу. Полмиллиона того не стоили. Лучше потерять деньги и адвокатскую лицензию, чем лишиться жизни, сказал он себе и решил выполнить уговор, то есть сыграть роль живца.

Мельхиор не ожидал, что все пройдет так гладко. Он был рад, что завладел чемоданом, не видя глаз Йодока. Свою долю он переложил в кожаную сумку. Она лежала на соседнем сиденье; по дороге обратно в Цюрих он иногда снимал руку с руля и поглаживал сумку, думая о завтрашнем дне. Сначала он напишет постановление, которое формально отменит конфискацию «случайной чешской находки», связь которой с наркоторговлей не установлена. Исчезновение обремененного долгами адвоката, его машины и возвращенных денег останется невыясненным. Сам он заметит отсутствие коллеги не раньше чем через две недели в баре на Шанценграбене.

Ущелье Тамины, Альт-Бад-Пфеферс, 2015 (М.В.).

«Верденбергский вестник»: Букс, 11 июня 1975 года. Полицейский участок обращается к свидетелям. На прошлой неделе из воды извлечен труп новорожденного младенца мужского пола. Ведется сбор информации о матери ребенка.

Наступил второй четверг месяца. День был назначен давно, поэтому солидные мужчины из местного туристического клуба не собирались отказываться от давно запланированного мероприятия из-за неблагоприятного прогноза погоды. Им предстояла хорошая прогулка к крупнейшему в Европе источнику минеральных вод. Источник Бад Пфеффера из года в года давал от семи до восьми тысяч литров воды с температурой 36,5 градуса в сутки. Когда-то здесь работал врачом Парацельс, который, написав небольшой тракт, привлек на здешний курорт самых известных и богатых людей со всей Европы. Им предписывалось ежедневное купание в термальных водах на протяжении нескольких недель, дабы все поры тела раскрылись и все хвори ушли.

Не все члены туристического клуба проявили готовность противостоять непогоде. Кое-кто загодя отказался от участия в запланированной экскурсии, сославшись на обстоятельства, поэтому в конце концов в поход по Таминскому ущелью отправились всего три члена клуба и один гость. Узкое ущелье, возникшее из-за эрозии отвесного известнякового пояса, имело свои прелести. Чем дальше пробираешься по нему, тем выше поднимаются слева и справа стены, словно демонические скалистые громады, между которыми видны лишь кусочки неба.

Один из туристов назвал богохульством узкий мост, перекинутый между Пфеффером и Валенсом, ибо теперь он соединял то, что тысячу лет было разъединено: две деревушки с парой сотен жителей. Достаточно легкого землетрясения, чтобы уничтожить все труды строителей. Другой участник похода осудил нерентабельность проекта. Дескать, на него впустую ушло несколько процентов от собранных налогов.

Склонность к брюзжанию, увы, не уменьшается с возрастом. Посмотрев вверх на арку моста – а больше еще ничего и не было построено, – путники поняли, что небо заволокли тучи.

До гостиницы оставалась всего сотня метров, когда упали первые тяжелые капли дождя. Путники приняли этот вызов. Они припустили бегом к воротам гостиницы, в результате добежав до нее, промокнув лишь наполовину. Внизу бурлили серые талые воды Тамины. А сверху лились потоки дождя.

Ресторанчик гостиницы пустовал, что было характерно для будней, особенно в плохую погоду. Но четверых туристов это не обескуражило. Они уселись за стоявшим посредине круглым столом, утирая со лба дождевые капли, и, хлопая в ладоши, приговаривали:

– Эй, есть тут кто-нибудь?

И этот кто-нибудь появился.