Елизавета Ильина - Новая женщина, или Кругосветка на колесах

« Утренняя Звезда» 4 декабря 1894 г . Остров Целон . Ничто так не навевает мысли о вечном, как Индийский океан, но лишь только сходишь на берег – обрушивается лавина новых впечатлений кишащей всюду жизни. Завтра буду на полуострове Хиндустан.

Страшная жара! Но какая красота! Изобилие цветистых растений и столь же цветистой толпы. Кажется, что среди такого буйства красок не может быть недостатка ни в чем. Слуги пароходной компании, проворные темнокожие сингалезы в белых длинных сорочках и белых узких коротких штанах, ловко подхватывают багаж и просят следовать за ними. Самые молодые похожи на девушек, они гибкие и грациозные, гладко зачесывают длинные волосы назад, плотно сворачивают узлом и закалывают гребенкой чуть выше затылка.

Дышать тяжело без привычки к тропической влажности. Да и можно ли привыкнуть к такому климату? Одежда местных женщин состоит из одного куска ткани, в который плотно обернуто тело и голова. Мужчины прикрывают только бедра, иногда голову. Никогда прежде не приходилось видеть толпы обнаженных мужчин. Вспоминается фраза одной путешественницы о типичном жителе Индии: человек, одежда которого состоит из тюрбана и носового платка. В Аравии тоже жарко, но там не ходят с голым торсом и ногами. Эти загадочные люди отличаются от нас свободной грацией и непринужденными движениями, в которых ни капли условности или чопорности. Они галдят, толкаются, смеются или бранятся, – воздух гудит от вечного прибоя океана и гомона разных живых существ. Без опыта не разобраться, где птичий базар, где визг мартышек и где звуки человеков.

На площади, где пассажиров ожидают экипажи, толпятся нищие и калеки со страшными увечьями, громко клянчат, дергают за одежду. Их жестко гоняют слуги, но спустя минуты попрошайки снова тут как тут.

Здешние магазины – курятники, по сравнению с другими южными городами. В грязных закутках сидят мужчины, скрестив ноги, мастерят что-то, ругаются, торгуются, не сходя с места. Тут же жарят-парят, едят и пьют. У стен вокзала прямо на земле спят голые люди. И вся эта людская гуща пахнет чем-то неведомым и пугающим.

Вопят торговцы, орут ослы, стайками пробегают закутанные с головой женщины. Мужчина верхом, а жена семенит рядом с ребенком на руках, прикрывая лицо концом яркой тряпицы. Что в Палестинах, то и в Индиях, но пахнет здесь совсем по-другому. Этот новый запах впивается в нос и не дает покоя, до тошноты, так что теперь я могу распознать Цейлон с закрытыми глазами, по запаху.

«Новая Женщина» Декабрь 1894 г . Калькутту называют второй столицей Британской империи. Европейцы и индийцы живут в разных районах, отдельно друг от друга, хотя их интересы часто пересекаются в сфере торговли и образования. Множество аборигенов находятся в услужении у англичан и других европейцев, считая это привилегией. Британцы живут в центре Калькутты, их кварталы находятся вокруг дворца вице-короля Индии. С октября 1894 года хозяева дворца – лорд Элджин и его гостеприимная супруга леди Мэри Кей. Здесь есть театры, красивые здания викторианского стиля, площадки для игры в поло и крикет – индо-британские игры, которые не приживаются в Американских Штатах. Дома местных жителей расположены преимущественно в северных районах города. Там же обитают бенгальцы, и в отличие от британской части города здесь грязно, шумно, тесно и опасно. Толпа изможденная, вялая, полусонная. Зловоние от водосточных труб и канав, отвратительный запах помоев, которые выплескивают прямо из окон…

Выходя на улицу, мужчины обычно покрывают голову от солнца широкой накидкой из тонкой ткани, а женщины закрывают лица верхним концом сари и всегда сторонятся мужчин. Случись им столкнуться с незнакомцем на улице, они прижимаются к стене брижайшего дома и уступают ему дорогу. Индийские женщины никогда не выходят из дома в одиночку. Добрые друзья посоветовали мне одеваться так, чтобы со стороны казаться юношей. Я ношу белую широкую рубашку до колен поверх белых укороченных брюк и пробковый шлем от солнца.

Хинду живут по своим правилам, невзирая на имперские законы. Неверной жене могут отрезать кисти рук, если так решит деревенский жрец. Британское правительство запрещает кровавые экзекуции, так же как сожжение вдов на погребальном костре мужа, однако индуисты упорно продолжают следовать традиции. У низких сословий рождение девочки считается несчастьем, ведь дочь нужно выдать замуж с достойным приданым – иначе позор для отца, поэтому младенца женского пола могут умертвить сразу после рождения, и совершает это преступление зачастую акушерка, принимавшая роды, по приказу старшего мужчины в семье.

Трудно поверить, что в той же Индии, на севере у подножья Гималаев, есть долина Куллу, которая славится не только чудесными видами. Древняя столица этой области – довольно скромное селение Наггар. Британский комиссар располагается в другой, новой столице, потому что управлять немногочисленным населением Куллу непросто. Господство женщин – вот что ставит в тупик британское правительство. Каждая женщина Куллу имеет несколько мужей и является главой семьи. Когда в семье женится старший брат, то все другие его браться тоже становятся мужьями его жены. Она управляет всем имуществом и средствами, заработанным ее мужьями. Если жена умирает раньше своих мужей, то главенство в семье переходит к ее старшей дочери. Ученые называют это явление полиандрия. Самое удивительное, что в полиандрических семьях не бывает разлада, потому что взрослые мужчины остаются в своих изначальных семьях, а к женам ходят в определенные дни, по расписанию, установленному каждой женой. Дети такой женщины называют всех ее мужей отцами. Редкие путешественники допускаются в долину Куллу. Очевидцы рассказывают, что женщины не так уж и красивы, но чертовски привлекательны благодаря прекрасному настроению и легкому характеру. В языке народа Куллу отсутствуют слова «измена» и «ссора», хотя каждая деревня в долине поклоняется своему божеству и имеет собственные представления о правилах поведения.

« Пара Колес» М. Берри пишет нам из Бенгалии . По совету старожилов Англо-Индии ношу пробковый шлем поверх тонкой накидки, из-под которой внизу видны льняные бриджи и ботинки, чтобы местные принимали меня за молодого чудика туриста, – они так и думают и скалят красные от местной жвачки зубы. А вот белые миссионеры зубоскалят, проявляя недружелюбие, а порой и враждебность. Они, видите ли, не одобряют женщин на вело. С миссионерами пришлось познакомится, потому что к их форпостам ведут хорошие дороги. Как говорит известный вам мистер Макларит, исколесивший уже всю Бенгалию, здесь удобнее всего передвигаться от одного христианского кладбища к другому. К тому же в миссиях можно умыться и отдохнуть, а вот от мусульманских кладбищ лучше держаться подальше. Там не позволяют чужим проезжать через кладбище, могут забросать камнями и даже убить.