Пенелопа Дуглас - Доверие [litres]

Его гребаная слюна неподъемным грузом давит мне на волосы. Это все, что я чувствую. Злости, накапливающейся в моих легких с каждым вздохом, практически достаточно, чтобы заглушить боль.

« Наша , – сказал Джейк. – Только наша ».

Однако в тишине своей комнаты, под гулкую вибрацию музыки Калеба наверху я качаю головой.

– Твоя, – бормочу. – Ему я не принадлежу.

– Никаких ноутбуков за столом, – говорит Джейк перед завтраком.

Он забирает мой компьютер. Я едва успеваю подхватить лежащие на нем блокнот и карандаш, чтобы те не упали на пол.

– Эту работу пора сдавать, – возражаю я. – Уже целый час пытаюсь отправить файл, но интернет постоянно отключается.

– Учителя поймут. – Джейк закрывает крышку ноутбука, затем ставит его на кухонную стойку. – Позже еще раз попробуй.

Хмурюсь, но швыряю свои письменные принадлежности туда же, окончательно сдавшись. Я была в ударе. Раньше у меня никогда не возникало проблем с мотивацией для выполнения домашних заданий. Кто бы мог подумать, что уединенное место в предместьях городка Чапел-Пик, штат Колорадо, предоставит столько поводов отвлечься. Мне постоянно хочется заниматься миллионом других вещей.

Гладить животных.

Делать для них угощения.

Играть с ними.

Я бросаю взгляд на Джейка, накладывающего в мою тарелку овсяную кашу. Прятаться в каком-нибудь тихом уголке с одним конкретным животным .

Он, похоже, чувствует мой взгляд, потому что резко сосредотачивается на моих глазах, пока распределяет щедрые порции каши по тарелкам мальчиков. Я замечаю слегка приподнятые уголки его губ. Джейк точно знает, о чем я сейчас думаю. Однако он быстро прячет улыбку, опустив половник обратно в кастрюлю.

Закусив губы, тоже расплывшиеся в улыбке, беру ложку.

Входят парни. Ной дрожит, снимает куртку и садится за стол, а Калеб направляется к раковине помыть руки. Я смотрю в окно.

Солнца, которое к этому времени обычно уже светит на террасу, не видно. От одежды мальчиков не чувствуется привычный едкий запах сена и животных. На улице слишком холодно.

– Сколько сантиметров нам сегодня ждать? – спрашиваю я, даже без прогноза погоды понимая, что выпадет снег.

Ной хихикает, словно я пошутила. Джейк останавливается как вкопанный и, склонив голову набок, посылает сыну многозначительный взгляд.

Тут меня осеняет. Сантиметров . Я закатываю глаза, посыпая овсянку коричневым сахаром. Идиот .

Посмотрев на отца, парень поднимает руки.

– Эту шутку я бы отпустил в любом случае.

Калеб отодвигает стул, садится напротив и начинает есть. Несколько секунд наблюдаю за ним, отчасти надеясь, что он встретится со мной взглядом. Мой лоб до сих пор саднит после того, как я натерла его, пытаясь отмыть маркер.

Только он не смотрит. И вновь меня словно не существует.

Опустив глаза, набиваю рот кашей. Нужно рассказать Джейку о вчерашнем, правда Калеба это никак не заденет. Ему безразлично чужое мнение, и отец не может его контролировать. Единственное, чем я способна посильнее досадить парню – продолжать делать то, что делала.

Кладу ложку в рот, возвращаюсь к своему томику «Возлюбленной» [20] Роман американской писательницы Тони Моррисон, вышедший в 1987 г. и переворачиваю страницу.

– Ты вообще в своей жизни снег видела? – интересуется Ной. – Ой, забей. Виноват. Ты явно из разряда девочек, отдыхающих в швейцарских Альпах.

– Французских, спасибо, – отвечаю, не отрываясь от книги.

Жуя, вспоминаю последний раз, когда каталась на лыжах. Еще один вид деятельности, которой я могла заниматься в одиночку, и поэтому любила. Зима со снегом – не такой уж отстой, если ты весело проводишь время.

Я смотрю на Ноя.

– Да, я видела снег, – говорю, отбросив юмор. – Хотя играла с ним редко. И не водила по снегу. И не жила там, где его много. Но я смотрела «Сияние» [21] Фильм ужасов режиссера, сценариста и продюсера Стэнли Кубрика, снятый в 1980 году по мотивам одноименного романа Стивена Кинга. и знаю, что происходит с людьми, запертыми в труднодоступной местности на протяжении долгой зимы в Колорадо. Подобный опыт может оказаться смертельно опасным.

Парень хохочет, а я сосредотачиваюсь на своей еде, однако ловлю взгляд Калеба и замираю на мгновение. Он пристально наблюдает за мной. Его тело неподвижно, зеленые глаза горят.

Прокашливаюсь.

– Одна работа, никакого безделья, бедняга Джек не знает веселья [22] Английская поговорка, использованная в фильме «Сияние». , – дразнится Ной, тыкая пальцами мне в ребра.

– Перестань. – Уклоняясь, ерзаю на стуле.

– Мне будет с чем порезвиться, если бездельничать, а не трудиться, – нараспев произносит он, придвинувшись ближе, и щекочет сильнее.

– Ной, перестань! – протестую я, но все равно хихикаю, извиваясь в его руках.

До приезда сюда меня никогда не щекотали. Мне это не нравится.

Только я не могу перестать смеяться.

Качая головой, пинаю его под столом. Приборы звякают.

Ужасно хочется стукнуть парня, только я слишком занята попытками спастись от его пальцев. Из-за смеха слезы подступают к глазам.

– Руки прочь, – слышится упрек Джейка. – Сейчас же.

Ной не слушает. Он поднимает руку к моей шее. Когда стараюсь укусить его, парень отстраняется. Я начинаю щекотать его в ответ. Мы откатываемся назад на своих стульях; ножки со скрипом проезжаются по кафелю.

Однажды в детстве дочка друзей моих родителей пригласила меня на ночевку в честь своего дня рождения – благодаря тому, кем были мои родители, а не потому что мы дружили. Помню, тем вечером я увидела отца, дурачившегося с маленьким сыном. Они хохотали и играли, катались по полу. Он позволял малышу щекотать его. Это было такое странное зрелище – семья, веселящаяся вместе.

Я бросаюсь за стаканом Ноя, готовая пригрозить ему небольшим душем, но, прежде чем успеваю схватить его, Калеб пихает свою тарелку, которая врезается в кастрюлю в центре стола. Та в свою очередь толкает мою кружку. Молоко проливается на столешницу и на мои колени, потому что я не успеваю отодвинуться.

Мои обнаженные бедра и пижамные шорты мгновенно промокают. Отринув назад, резко перевожу взгляд на Калеба.

– Черт, – бубнит Ной.

Он встает. Надеюсь, чтобы взять полотенце. Джейк смотрит на своего старшего сына.

Я стискиваю челюсти.

Поторопилась . Не все в этой семье веселятся вместе, полагаю. Кое-кто явно не в настроении. И я встречаюсь с ним взглядом.

Калеб сердито пялится на меня. В кухне воцаряется тишина. Если и были какие-то сомнения, намеренно ли он это сделал, то теперь их не осталось. Холодное молоко струится по моим ногам, капает на пол. Джейк смотрит на Калеба, тяжело дыша.

Ной бросает мне одно полотенце, хватает второе и быстро наводит порядок. Мы с Калебом до сих пор скованы нашим безмолвным противостоянием.