Пенелопа Дуглас - Доверие [litres]

– Привет. – Улыбнувшись, достаю из кармана пластиковый цилиндр с ее любимым лакомством. Открываю крышку зубами, выдавливаю замороженный фруктовый сок, отламываю кусок и кормлю лошадь с руки. Она упирается носом в мою ладонь, склонив голову над бортом стойла, подхватывает лед. Отломив еще, постепенно скармливаю ей все. Пока Шони жует, снимаю перчатку и глажу ее по морде.

– Тебе тепло? – спрашиваю и утыкаюсь носом в ее гриву. Удивительно, насколько она горячая. Джейк надевает на лошадей постарше попоны, однако с Шони нянчиться не хочет. Сена она получает более чем достаточно, к тому же он уверил меня, что кобыла привыкла к суровым зимним температурам. Главное – не намочить ее шерсть. Пока никаких проблем. Полагаю, все относительно. Четыре градуса ощущаются лучше минус семи, а минус семь – кажутся гораздо теплее минус двадцати.

Я смотрю на Шони с полуулыбкой.

– Реальность переменчива, не правда ли? Мы способны привыкнуть практически ко всему.

Все адаптируются. Получают опыт, анализируют, меняются. Дело не в том, что жизнь становится проще или сложнее. Мы просто учимся справляться с ней. Не уверена, что эти мужчины изменятся из-за меня, зато я точно изменюсь из-за них. Мне это нравится. И в то же время не нравится.

Достаю еще одну порцию фруктового льда. Шони сразу же стучит копытами и качает головой. Улыбаясь, открываю второй тюбик. Теперь я довольна тем, как проходят мои дни.

Покормив ее, проверяю, хватает ли трем лошадям сена и воды. Затем надеваю перчатку и бреду из конюшни в амбар. Ной оставил там ведра, которые мне нужны.

Проверяю каждый угол, за тюками сена, все крючки на стенах, но ничего не нахожу. Я останавливаюсь и рассеянно качаю головой. Как он умудряется с такой легкостью терять вещи?

Уже двигаясь к выходу, вдруг слышу громкий стук и подпрыгиваю от неожиданности. Я думала, они в мастерской.

Раздается еще три удара. Оглядев стойла, ничего и никого не вижу. Что…

Забываю о ведрах и сворачиваю влево, иду вдоль ряда стойл. Звук становится громче по мере приближения к двери. После очередного глухого хлопка я моргаю, медленно протягиваю руку, кладу ладонь на дверь. Она не запирается. Хоть я и замечаю движение сквозь щели и знаю, кто там, все равно широко ее распахиваю. Петли скрипят. Передо мной предстает темное помещение с большой горящей печью в углу, из которой вырывается огонь. Калеб стоит перед столом спиной ко мне. Он поднимает топор и резко его опускает. Брызги крови разлетаются в стороны. Отрубив ногу, он достает свой охотничий нож. Ком подступает к горлу; я не могу дышать.

О боже.

Отпрянув назад, я понимаю, что не успею сбежать. Я слышу, как он разрезает шкуру подстреленного им животного. Лезвие с зазубринами рассекает кожу, мышцы, грудную клетку. Кровь мгновенно проливается к его ногам.

Сглатываю желчь.

Он оборачивается, видит меня и, удерживая в плену своих зеленых глаз, поднимает руку. Его грудь и плечи блестят от пота, волосы липнут к вискам. Уголки губ парня слегка приподнимаются в улыбке. Засунув палец в рот, он слизывает кровь.

В другой руке Калеб сжимает нож. Он опускает подбородок, смотрит на меня так, будто в мире ничего больше не существует. За гулом инструментов Джейк и Ной не услышат, если я закричу.

Ага, еще чего.

Захлопнув дверь, торопливо покидаю комнату. Его тихая усмешка преследует меня в памяти, когда я скрываюсь из виду. Говнюк.

Вдруг я замираю. Калеб засмеялся. Вслух.

Негромко, но я различила его низкий голос. Он несколько раз рычал или хрипло стонал в моем присутствии, а сейчас позволил услышать свой смех. Я сощуриваюсь, задумавшись. Интересно, парень сам это осознает?

Калеб позволил мне услышать его .

Пожав плечами, отмахиваюсь от подобной идеи и шагаю к выходу. Однако что-то привлекает мое внимание. Посмотрев вправо, обнаруживаю лестницу. В амбар я наведываюсь редко, ведь Калебу нравится тут прятаться.

Бросив взгляд на дверь, за которой он продолжает разделывать тушу, приближаюсь к лестнице, ставлю ногу на нижнюю перекладину, рукой ухватываюсь за ту, что расположена на уровне моей головы.

Я взбираюсь вверх, пролезаю через люк в полу и оказываюсь в маленькой комнатушке, заставленной накрытыми простынями предметами.

Мебель?

Протянув руку, срываю один из чехлов.

—Что ты собираешься с этим делать? – интересуется Джейк.

Они с Ноем несут в мастерскую комод с тремя ящиками. Я улыбаюсь, глядя на филигранную резьбу по дереву, напоминающую перья.

– Все, что ты мне разрешишь, полагаю. – Пожимаю плечами, пока точно не определившись. – Это отличный предмет мебели, и там еще столько всего есть.

Несколько комодов и шкафов, журнальные и прикроватные столики, пара дверей, стол. Все не в лучшем состоянии, однако у меня сердце радостно екнуло, едва я увидела мебель. В нашем доме каждая вещь была новой.

Подойдя к комоду, провожу ладонью по шершавой древесине. В новом нет никакой истории. Никакой загадки. Я предпочитаю старину.

Джейк делает шаг назад и смотрит на него вместе со мной. Комод похож на декорацию из диснеевской версии «Красавицы и Чудовища». Плавные линии, верхняя часть расширяется, края и ножки украшены множеством деталей. Наверное, в свое время он выглядел изумительно.

– Мы с моей бывшей накупили всякой всячины на дворовых распродажах, когда достроили этот дом, – говорит мужчина. – Потом все покатилось к чертям, поэтому…

Выдвигая ящики, проверяю, насколько хорошо они функционируют.

– Так что да, мебель в твоем полном распоряжении, – добавляет Джейк. – Еще одно занятие, которое поможет тебе скоротать зиму.

Я оборачиваюсь через плечо, многозначительно глядя на него.

Еще одно занятие.

Он ухмыляется.

Ной подталкивает мою руку локтем.

– Давай покажу тебе краски.

И я следую за ним.

Несколько часов спустя мы с Ноем работаем в мастерской. Наши пустые тарелки из-под чили, приготовленного Джейком, стоят на цементном полу. За дверью завывает ветер, но в помещении потрескивает дровяная печь. Мне здесь даже куртка не нужна.

Хотя я надела две пары уютных носков и расхаживаю вокруг в сабо, джинсах и фланелевой рубашке Ноя.

Закатав рукава, макаю тряпку в скипидар, распределяю его по крышке комода, стираю остатки лака.

– Справляешься? – спрашивает парень.

Я поднимаю взгляд и вижу, что он роется в кофейной банке, позвякивая гайками и болтами.

– Да.

– Откуда столь внезапная заинтересованность в реставрации мебели?

Тихо засмеявшись, снова окунаю ткань в контейнер.

– Может, это предлог быть рядом с вами, парни, – дразню я. – Чтобы мы все работали вместе.

Его губы растягиваются в широкой улыбке, обнажая белые зубы.