Пенелопа Дуглас - Доверие [litres]

– А может, я просто не хочу оставаться в доме наедине с гневом твоего брата, – бормочу.

Мне пришлось помыть голову после утреннего инцидента с овсянкой. Калеб порой помогал с изготовлением мотоциклов, однако я довольно быстро поняла: Джейк не предъявлял старшему сыну таких же требований, как Ною. Вероятно потому, что не мог им помыкать и не хотел перегнуть палку.

Иногда Калеб работает в мастерской. Иногда ухаживает за животными, рубит дрова, ремонтирует разное оборудование, охотится, играет с собаками или запирается у себя в комнате. Он не придерживается только того, что хочет делать, но обычно ему достаются обязанности, которые можно выполнять в одиночестве. В этом я не сомневалась.

Продолжаю тереть, возвращая дереву его естественный цвет. Мои низкие хвостики раскачиваются на груди в такт движениям.

Может, это предлог быть рядом с вами, парни .

В этих словах, возможно, лишь доля шутки. Брошюры колледжей и каталоги предметов сейчас лежат на кухонном столе, потому что, едва я села за ноутбук немногим ранее, чтобы заполнить заявки онлайн, мне внезапно понадобилось выйти на свежий воздух. Каждый университет потребует отъезда отсюда.

– Не принимай его поведение на свой счет, ладно?

Я смотрю на Ноя.

– Калеба, – уточняет он.

Опустив глаза, вновь сосредотачиваюсь на своей работе. Трудно в это поверить. Он многим людям плюет в волосы? Ною не все известно.

Бросаю тряпку обратно в контейнер, подхожу к раковине и мою руки. Присев на корточки, парень ложится на спину и проскальзывает под мотоцикл.

– Тебе не хочется узнать, что с ним случилось?

– Если Калеб решит рассказать.

Вообще-то мне любопытно, только моя гордость не позволит это показать.

Стряхнув воду с рук, закрываю кран.

– Он похож на нашего отца. – Ной крутит гаечный ключ. – Они не доверяют женщинам. Ну, до тебя не доверяли.

В чем они мне доверяют? К тому же, держу пари, ситуацию для всех нас испортила одна женщина? Как оригинально. И совсем не глупо.

Когда Ной отбрасывает инструмент в сторону, замечаю, что его пальцы испачканы черным.

– Подашь мне вон тот ключ с желтой изолентой на ручке?

Я иду к рабочему столу, хватаю длинный серебристый ключ с черной рукояткой, перемотанной желтой лентой. Вернувшись к Ною, опускаюсь на пол и забираюсь под мотоцикл.

– А ты? – спрашиваю, вручив ему инструмент. – Ты мне доверяешь?

Не встречаясь со мной взглядом, он ослабляет или туже затягивает какую-то деталь. Если честно, я до сих пор не уверена, что это значит. Они верят, что могут на меня рассчитывать? Что я не причиню им боли? Буду верной? Никогда их не брошу?

Молчание Ноя растягивается на несколько секунд. От тревоги мои внутренности переворачиваются.

– Я слышал тебя прошлой ночью, – произносит парень шепотом.

Слышал меня…

Он плотно поджимает губы, закручивая болт.

– Папочка тебя не любил, поэтому ты позволила моему себя трахнуть, чтобы получить эту любовь от него.

Пристально смотрю на кузена, пока он работает. Пусть его злость потрясает меня, ведь это Ной, а он с самого начала был мне другом, однако слова не особо ранят. Ему нужно высказаться.

Парень продолжает:

– Может, ты так долго жила без любви, что спутала ее с сексом.

Он отдает мне ключ, и я его забираю.

– Может, ты сделаешь все, чтобы он точно никогда не забыл о твоем существовании. Даже если для этого придется раздвинуть свои шикарные ножки.

Желваки играют под гладкой загорелой кожей Ноя. Он по-прежнему не устанавливает зрительный контакт. Несмотря на то, что парень пытается задеть меня своими колкими словами, я не сержусь.

Судя по хмурому выражению лица, винтики явно крутятся у него в голове.

– Или, может… Ты, как и я, готова на все, лишь бы тебе было хорошо. – Ной наконец-то смотрит мне в глаза. – Даже если это значит, что ты никогда не запомнишь их фамилии.

Я удерживаю его взгляд. Мы лежим рядом. Джейк и Калеб где-то в доме.

Зеленые вкрапления в голубых радужках парня темнеют. Мне почти спокойно, пока я не замечаю, как его глаза ожесточаются.

– Я хотел быть там с тобой, – шепчет он.

В затененном пространстве под мотоциклом нас не видно со стороны двери, но я не убегаю, потому что не боюсь Ноя. И в то же время боюсь.

Мне нравится, что он со мной разговаривает. Однако порой это меня пугает.

– Со мной они тоже не разговаривают, – бормочет парень. – Знаешь, я собирался заняться с тобой любовью?

На миг я опускаю глаза. Он говорит так, словно никогда прежде этого не делал.

– Я собирался заняться с тобой любовью, – повторяет Ной.

И в итоге до меня доходит.

Не переспать. Не трахнуть.

Он хотел, чтобы этот момент стал значимым.

Его грудь вздымается и опадает. Даже зная, что в доме меня ждет теплая постель с мужчиной, который всегда очень крепко обнимет и никогда не проявит ко мне безразличия, я…

Мне хочется увидеть Ноя.

Хочется услышать его.

– Поговори со мной, – просит он.

– Что я должна сказать?

Ной колеблется. Его бейсболка, как обычно, развернута козырьком назад. Я наблюдаю за ним, пока его губы не начинают едва заметно шевелиться.

– Тебе понравилось смотреть на меня той ночью на диване? – тихо интересуется он.

Не отрываюсь от его глаз. Страх сдерживает меня, а желание не позволяет сдвинуться с места.

– Насколько далеко мы бы зашли, если бы он не вмешался? – настойчиво спрашивает Ной.

Сохраняя зрительный контакт, делаю вдох и выдыхаю. Вдруг мы снова оказываемся на том диване. В тесноте. Воздух густой. Что-то происходит. Мы не знаем, что именно, и стоит ли продолжать, но останавливаться точно пока не хотим.

Он опускает руку. Я не проверяю, зачем. Слышу, как звякает пряжка его ремня, раскрывается молния. Ной что-то ищет в моих глазах, вероятно гадая, сбегу ли я. Или хочет, чтобы сбежала.

Однако я не бегу. Ни тогда, когда он просовывает пальцы в свои джинсы, ни тогда, когда краем глаза вижу, как он гладит себя.

– Насколько далеко? – подначивает парень.

Как далеко я бы дала им с Калебом зайти той ночью? Позволила бы делать это по очереди? Или мы бы отправились в постель, и они оба разделили бы меня одновременно? Этого нам никогда не узнать, но в одном я уверена.

– Я не собиралась останавливаться, – говорю ему. Повернувшись на бок, кладу сложенные ладони под щеку. – Мне просто хотелось перестать сдерживаться и насладиться моментом. Даже если ты использовал меня, чтобы получить кайф, потому что я тоже хотела получить кайф.

Ной медленно кивает.

– Хреново, не правда ли? – На его губах играет красивая улыбка. – Так жаждать этой возможности сбежать от действительности из-за того, что кто-то опустошил тебя?

Я придвигаюсь ближе, кладу руку ему на грудь и касаюсь носом его щеки.