Александр Крупцов - Мой друг МПС и все, все, все… (Из записок старого опера)

Любопытство боевого заместителя командира батальона побороло здравый смысл, и зампотех дал команду, чтобы солдат отвязал канистру. Затем любопытный офицер сделал то, о чём потом долго сожалел, – он открыл канистру. Раздался громкий хлопок, и из канистры шумной струёй выплеснулась на него вонючая красного цвета жидкость.

Разборка этой «вонючей» истории была скорой.

Выяснилось, что два дельца-авантюриста прапорщики дядя Жора и МПС у своего такого же, как и они, сметливого заведующего солдатской столовой прапорщика Шайнурова взяли шесть трёхлитровых банок с томатным соком, дрожжи и сахар. Все эти «боевые» реагенты они с любовью загрузили в двадцатилитровую металлическую канистру. А для ускорения процесса брожения (в этих вопросах химии они довольно-таки преуспевали) решили привязать канистру к диску заднего колеса старого «ЗИЛа». Водителю, молодому солдату, они приказали автомашину вести по кругу с оптимальной скоростью. Авантюристы прикинули, что на жаре в движении брага быстро «поспеет». Они устроились в тенёчке, их быстро разморило, и они сладко задремали в предвкушении скорой дегустации своего зелья. Когда их разбудили возгласы зампотеха Коренкова, то дядя Жора и МПС решили тихо ретироваться. Результатом химических изысканий двух прапорщиков стало их помещение на гарнизонную гауптвахту на трое суток, где они в тишине обсуждали свои будущие подвиги.

С наступлением холодных осенних дней уже не было возможности готовить любимый напиток Кобылина на открытом воздухе. Но находчивый прапорщик справился и с этой проблемой. Дядя Жора с Шайнуровым на соседней железнодорожной станции нашли вороватого мастера участка по имени Кобланды. Кобылин и Шайнуров удачно сбыли половину автоцистерны бензина мастеру, который тем же вечером дал указание своим подчинённым отцепить от железнодорожного состава цистерну с вином из Узбекистана и поставить её в тупик. Поздно ночью приехали Кобылин и Шайнуров на пустой водовозке, которую «одолжили» в автопарке батальона. Ловкие авантюристы быстро заполнили автоцистерну вином дружественного Узбекистана. Эту автоцистерну они пригнали в ремонтную зону, где и поставили. Дядя Жора с автомашины снял карбюратор, вытащил аккумулятор и спустил воздух из шин. Таким образом, как бы неисправная автомашина заняла достойное место в ремонтной мастерской, в которую очень редко приходило начальство. Настали золотые денёчки для Кобылина, МПСа и Шайнурова. Каждый день, не прилагая особых усилий для химического производства спиртного, они были «пьяны, и нос у них был в табаке».

Отцы-командиры заметили, что очень часто троица, которую назвали Илья Муромец (это дядя Жора), Добрыня Никитич (МПС) и Алёша Попович (прапорщик Шайнуров), появляется в сильном подпитии. Пытались проследить, где же приобретают спиртное эти «богатыри»? Но это не дало никаких положительных результатов. Все терялись в догадках, но установить конспиративное место находчивых прапорщиков никому не удавалось. Этого вина им хватило бы до следующего ледового периода. Но фортуна повернулась спиной к дельцам.

Через две недели случайно на «неисправную» водовозку наткнулся командир автороты капитан Дизендорф. Солдаты прозвали его Дизелем. Они уважали его за волевой характер, великолепное знание всех тонкостей в эксплуатации техники. Это был уникальный офицер – непьющий и обладающий великолепным обонянием. Вот так хорошее креплёное узбекское вино попало в магазин военторга.

Близость с дядей Жорой сыграла с МПСом коварную шутку, и это была его лебединая песня в армейской службе.

Вечером дядя Жора и МПС сидели в конторке заправки ГСМ, мирно обсуждая текущий момент, и вместо бражки дегустировали добытый предприимчивым Кобылиным ром «Гавана Клуб», закусывая нарезанной штык-ножом колбасой. Изрядно опьянев, дядя Жора вытер рот своим форменным галстуком, который часто использовал как салфетку, и, вспомнив про излишки бензина на заправке, сделал деловое предложение МПСу. Кобылин сообщил, что его партнёр по сбыту похищенного топлива заболел, а его роль в этой операции заключалась в предоставлении автомашины бензовоза для перевозки краденого бензина и солярки.

Партнёром по сбыту горючего у Кобылина был его друг прапорщик Галкин Михаил, такой же вороватый авантюрист, как и дядя Жора.

За несколько дней до событий, описанных в заключении этой главы, Галкин встретил земляков, которые служили в батальоне охраны. Встречу решили отметить вечером в охраняемом ими здании, где находилась гигантская аэродинамическая труба, тем более в это здание вечером и ночью никто из отцов-командиров не заходил. Водки и закуски было много, и встреча земляков удалась на славу. Галкин быстро достиг своей кондиции, после чего решил немного отдохнуть, уже не очень ориентируясь во времени и в пространстве. Покинув земляков, он забрался во внутреннюю часть аэродинамической трубы, не понимая, куда он залез.

От металлической обшивки тянуло теплом, и изрядно охмелевший Галкин быстро уснул.

Спустя два часа земляки хватились исчезнувшего Галкина и, подумав, что он ушёл «по-английски», разошлись. Рано утром в здание пришёл дежурный механик, который перед началом рабочей смены должен был осуществить предварительный запуск и продувку аэродинамической трубы. Как обычно, по привычке, доведённой до автоматизма, он включил аэродинамическую трубу…

Галкин, мирно спящий в этой злосчастной трубе, никогда не мог себе представить, что с ним может когда-нибудь произойти то, что случилось после запуска этого огромного устройства. Внутри раздался мощный взрыв, вселенский грохот, и затем усиливающийся поток воздуха достиг сверхзвуковой скорости. Возможно, что с такой же скоростью в голове у несчастного Галкина возникла последняя мысль: он попал в эпицентр ядерного взрыва. И с такой же скоростью неведомая сила сорвала его с внутренней обшивки аэродинамической трубы, где он спал, и швырнула на противоположную от пропеллеров огромных вентиляторов стенку, вдавливая его в неё всё сильнее и сильнее. Обезумевший прапорщик ничего не мог понять, так как разум его покинул навсегда.

После нескольких минут работы аэродинамической трубы механик, довольный результатом, её выключил. И тут он услышал какой-то странный посторонний шум, раздававшийся из трубы. Удивлённый, он залез внутрь устройства. Там-то он и увидел абсолютно голого, окровавленного, обезумевшего прапорщика Галкина, который что-то нечленораздельно мычал. Одежда, разорванная в клочья, висела на деталях трубы.

Галкина срочно госпитализировали, и врачи вынесли заключение, сообщив, что прапорщик адекватно воспринимать объективную действительность уже никогда не сможет, а попросту говоря – он тронулся умом. Так дядя Жора Кобылин лишился своего партнёра по топливному бизнесу.