Максим Пачин - Суета. Роман в трех частях

– Я особо не разглядывал его, но волосы были точно светлые. У него была слегка небрежная прическа, – Арсений попытался показать на своей голове, – волосы торчали в разные стороны. Возможно он это специально…

– Кто его знает, – Серебряный пожал плечами, – таких у нас я не видел. Видимо с той стороны прибег, – Ипостасей поднял глаза на луну. – Ладно, пойду я, – он напоследок пожал руку Арсению. – Ты тоже иди домой, отоспись. Завтра много дел.

– Договорились, – Серебряный отпустил его руку, и неохотно побрел в дом. – До завтра, Ипостасей.

– До завтра, – он прошел по ступенькам подняв руку на прощание, после зашел в дом и закрыл медленно за собою дверь. Где-то там вдалеке, сквозь теплый свет, были слышны голоса Виктории и Софии.

Под звуки еле бурлящего океана и бледного лунного свечения, он вернулся обратно к себе в хижину. Голода он не чувствовал, впрочем, как и желания писать. Простояв молча некоторое время возле окна и не придумав чем ему заняться, Арсений отправился спать.

***

Длинная аллея была поделана на две равные части. По правой стороне люди шли в одном направлении, по левой – навстречу. Меж двух тропинок росли пышные букеты синих цветов. В центре был возведен огромный фонтан. Дойдя до него по одной стороне, люди по кругу переходили на другую и без особой спешки возвращались обратно. Он шел вперед, чувствуя под ногами слой расстеленной сухой травы. Где-то вдалеке виднелся фонтан. Вокруг были люди, и все они по дороге о чем-то тихо беседовали. Он тоже шел вперед, к фонтану, оглядываясь по сторонам. Он кого-то заметил слева – господин в темном фраке и шляпе стоял напротив него по ту сторону и что-то пытался показать. Господин махал руками из стороны в сторону, а рядом идущие люди не обращали на него внимания. Арсений остановился. Увидев это, господин во фраке снял медленно шляпу и показал пальцем на фонтан. Где-то вдалеке послышался женский крик. С каждым мгновеньем он подходил все ближе и ближе. Вдруг все люди вокруг замерли, как статуи и на аллею обрушилась тишина.

Арсений проснулся от криков за окном. Его тело было покрыто холодным потом, а голова превратилась в картонную оболочку, внутри которой блуждал по оси чугунный нож. Крики доносились со стороны дома Серебряных. Оправившись от сна, он немедленно вскочил с койки и нацепив впопыхах сорочку обратной стороной выбежал на улицу.

Дверь в дом была открыта нараспашку. Изнутри наружу бил кислотно-желтый свет. Арсений бежал по тропе, что есть сил и практически не чувствовал своих ног от той скорости. Перепуганный от внезапности и криков, он влетел в дом, словно дикий коршун:

– Виктория! –повсюду, во всех комнатах был зажжен свет. – Ответьте мне! – он перебежками переходил из одной комнаты в другую, в надежде найти хоть кого-то. – Ипостасей! – крики в пустоту провоцировали на дурные мысли. Он дошел до кухни и замер около порога. Откуда-то доносился женский плач. Он аккуратно обошел кухонный стол. На полу, облокотившись на гарнитур сидела Виктория. Ее лицо закрывали трясущиеся руки.

– Виктория, – Арсений упал на пол и крепко обнял. Все ее тело издавало дрожь. Сердце било на износ. – Я здесь, с вами! – он убрал аккуратно ее руки с лица. Из глаз падали градом слезы, нежно-розовые губы покрылись синевой, она что-то неразборчиво шептала. – Виктория, что случилось? – он схватил ее за плечи и приподнял. – Садитесь, – Арсений бережно довел ее до кухонного дивана и усадил с краю. Он схватил стакан и налил воды из фужера. – Успокойтесь, прошу вас! Что случилось? – Виктория взяла стакан в руки и заикаясь начала пить маленькими глотками. – Виктория, где ваш супруг?

– Ушел, – тихо ответила она, – ушел… Он ушел, – ее руки вновь задрожали. – Он ушел, – стакан с водой упал и вдребезги разбился, осколки раскатились по всему полу. – Господи, – вдохнула она, – забери меня, прошу тебя. Боже, если ты слышишь, – она медленно встала, – забери меня, об одном лишь тебя молю, Господи! – ее ноги подкосились и хрупкое тело рухнуло вниз.

Арсений попытался вновь помочь ей встать, но Виктория этого не хотела. Она встала на колени, – Боже! – захлебываясь в собственных слезах, она продолжала кричать в потолок. – Прошу тебя, забери…

– Прекратите такое говорить! – он пытался успокоить ее, но слова никак не помогали. – Прошу вас прекратите!

– Не хочу жить, не хочу! – из ее правой ноги начала хлестать кровь. От бессилия она свалилась на пол, закрыв свои плечи бледными руками.

– Я помогу вам, – он вновь аккуратно охватил ее тело и перенес на диван. Она продолжала молча плакать. – Успокойтесь Виктория, прошу, – Арсений поднес ей новый стакан с водой. – Выпейте, вам полегчает.

Виктория сделала несколько глотков и отставила стакан на стол. Ее тело продолжало трясти.

– Прости меня за ужасный вид. Я не хотела, чтобы ты…

– Ради всего святого, расскажите, что случилось?

– Ипостасей ушел в джунгли на поиски нашего сына, – ей было трудно говорить, она снова взяла стакан и отпила немного воды. – Он что-то надумал там себе… Встал посреди ночи и исчез будто не было… Я его останавливала как могла, говорю ну куда ты сейчас, что ты делаешь с нами, а он не слушал все, говорил, чтобы я ложилась спать.

– Это я во всем виноват, – с тоской произнес Арсений. – Это я надоумил его. Не надо было вам говорить про этого мальчишку…

– Что ты, что ты – нет! Не смей так думать, – она крепко обняла его. – Ты здесь ни при чем.

– Вы успокойтесь, Виктория, прошу вас, – он взглянул на ее окровавленную ногу, – Я принесу бинты.

Арсений помог дойти ей до кровати и перевязал ногу. Кровь понемногу начала останавливаться. Он принес ей стакан с водой и поставил рядом на прикроватную тумбочку. Она молча лежала и смотрела в потолок.

– Что же я наделала…

– Вам нужен покой- отдохните, а я побуду здесь с вами, пока не вернется ваш супруг.

– Спасибо, – ее глаза стали понемногу закрываться от изнеможения, она отвела взгляд в сторону, а после повернулась снова к Арсению. – Я рада была видеть тебя, – сквозь полусон проговорила она, – И имя твое, пусть и надумано, но все равно я буду беречь его у самого сердца, – она засыпала на его глазах. Он молча сидел рядом и внимательно слушал ее голос.

После того, как она заснула, он обошел все комнаты и выключил свет, оставив включенным лишь маленький светильник над кроватью. Убедившись, что все в порядке он с особой осторожностью вышел на улицу, прикрыв за собою входную дверь.

Ночь на берегу еще отказывалась уходить. Луна продолжала светить своим бледным и холодным светом, предавая мрачный темный контур океанским камням, а холодный ветер безмолвно кочевал от воды к суше, задевая верхушки самых высоких пальм.