Валерий Юабов - Долгая дорога

Наконец, сенсей заговорил.

– Если вы думаете, что научитесь здесь выполнять трюки для кино, то вы пришли сюда зря. Летать по воздуху я вас не научу. Учиться вам придется другим вещам, нужным, важным, но другим. Тренировки будут нелегки… Кажется, вы уже поняли это. Поглядите друг на друга, запомните лица. Через год от этой группы останется не больше пяти человек.

«Через год? – подумал я. – Да мне и месяца не выдержать! Зря я сюда пришел».

Сенсей говорил правду. И о полётах, и о пяти учениках, которые останутся в группе через год.

Мы с Виктором Вайнбергом оказались в числе пяти.

Я ворвался в аудиторию с разгона – почти опаздывал – и остановился у двери, услышав эти слова:

– I can not believe this!

Миссис Линч, преподавательница английского, произнесла это плачущим, но в то же время взволнованно-торжественным голосом и почему-то уткнувшись лицом в носовой платок. Что случилось? Чему она не может поверить? В аудитории полное молчание. Лица у ребят удивленные. Обычно наша миссис Линч такая спокойная, сдержанная. Худенькая, коротко стриженая, в очках – настоящая американка. Немолодая, но очень приятная… Что же стряслось?

Стараясь не шуметь, я двинулся к своему столику. Тут миссис Линч подняла лицо, вовсе не печальное, а скорее радостно взволнованное.

– А, Валэри, вот и ты… Садись… И вы садитесь, – сказала она ещё кому-то, кто входил. – Все здесь? Окей… У меня для вас очень хорошие новости.

Миссис Линч взяла со стола какой-то листок и подошла поближе к нам.

– Во-первых, с моим последним тестом справилась вся группа. Вы освоили мой курс. Я каждому смогла повысить уровень…

Радостный гул. Кто-то кричит: wow! Миссис Линч поднимает руку.

– Тихо! Ещё не всё! Вот результаты факультативного теста. Двум студентам удалось достигнуть уровня «01», проскочив, таким образом, все промежуточные. Я потрясена! Это впервые в моей практике…

Голос её снова дрогнул. Она шагнула еще ближе и поглядела… На меня? Да, конечно: миссис Линч глядела на меня, улыбаясь во всё лицо… Перевела глаза еще на кого-то… Опять на меня…

– Марк и Валэри, Валэри и Марк! Поздравляю вас!

…

Описав эту сценку (я до сих пор чувствую себя счастливым, вспоминая её), я, хочешь не хочешь, должен сделать кое-какие пояснения.

Наша группа, хотя мы уже перешли на второй курс, все ещё осваивала, ступенька за ступенькой, азы английского. Ступеньки обозначались цифрами: 001, 002 и так далее. Пределом наших мечтаний, вершиной, был уровень 01, который считался приличным для второго курса. Но до этой «вершины» нам было шагать и шагать… У меня, например, в начале осеннего семестра было 002. Очевидно, и в других группах дела обстояли довольно плачевно. И вот грянул гром. Нам объявили: тех, кто в предмете «Английский, как второй язык» не достигнет к зимнему семестру уровня 01, лишат права заниматься какими-либо другими дисциплинами. Только английский! Четыре раза в неделю по три часа в день…

Да, это был удар ниже пояса. Так считали многие студенты-иммигранты, которым из-за этого предстояло учиться в колледже намного дольше, чем они предполагали.

– Мозги, что ли, у них поехали? Сколько же лет я здесь должен балдеть, а? До старости, что ли? Идиоты!

Парня, который возмущался так громко, что его слышал весь кафетерий, звали Гия. Он сидел с приятелями за столиком, резался в карты и одновременно обсуждал новость.

– Английский-шманглийский… Жили неплохо без него и… Эх, была не была, вот тебе король!

Гия, симпатичный невысокий паренёк из Грузии, насколько мне было известно, никакими знаниями себя и до этого не обременял. В колледже был уже год, а набрал ли хоть сколько-то кредитов, не знаю. Навряд ли… Всё это ему было до фени. Родители платили колледжу денежки, а Гия действительно балдел, посиживая преимущественно в уютном кафетерии, где приятно пахнет кофе и постукивают игральные автоматы… Многие любят потусоваться здесь в перерыве или после занятий, как мы когда-то в парке Кирова. Рассаживаются обычно «землячествами» – китайцы, индусы, испанцы, звучит столько разных наречий, что голова кругом идет… Забавно! Впрочем, мы с Лерой в кафетерии не засиживались. У нас для этого просто времени не оставалось.

Что касается грозного постановления, нам с моей энергичной приятельницей все же удалось выпросить разрешение в департменте и зарегистрироваться на русский и математику. Кредиты, значит, мы свои набирали, учились всерьез. Но у меня со временем было туго не только по этой причине. После четырех, как только заканчивался мой учебный день, я забегал домой переодеться и спешил работу.

Произошло это еще в сентябре, почти случайно. Я, конечно, не прочь был подрабатывать, лишь бы не в адской жаре пекарни. Да и найти работу было совсем не легко: в начале 80-х Америка переживала очередной кризис – безработица, инфляция.

– Посмотри, Валера, на прошлой неделе это было дешевле! – огорчалась мама чуть ли не каждый раз, когда мы приходили в супермаркет, обычно в ближайший к нам Key Food. Сегодня речь шла о сливочном масле, подорожавшем на 10 центов, завтра – о куриных ножках или о помидорах. Наберешь продукты на неделю, глядишь, долларов на 5–6 вылетело больше, чем до этого. А купили-то даже меньше… Да, совсем не мешало бы мне подрабатывать! Но как?

И вот случайная встреча в том же супермаркете. Вертя в руках слегка увядший кочан капусты, мама ворчала: когда же, мол, подвезут посвежее? И вдруг кто-то по-русски отозвался:

– Завтра с утра.

Так мы познакомились с пожилым поляком, который прожил в Америке уже лет тридцать и давно работал в этом супермаркете. При желании можно было назвать его охранником, но Сал свою должность определял проще и выразительнее: «стою на шухере». Словом, он расхаживал по магазину и присматривал, чтобы покупатели не воровали. Думаю, что все постоянные воришки без труда догадывались, приближается к ним Сал или нет: он ходил в куртке из болоньи, которая ужасно шуршала.

С помощью Сала я и поступил в магазин. Работа нашлась в отделе овощей и фруктов, моим начальником стал приятный молодой итальянец Майкл. И наставлял он меня не как начальник, а как друг:

– Самое главное – не стой без дела! У боссов по четыре глаза, они за всеми следят.

Но бездельничать было просто некогда. Многоярусные полки с нашими продуктами, оборудованные холодильными установками, начинались слева у самого входа и длинными рядами уходили вглубь. То есть овощи и фрукты прежде всего бросались в глаза входящим в магазин. Значит, требовалось, чтобы они привлекали покупателей разнообразием и красотой, свежестью и живописным расположением. Создавать и поддерживать дизайн, вот какая у нас была задача. Майкл очень гордился этим.