Арина Теплова - Лесной князь

– Мне надо ненадолго отлучиться по делам, – буркнул Воронцов и, не дождавшись ответа государыни, быстрым шагом направился в сторону темного переулка, уже через миг, скрывшись во мраке ночи. Елизавета Петровна озадаченно смотрела вслед графу, не понимая, что же произошло, и отчего Иван вдруг вознамерился оставить ее одну.

Иван брел по темным Петербургским улицам. Недавно прошел дождь. Лужи поблескивали в лунном свете. На улицах, не мощенных булыжником, ноги графа разъезжались на скользкой глине. Воронцов шагал, не разбирая дороги, не обходя луж и не обращая внимания на грязь, брызгавшую его высокие сапоги и дорогой костюм. Его стеклянный взгляд был устремлен вперед. Глаза девушки цвета неба ни на миг не пропадали из его памяти. Он пересек реку и повернул к небольшому трактиру, откуда доносились пьяные песни.

Войдя внутрь темного помещения, Иван немого огляделся по сторонам и заметил, что публика, которая наполняла кабак, совсем не обращает на него внимания. Он прошел и сел за крайний небольшой стол. Тут же появился мальчик с белым полотенцем на руке. Вежливо поклонившись, он спросил:

– Чего изволите, сударь?

– Вина принеси, – сухо велел Воронцов, и устало облокотился о дубовую стену.

Спустя час, Иван допил второй кувшин c красным вином. Глаза его уже почти не различали образа юной девушки похожей на русалку с длинными темными волосами.

Шумные посетители не обращали никакого внимания на молодого человека, богато одетого, и Иван был этому только рад. “Вот бы остаться здесь навсегда. Допиться до одури и сдохнуть, и все кончено…” – думал сумрачно Иван.

На пороге трактира появился худощавый молодой человек в темно-зеленой военной форме. Его обветренное лицо с большими черными усами и желтыми невзрачными глазами, описали круг по комнате и остановились на хорошо одетом человеке, сидящем в углу. Военный подошел к Ивану и спросил:

– Свободно?

Иван поднял на него затуманенный спиртным взор и медленно кивнул.

– Поручик Волынский! – звонко представился гусар, ожидая ответа от Воронцова. Иван снова посмотрел на молодого человека и, скорчив гримасу, промолчал. Он видел, что поручик раздосадован, но Воронцову было все равно. Иван заказал еще один кувшин вина и принялся вливать его в себя с яростной настойчивостью.

Волынский, отослав мальчика, велел прислать ему некую Глашу. Спустя несколько минут появилась полногрудая девушка с темной длинной косой в красном сарафане и белой вышитой рубашке. Окинув недобрым взглядом Волынского, девушка произнесла:

– Что будете заказывать Роман Сергеевич?

– Драники, соленья какие-нибудь принеси, да вина белого.

Глаша ушла и через четверть часа вернулась с подносом. Поставив еду и вино перед поручиком, она хотела уже отойти, но Волынский ловко поймал ее за запястье.

– Посиди со мной душенька, – сказал ласково поручик. На эти слова девушка нахмурилась.

– Мне некогда сударь, отец итак уже недовольно смотрит, – ответила боязливо девушка и кивнула в сторону небольшого толстого мужика с бородой, который стоял за деревянным прилавком.

Иван почти с безразличием наблюдал за всей этой трогательной сценой и лишь потягивал крепкое вино, развалившись и облокачиваясь спиной о стену.

– Раньше ты по-другому со мной разговоры вела, – заметил, помрачнев, Волынский.

– Так и Вы раньше почтительны со мной были. Я ведь знаю, что баловаться со мной хотите. А я девушка порядочная.

– Знаю я Вас бестий! – взорвался вдруг Волынский и, нагло схватив девушку за талию, притянул к себе. – По-хорошему или по-плохому все равно моей будешь!

Девушка начала отчаянно отбиваться от поручика. Шум в трактире затих, и полупьяные посетители настороженно уставились на Волынского и дочь хозяина.

Тут же подбежал отец Глаши и гневно заявил:

– Я думаю, Роман Сергеевич Вам следует отпустить мою дочь и покинуть трактир!

Волынский, отпустил девушку и, в бешенстве вскочив на ноги, выхватил из ножен палаш.

– Да ты что старый черт, обнаглел совсем? Знаешь, кто я? Да я прибью тебя сейчас и все равно твоей дочкой завладею.

– Вы что ж думаете, что Вам все можно? – спросил, не отступая хозяин, оттолкнув Глашу за свою спину.

– Вот именно! Да я сейчас по щепкам раскидаю твое логово и, мне ничего не будет! – закричал Волынский и поднял оружие над головой старика. – Я дворянин, а ты холоп! Так и знай свое место!

Трактирщик зажмурился от страха, а Глаша истошно закричала. Волынский занес для удара руку, но в следующий миг, палаш выпал из его руки, выбитый сильным ударом Воронцова. Иван отпустил поручику еще один сильный удар, и Волынский упал на пол. Но тут же сориентировавшись, Роман вскочил на ноги и бросился на Воронцова. Драка была быстрой. Иван получил два болезненных удара в живот, а в ответ нанес противнику полдюжины ударов. Затем полумертвого Волынского, Воронцов схватил за грудки и выкинул на улицу, где его дожидался денщик.

– Более не смейте, переступать сей порог, – на прощание бросил Иван поручику, которого слуга осторожно укладывал в карету. – Или будете иметь дело со мной.

Поручик смотрел на Ивана единственным открытым глазом и зло сплевывал кровь. Карета уже тронулась. Бросив последний взгляд на поверженного Волынского, Иван произнес:

– Граф Иван Алексеевич Воронцов, к Вашим услугам.

По лицу поручика пробежал дикий животный страх и он, закрыв последний здоровый глаз, упал без сил на сидение кареты.

Уже под утро Иван грязный, шальной и пьяный направился к дому дяди, ковыляя неуверенным шагом по Графскому переулку. Пройдя по набережной реки Фонтанки, молодой человек достиг Чернышева переулка, а затем свернул в потайную ажурную калитку, которая вела в огромный сад Воронцовского дворца. Пройдя по темной тихой алее, мимо главного фонтана, Иван вошел в великолепный трехэтажный голубой особняк, построенный рукой великого Растрелли. Дядя его Михаил Илларионович, канцлер, имел некогда огромное влияние при царствующей императрице. В 1741 году он активно участвовал в дворцовом перевороте, склонив на свою сторону лейб-гвардию Преображенского полка, в ходе которого на престол взошла ныне правящая императрица Елизавета Петровна.

В темном холле Иван чуть приостановился, прикрикнул на сонного дворецкого, который, по его мнению, больно долго открывал дверь. Затем Воронцов поднялся по великолепной помпезной лестнице, украшенной зеркалами и статуями на второй этаж. В спальне молодой человек, тяжело упал на широкую кровать, и устало растянулся на спине. С его сапог на покрывало, расшитое золотыми нитями, стекала грязная жижа улиц. Блуждающие, больные глаза его пробежались по великолепному убранству огромной спальни и остановились на потолке. В комнате горело несколько свечей. Глаза Ивана уставились в плафон потолка, работы Тьеполо. На картине вверху была изображена сцена из Овидиевых превращений. Без всяких покровов прелестная Андромеда, стояла прикованная к скале, а перед ней был изображен Персей, поражающий дракона. Иван смотрел немигающим взором на Андромеду и думал, что она невероятно похожа на Катюшу, своими прелестными формами и разметавшимися по плечам черными волосами. Наконец, сон сковал его мысли и молодой человек уснул. Ему снилось, что он Персей и сражается с трехглавым драконом, головы которого напоминали лицо ненавистного Левашова.