Юлия Рябинина - Только не я

– Ты о чем? – вопросительно поднимает она брови и в глаза смотрит, но там ничего даже не колыхнулось.

– О том, Яся. Я что, на придурка тупоголового похож? Давай вали, пока есть возможность, – сажусь обратно на краешек стола и сжимаю пальцами столешницу с такой силой, что в суставах заболело.

– Ты серьезно? – смотрит на меня Снежинка, а у меня аж дыхание перехватывает на миг.

Твою мать, я еле сдерживаюсь, чтобы не выскочить из этой долбаной подсобки и не свернуть кому-нибудь шею, хотя не кому-нибудь, а одному белобрысому челу, который на данный момент как кость в горле стоит.

– Ну, а что, Яся, скажи, я не прав?

А про себя молюсь, чтобы я оказался не прав, и чтобы она все отрицала и желательно, чтобы при этом была очень искренна.

– А знаешь, что? – вдруг встала девушка в позу. – Пошел ты! Придурок!

Это было так неожиданно, что я даже не успел среагировать, а она вихрем вылетела из подсобки и громко хлопнула дверью.

– Реально придурок, – пришлось с ней согласиться, – мля, вот и поговорили.

Отталкиваюсь от стола и выхожу вслед за девушкой. Звонок разрывает и без того шумное пространство.

– Привет, дорогой братик, – слышу до мурашек задолбавший меня голос, поворачиваюсь к Ваське лицом, и меня коробит от увиденного. – Ну, вот теперь все и сложилось в небольшой корявый пазл, – она ухмыляется. – Ну, что, домовенок, нравится мой братишка?

Она крепко держит Снежинку за локоть, а та ошарашенно смотрит то на нее, то на меня. И вот теперь ее взгляд ожил, вот только в нем читается совсем не то, что мне хотелось увидеть, в нем плескается ужас.

– Отпусти девчонку, ты видишь, человек на урок торопится.

Я делаю шаг к Ваське, но она прицокивает языком и заводит руку, которой держит Ясю, за спину, тем самым как будто прячет девушку от меня. Одновременно с этим вокруг Василисы замыкается круг из ее подружек.

– Нет, мой дорогой и горячо любимый Тимоша, нам придется поговорить с твоей… – она делает паузу и, оглядываясь на Ясю, оценивающе смотрит на нее, – шлюшкой по душам, как девочка с девочкой, правда, Белоснежка? – последний вопрос был адресован явно Снежинке.

– Бля, Василиса, не дуркуй и херней не страдай, отпусти девчонку, – толкаю Василису в сторону, и тут же мне в челюсть прилетает подача.

– Ты че, охерела совсем? – держусь за скулу и смотрю на «сестричку» ошарашенными глазами.

– Это ты охерел, урод, – он встает ко мне так близко, что опаляет своим дыханием мои губы, – я же тебе говорила, что никто кроме меня не будет с тобой.

Ее глаза метают молнии, и бешенная ярость, что горит внутри ярким пламенем, готова вырваться наружу. Я только открываю рот, чтобы сказать ей пару ласковых, когда она хватает меня за шею и впивается в губы, больно кусая.

– Дура, – пытаюсь отцепить ее, но она, как пиявка, присосалась так, что не отдерешь.

– Так, что тут происходит? – слышу голос Левы «царя зверей» позади всей этой собравшейся толпы, и его голос, как будто стальной кулак, выбивает дыхание из легких.

– Встряли, – улыбается мне в губы Василиса и с невинной улыбкой, которая в секунду искривила ее губы, поворачивается к мужчине лицом,

Сама она спиной прижимается ко мне, а я не могу оторвать взгляд от Снежинки, вот только та не смотрит на меня. Ее и без того бледная кожа превратилась в совсем в прозрачную с сероватым оттенком.

Я убью это суку…

Хватаю Василису и завожу ее руку за спину. С силой сжимаю.

– Так, все разошлись по учебным классам, а вы двое, – он смотрит на нас, – за мной.

– Приказ понят, сэр, выполняем, – Василиса даже от боли, которую я ей причинил, не поморщилась.

– Фролова, – глянул на нее «царь зверей», – не ерничай. Что застыли-то? – обратился он к замершим в недоумении девочкам.

И в этот момент Снежинка, молодец, не растерялась. Она выскользнула из замкнувшегося круга и быстрым шагом скрылась за углом коридора. При этом на меня так и не взглянула, но по ее ссутуленным плечам и так можно было понять, что сейчас с ней творится. Бля. Я от ярости и бессилия толкнул в спину Василису, от чего та ехидно хихикнула, посмотрела на меня и скривила губы в усмешке.

«Сука», – одними губами прошептал ей.

Льву Владимировичу повторять еще раз не пришлось, одного раза было достаточно, чтобы все рассосались по классам.

***

– Ну, давайте начнем, – потирает руки «царь зверей», закрывая за нашими спинами дверь кабинета.

Мужчина обходит нас по дуге, при этом я чувствую, как его тяжелая энергетика сдавливается невидимым лассо вокруг, и есть смутное ощущение, что он знает намного больше, чем может показаться на первый взгляд.

– А что случилось-то Лев, Владимирович, – включает дурочку Василиса, перетягивая первый выплеск агрессии зама по воспитательной работе на себя.

– Так, моя дорогая, я у вас и хотел поинтересоваться? – он вопросительно выгибает толстую бровь и усаживается в кожаное кресло, отделяясь от нас широкой столешницей рабочего стола. – Ну, про то, что вы девочку из детдома избили до полусмерти, мы это проехали, так мама твоя постаралась замять это дело, – говорит Василисе.

А смотрит на меня, и понятно почему – я уверен, он знает, что и мой отец приложил к этому руку, а точнее, не руку, а кошелек. Но почему он смотрит на меня сейчас? Ведь действительно, избиение мы проехали, а вот последнее яркое событие в раздевалке, когда девчонки побрили друг друга, скорее всего ему уже донесли.

– Тогда вообще не понимаю, зачем вы нас отрываете от уроков, – складывает в замок перед собой руки Василиса, – не хотелось бы пропускать занятий.

– А я посмотрю, ты вообще оборзевшая стала, Фролова, – мужчина ставит перед собой руки и складывает палец к пальцу в пирамидку.

– Я? – девушка выгибает бровь. – Вы ошибаетесь, сэр, мне кажется, это вы забываетесь.

– Ты мне дерзишь? – вскакивает мужик из-за стола так неожиданно, что даже меня повело немного назад.

А Василисе хоть бы что. Я смотрю на нее и осознаю, что она реально отмороженная.

– Вы, Лев Владимирович, – она вздергивает подбородок, отчего кажется выше, и плечи расправляет. Это со стороны выглядит комично, потому что Лев тушуется на миг, видимо, не ожидая такого от Васьки, – если у вас есть претензии к нам, то вызовите родителей и с них спрашивайте, а если вам нечего сказать, то нам пора на урок, да, Тим?

Она поворачивается ко мне, и я вижу, как в ее зрачках отсвечиваются искрами озорные отблески от ламп. Она подмигивает мне, и я чуть отступаю в сторону. Ну, все, сейчас начнется выброс ядохимикатов изо рта Лёвы. Бля. Кидаю короткий взгляд на мужчину, а у него лицо будто проходит через лазерный принтер, в который заправлено лишь три цвета: серый, белый и красный. Когда его лицо приобрело оттенок последнего, я испугался за здоровье Лёвы. Мне показалось, что еще немного, и из ушей пойдет пар, а изо рта повалит пена.