Владимир Москвин - Раз пенёк, два пенёк

Быстро добрались до мостика. Свернули на старую дорогу, поднялись на пригорок. Вот и пеньки. Немного поодаль виднелись кладбищенские кресты.

Алан скинул мешок на землю, с удовольствием размял плечи:

— Сейчас начнём и быстренько закончим. До полуночи, думаю, управимся. Василий, ты готов?

— Ну да. Не будем тянуть кота за хвост, — Васька взялся за лопату.

Алан последовал его примеру. Шурка с Верой устроились поблизости, на пеньках.

Кудрявый курил третью уже сигарету и затравленно озирался по сторонам. До чего же здесь неуютно, брр! Шурка полностью разделял точку зрения Алана. Поскорее бы закопать тот крест, да свалить отсюда! Чёртово место, воистину.

Земля оказалась на удивление рыхлой. В течение часа ребята углубились по пояс. Наконец, парни решили передохнуть и вылезли из ямы.

Всё больше и больше нервничающий, Шурка предложил:

— Хватит глубины уже. Давай, складываем на дно вещички, да зарываем по-быстрому. Ночь наступает.

Алан вопросительно посмотрел на Веру. Та лишь пожала плечами.

— Ладно, давайте заканчивать. Тузик, ты что, с ума сошёл?!

Пёс, действительно, вёл себя неадекватно. Он спрыгнул вниз, в могилу, и принялся рыть землю. Да так усердно, что комья вылетали наверх!

— Э, здесь что-то нечисто! Быстрее уходим! — Шурка уже открыто стал трусить.

— Да подожди ты убегать! Если собака роет, значит — там что-то есть, — возразил Алан.

Он сидел на корточках возле разрытой ямы, грыз травинку и внимательно наблюдал за Тузиком.

— Вы ничего не знаете! Это прОклятое место! Здесь ведьма похоронена была! — практикант совсем потерял голову от страха.

— Нет, собака сразу почует нечисть. И, поверь, среагирует по-другому! — попыталась успокоить Шурку Вера.

Постепенно, кудрявый взял себя в руки. Минутная слабость прошла. Парню стало даже немного стыдно за своё малодушие. А Тузик, между тем, продолжал откидывать лапами землю. Иногда он останавливался и тявкал, словно приглашая людей помочь ему. Ребята снова взялись за лопаты.

Шурка беззвучно шевелил губами, наблюдая за товарищами. Вера сосредоточенно ожидала — что же такое там учуял пёс? Наконец, Васькина лопата глухо стукнулась о доску.

— Гроб! — выдохнул кудрявый.

— Ну, вот и докопались, — вытер пот со лба юноша, — надеюсь, вскрывать не будем?

Тузик же словно взбесился. Он снова спрыгнул в яму и звонко залаял, яростно колотя хвостом. Потом вдруг заскулил, глядя на людей просящими глазами.

Внезапно из-под земли послышался глухой вой! Ребята, как ошпаренные, выскочили из ямы. А пёс залаял ещё громче, потом принялся скрести лапами землю. Показалась уже доска… Вдруг изнутри раздался стук! Бум, бум! Дюймовка, из которой умелец Панкратыч смастерил когда-то «домовинку» для Клавки, треснула. Бум! Доска отлетела в сторону, разваливая рыхлую землю. Затрещала вторая, третья… Тузик выл, визжал и скакал.

Ребята впали в ступор. Васька крепко прижал к себе Веру. Юноша выпучил глаза, пытаясь понять, осознать логическим своим умом происходящее. Казалось, очки молодого человека вот-вот самопроизвольно полезут на лоб. Вера не отрывала глаз от ожившей могилы. Она вцепилась зубами в кулак, не на шутку рискуя прокусить себе кожу. Алан взял лопату наизготовку, намереваясь — если что — защищаться до последнего. Шурка щёлкал зубами и отступал потихоньку назад, покуда не свалился, зацепившись ногой о кочку.

Тем временем из гроба восстала Клавка-Борода собственной персоной! Разломав крышку своего узилища, она уселась в гробу, матерясь и взывая к Богу одновременно. Вид Клавки был ужасен. Вся обсыпанная землёю, она рычала и скулила почище Тузика. Волосы её торчали во все стороны, словно иглы у дикобраза. Борода воздела руки к небу и закричала.

Нет, завыла волчицей:

— Жиииваааяяя!!!

Потом она схватила и порывисто обняла визжащего Тузика:

— Пёсик, миленький мой! Спасииитель!

Собачка облизывала ей лицо, а Клавка рыдала взахлёб, прижимая Тузика к себе и глядя в небо.

— Живая, спаслась, слава те, Господи! Живая, живая, живая!!!

Тем временем, ребята потихоньку отошли от шока.

Вера шепнула Ваське:

— Она не мёртвая. Её кто-то заживо похоронил.

Алан тоже это понял. Он окликнул воющую Клавку:

— Эй, уважаемая!

Наконец-то Борода заметила людей. Она затараторила быстро-быстро, взахлёб:

— Ребятушки! Закопали меня в землю какие-то нЕлюди. За что?! За какие такие грехи человека заживо хоронят?!! Изверги!!! За что тётке Клавке эдакое наказание? За какие провинности? Знали бы вы, как там — в гробу лежать, под землёй!

Борода опять завыла. Алан спрыгнул в могилу и помог подняться на ноги многострадальной бабе. Клавка, опираясь на руку, заботливо поданную ей осетином, вылезла из ненавистной ямы.

Повернулась и плюнула в сердцах:

— Будь проклята эта могила! Тьфу!

Алан успокаивающе похлопал её по спине. Борода снова зарыдала, уткнувшись в плечо бывшему своему врагу. Вера погладила Клавку по голове и принялась что-то ворковать ей на ухо. Постепенно Борода успокоилась, плечи её перестали вздрагивать. Она подняла голову и трубно высморкалась.

Заметив Ваську, спасённая бросилась обнимать его:

— Васенька, милый! — потом увидела и Шурку, скромно державшегося в сторонке, — Кудря! Дай, я тебя расцелую!

Осторожный практикант не горел желанием лобызаться с грязной, только что вылезшей из гроба Клавкой. Он попытался дистанцироваться и отступил на несколько шагов. Но Борода подскочила к нему в один прыжок и сжала парня в жарких объятиях. Зацеловав и перемазав землёй всех своих спасителей, Клавка бухнулась на колени.

А потом торжественно провозгласила:

— Отныне я вам всем по гроб, — здесь она слегка замешкалась и потрясла головой, — до конца дней своих благодарна буду! Вы мои спасители! Прости, Аланчик, за то, что смерти твоей желала! Видит Бог, пострадала за грехи тётка Клава! Ох, детушки мои, натерпелась я!

Молодые люди бросились поднимать с колен бедную Клавку. Даже представить страшно, что пришлось пережить ей — лёжа в могиле, под двухметровой толщей земли! Как могли, привели её в чувство.

Наконец Клавка успокоилась окончательно:

— Ребятушки, а выпить у вас не найдётся? Как-никак, из могилы восстала…

Алан развёл руками, Васька отрицательно покачал головой. А Шурка только теперь окончательно уверовал, что перед ним живой человек, а не упырь.

Он неуверенно предложил Бороде:

— Наши соседи за шабашку получили. Думаю, у них что-нибудь найдётся. Ради такого случая, не откажут.

— Так пойдём быстрее от этого проклятого места! Гори оно синим пламенем! — Клавка всё ещё оставалась во власти эмоций.

— Закапывать барахло будем?

Шурка кивнул на мешок. Все, кроме него, уже и забыли, для чего сюда пришли.