Владимир Москвин - Раз пенёк, два пенёк

— Молодец, хороший мальчик, — девушка взяла Шурку под ручку.

Группа приблизилась к мостику. До кладбища оставалось совсем немного. Перед самой развилкой они остановились.

— Кудря, оставайся здесь, на шухере постоишь. Если что, свисти. А ты, Верунчик, с нами пойдёшь. Будешь, э… консультировать, вот, — как обычно, Клавка взяла на себя руководство.

— У меня опыта нет в подобных делах. Я и так всё рассказала.

Заметно было, что Вера чувствовала себя не в своей тарелке. Она очень не хотела идти дальше.

— Что ты говорила, то все мимо ушей пропустили. Заново напомнишь, — Борода настаивала на своём.

— Мы быстро управимся, — попытался успокоить девушку Петя.

Он тоже с утра нервничал, поэтому перед «мероприятием» выпил вина. Вместе с Клавкой, впрочем.

— Лучше, чтобы Вера оставалась на мостике. Вы, как могилу откопаете, цинканёте. Она сбегает к вам, всё расскажет-покажет по-быстрому, и снова сюда вернётся. Подозрительно, если я один буду здесь торчать, как пенёк. А с девушкой — очень даже правдоподобно, натурально, — внёс своё предложение Шурка.

Вера с благодарной улыбкой посмотрела на практиканта. А, может быть, в этом взгляде было что-то ещё? У Шурки ёкнуло сердце.

— Ай, Кудря, хитрец! — прищурившись, ухмыльнулась Борода.

— Я же тебе говорил, что у Шурки не голова, а Дом Советов! Криво не насадит! — подмигнул «кенту» Синий.

— Добро, наблюдайте здесь, — решила Клавка, — Кудря, чтоб ушки на макушке!

Молодёжь осталась на мостике, а «старшее поколение» отправилось выполнять основную работу.

Ефимову ещё с вечера позвонило начальство и строго-настрого приказало: задержанного, ввиду его исключительной опасности для общества, в район самостоятельно не везти, а содержать под строгой охраной до прибытия конвойных. Вертолёт с солдатами прибудет ориентировочно к обеду.

Участковый усилил охрану, поставив возле дверей в камеру дружинника с двустволкой. А ещё, для пущей безопасности, он надел на подозреваемого наручники.

Приняв меры предосторожности, старший лейтенант решил разобраться с Панкратычевым донесением. Он оседлал служебный мотоцикл и отправился на поиски горе-плотника.

Дома Панкратыча, естественно, не оказалось. На стук в дверь вообще никто не открыл. Но настырный Ефимов долбился до тех пор, пока не отворила соседнее окно комендантша.

— Никого нет, Андрюша! Васька на работу ушёл, Кудря тоже с утра куда-то смылся, а Петя с Панкратычем уже несколько дней, как дома не ночуют.

— У Малофея Панкратыч! Водку пьянствуют вместе с Сусликом, в рот их драть! — раздался из глубины квартиры голос комендантского мужа.

Жилище Малофея давно состояло на учёте у местного стража закона. Что ж, пора нанести к нему визит. Участковый вежливо поблагодарил граждан и затарахтел, удаляясь.

Шурка с Верой торчали на мостике, имитируя влюблённую парочку. Солнышко уже поднялось, но над водой ещё клубился лёгкий туман. Первые птички несмело чирикали — словно спросонок прочищали горлышки.

— Хорошо-то как! — Шурка зажмурил глаза от удовольствия.

— Было бы хорошо, если б не было так плохо, — Вера не разделяла лирического настроения парня.

— А чего плохого? — искренне недоумевая, возразил практикант.

— Мы зачем сюда пришли? Или, тебе кажется, что всё это пустяки? Боже мой, раскапывать могилу! По моей, заметь, инициативе! Господи! — девушка всплеснула руками.

— Ну и что? — Шурка оставался невозмутим, — это же нужно для дела! Для всеобщего блага, можно сказать. Чтобы упырь кровь не пил, чтоб людей не убивал! Ты сама примерно так говорила.

— Говорить, это одно, — тяжело вздохнула Вера, — а делать… Я даже не представляю, как сейчас буду смотреть на покойника. Он мне всю жизнь потом будет сниться!

— А ты не ходи туда. Скажи мне, что делать надо. Я сам братву и проконсультирую! Заодно посмотрю, как Кабана будут мочить. Покойника убивать! Интересно даже, — хихикнул парень.

«Этот урод заслужил такое к себе отношение. Как говорится, по делам вашим аз воздам!» — вдруг вспомнились Шурке Петины слова. Прав Петруха, стопудово! Нельзя людей убивать безнаказанно.

Ефимову отворил сам хозяин. Вначале из дверей высунулась всколоченная трясущаяся борода, потом появился и её обладатель. Потянуло застоялым перегаром. Малофей, облачённый в тёплую овчинную безрукавку и валенки, несмотря на тёплое солнечное утро, дрожал, как осинка.

— Дедушка, какой ты пример молодёжи подаёшь! Смотреть стыдно! А ещё ветеран войны! — вместо приветствия участковый принялся корить непутёвого фронтовика.

— Дак, я ить не пил долго, Ондрюша! Пока Борис Борисыч в гости не зашёл. А потом, вот, Панкратыч пожаловал, — точно первоклассник, начал оправдываться Малофей.

Участковый, не дожидаясь приглашения, прошёл в избу. Старик поспешил за ним.

В доме у Малофея творилось чёрт-те что. Эскадрильи жирных мух барражировали на бреющем полёте, наполняя избу монотонным жужжанием. Отвратный запах бил в нос и вызывал рвотный рефлекс.

Стол, ввиду наплыва посетителей временно перемещённый в центр «залы», походил на помойку. Корки, окурки, заляпанные до непрозрачного состояния стаканы и даже бутылочка с надписью «Дихлофос» — чего только на нём не было! В миске, предназначенной для закуси, пошевеливал усами, примеряясь к капустным остаткам, громадный рыжий таракан.

Гости устроились — кто, где смог. Панкратыч прикорнул на полу и совершенно слился с интерьером. Участковый поначалу его даже не заметил.

Суслонов отдыхал всё на том же сундуке. Со вчерашнего вечера Павла перекрыла «уважаемому человеку» кредиты. Малофей начал всерьёз задумываться — как бы повежливее спровадить с глаз долой потерявшего уважение гостя. Пора и честь знать, в самом деле!

— Эх, дед! — строго выговаривал между тем хозяину милиционер, — тебе, как ветерану войны, государство платит повышенную пенсию. Целых… сколько?.. семьдесят рублей! Кому ещё из стариков дают такие деньжищи? А ты пьёшь! Можно сказать, обманываешь доверие государства! Тьфу, стыдобища! Посмотри, во что избу превратил! Срам! У моих поросят в свинарнике чище, честное слово!

Малофей соглашался с каждым словом участкового и покаянно тряс бородой:

— Не пью уже, Ондрюша, не пью! А избу прямо сейчас в порядок приводить начну.

Что здесь делает Суслонов? Ак, спит. Не гнать же на улицу человека? Хотя, надоел хуже горькой редьки!

Забери ты его от меня, уведи Христа ради! Как это, некогда? А мне он тут пошто? Ты власть, или кто? Вот и забирай его! Давай, буди сам!

— Подъём, гражданин Суслонов! — участковый потряс Малофеева гостя за плечо.

Но водитель-профессионал не реагировал. Он спал сладким сном младенца, насосавшегося материнской титьки.