Сол Беллоу - Хендерсон, король дождя

Я показал Лили квитанцию и признался, что кот у меня в плену. Она пыталась повлиять на меня, даже вышла к обеду расфуфыренная и обсыпанная пудрой. Однако от меня не укрылась лёгкая дрожь её губ, и я понял, что она попытается меня урезонить.

— В чем дело, дорогая? Ты совсем не ешь.

Обычно она лопала будь здоров; официанты в ресторане сказали мне, что никогда не видели даму с таким аппетитом. Ей ничего не стоит умять пару огромных бифштексов и запить шестью бутылками пива. Я горжусь её способностями.

— Ты тоже не проглотил ни крошки.

— Это потому, что у меня тяжко на душе.

— Малыш, ну не надо так! — взмолилась Лили.

Я не поделился с ней своими планами, но в 3 часа 59 минут следующего дня поднялся на чердак, чтобы привести приговор в исполнение. Я взял с собой хозяйственную сумку, в которую спрятал револьвер. В маленькой, оклеенной обоями комнате под самой крышей было достаточно света. Увидев меня, кот прижался к стене, выгнул спину и ощетинился. В тесном помещении желательно было ограничиться одним выстрелом. Книга о Панчо Вилье познакомила меня с мексиканским искусством меткой стрельбы. Суть заключается в том, чтобы придерживать дуло указательным пальцем, а средним нажимать на спуск. Я метил коту в середину лба, но, очевидно, душа моя не лежала к убийству — иначе чем объяснить, что я промахнулся на расстоянии восьми футов? Тогда я рванул дверь, и кот вихрем вымелся наружу. На лестнице, вытянув прекрасную шею, с белым от ужаса лицом стояла Лили. Выстрел в доме для неё означал только одно — он напомнил ей самоубийство отца. Я и сам ещё не оправился от шока.

— Что ты там делал? — пробормотала Лили.

— Пытался выполнить данное обещание. Что ж ты так долго ждала? Теперь уже поздно.

Она разразилась слезами. Мне стало тошно, и я завопил:

— Забирай своего чёртова кота! Вам, чёртовым горожанам, плевать на животных! Бросаете их на произвол судьбы!

Хуже всего то, что у меня всегда самые лучшие намерения. Как мне удаётся сбиться с пути — одному Богу известно.

Однако теперь передо мной в полный рост встала проблема расправы над лягушками.

— Это — совсем другое дело, — уговаривал я себя. — Абсолютно ясный случай. Кроме того, мне представляется возможность показать, что именно было у меня на уме в истории с котом.

Сердце моё было уязвлено. Но мне все же удалось вернуть свои мысли в практическую плоскость. Я рассмотрел возможные варианты — от яда до землечерпательных работ, — и ни один не показался мне удовлетворительным.

— Единственный верный способ — бомба. Один взрыв — и всем тварям крышка. Они всплывут на поверхность, нам останется только их собрать. И пожалуйста — арневи смогут напоить своих коров! Исключительно просто.

Когда до Ромилайу дошло, что я имею в виду, он горячо запротестовал:

— Нет-нет, сэр, ни в коем случае!

— Что значит «нет-нет, сэр»? Не валяй дурака. Я старый солдат и знаю, о чем говорю.

Но с ним было бесполезно разговаривать: Ромилайу панически боялся взрывов.

— Ну ладно. Пошли в хижину. отдохнём немного. День был трудный, а завтрашний будет ещё труднее.

В хижине Ромилайу сразу начал молиться. Похоже, я его разочаровал. До него наконец-то начало доходить, что его наниматель — неудачник и сумасброд, который делает, не подумав. Так что он сложил руки под подбородком: ладонь к ладони, пальцы растопырены. Часто в такие минуты я наполовину в шутку и наполовину всерьёз предлагал ему замолвить и за меня словечко.

Окончив молитву, Ромилайу лёг на бок, поместив одну руку между сжатыми коленями, а другую подложив себе под щеку. В такой позе он обычно засыпал. Я тоже лёг поверх одеяла в тёмной хижине, куда не проникал лунный свет. Я не страдаю бессонницей, но в ту ночь мне было о чем подумать. Пророчество Даниила, брошенный кот, лягушки, древний затерянный мир, делегация плакальщиков, поединок с Итело и то, как королева заглянула мне в сердце и обнаружила там «грун ту молани». Все это перепуталось у меня в голове; я был страшно возбуждён, но в мыслях придерживался главного — способа разделаться с лягушками. Сотворю-ка я бомбу из моего карманного фонарика! Выну пару батареек и начиню корпус порохом из моего «магнума». Можете мне поверить, этого достаточно, чтобы убить слона!

Приняв, таким образом, решение, я лежал и посмеивался: отчасти над лягушками, представляя себе их удивление, а отчасти над собой: старый дурак, размечтался заслужить благодарность Виллатале, Мталбы, Итело и всего народа арневи! В мечтах я додумался до того, что королева пожелает возвысить меня до себя. А я скажу: «Спасибо, леди, но я покинул родной край не ради власти или славы; моя скромная помощь совершенно бескорыстна».

Вот какие мысли осаждали меня в ту ночь, мешая заснуть — а ведь я крайне нуждался в отдыхе. Чтобы изготовить бомбу, нужно быть свежим как огурчик. Я вообще очень чувствителен ко сну. Если мне не удаётся поспать привычные восемь часов, а только семь с четвертью, я весь день чувствую себя не в своей тарелке. Ещё одна навязчивая идея, не имеющая ничего общего с объективной действительностью.

Пока я лежал без сна, мне нанесла визит Мталба. Она села на пол у моей кровати, взяла мою руку и стала что-то нежно говорить, одновременно побуждая меня гладить её кожу — действительно очень гладкую, она могла смело ею гордиться. Сосредоточившись на бомбе, я почти не замечал, что творится вокруг. В мыслях я открутил крышку фонарика, вынул батарейки и высыпал туда содержимое гильз от «магнума». Но как поджечь порох? Опять же, вода представляет серьёзную проблему. Где взять запал и как уберечь его от соприкосновения с водой? Может, воспользоваться фитилём от австрийской зажигалки? Или вощёным шнурком от ботинка — это было бы идеально. Вот каковы были мои мысли все то время, пока принцесса Мталба сидела рядом, облизывала меня и поглаживала мои искривлённые пальцы. Мне стало стыдно. Знай она, сколько бед я натворил этими самыми пальцами, она бы дважды подумала, прежде чем подносить их к губам. Когда Мталба дошла до того пальца, которым я пытался направить дуло револьвера на кота, боль пронзила мне руку и распространилась по всему телу. Если бы толстуха могла понять, я бы сказал ей: «Прекрасная дама, я не тот, за кого вы меня принимаете. У меня необузнанная натура, и на моей совести ужасные вещи. Меня даже свиньи боялись».

Но поди останови женщину! Они питают слабость к непутёвым мужчинам: пьяницам, дебилам и отпетым уголовникам. Любовь — вот что даёт им силы. Если бы я не допетрил сам, меня бы просветила Лили.

Я разбудил своего проводника.

— Вставай, Ромилайу, у нас гостья. Узнай о цели её визита.

Будучи крупным знатоком африканских обычаев и даже глубокой ночью не забывая о правилах хорошего тона, Ромилайу церемонно обратился к сестре королевы. Как выяснилось из её ответа, Мталба хотела, чтобы я её купил, а так как у меня, по всей видимости, нет денег, она принесла их с собой.