Геннадий Прашкевич - Человек Чубайса

– Мой Трубников, в какой спальне мне можно располагаться?

В голосе Наташи звучало обещание. Трубников обрадовался: выбирай любую. В итоге Наташа выбрала спальню рядом с кабинетом. Трубников так долго не слышал женских похвал, что, утомленный, уснул в Наташиной спальне.

Это его спасло.

Ночью, вдруг пробудившись, он не нашел Наташу в постели.

Постель была грандиозной, но все равно Наташи он в ней не нашел.

Сунув ноги в мягкие меховые тапочки, он отправился в туалет и, проходя мимо кабинета, услышал голос Наташи. Русскоговорящий гид держала в руке телефонную трубку. Ее мягкий и нежный голос выговаривал жестокие слова, навсегда ранившие сердце Трубникова.

– Да куда он денется? Он на крючке, не сорвется. Билеты принесли, полетим вместе. Мало ему не покажется, в Варанаси я все сделаю. Нет, именно в Варанаси. Кто заметит в Индии исчезновение какого-то потного русского говнюка? От похоти у него слюна с губ капает. Не стоит потрошить этого говнюка во Франции, вони много. Да и законы во Франции отрабатывались не один век. Чем быть повешенным в швейцарском кантоне, – пошутила Наташа, – лучше стать миллионерами в Бенаресе.

В чуть приоткрытую дверь Трубников видел ее красивое лицо – в профиль.

Это был нежный профиль и чистые нежные кудряшки ложились на нежное обнаженное плечо Наташи. Стараясь не пыхтеть, но уже пуская густые слюни, Трубников явственно разглядел коротенькую рубашонку и совсем обнаженное плечо. Распаленная фантазия легко позволила представить Трубникову все остальное. Отлично понимая, что в ближайшие три-четыре часа поблизости вряд ли раздастся голос Калашникова, он вошел в кабинет и обвил вздрогнувшую Наташу руками. «Никак тебя не найду… – врал он, задыхаясь. – Проснулся, а тебя нет…» – «Вот звонила домой… – врала, задыхаясь, Наташа. – Дома волнуются…»

Она была уверена, что Трубников ничего не слышал, но на всякий случай распаляла его.

Все случилось на рабочем столе.

«Конечно, дома должны знать, где ты находишься…», – разворачивая Наташу, жадно сопел Трубников. «Дома всегда волнуются… – дышала Наташа, уже сама помогая Трубникову. – Они боятся за меня…» – «Конечно, – сопел Трубников, сдирая с нее рубашку. – У тебя много такого, за что стоит бояться… Вот это например… – Она застонала. – Или это, например… Но ты в надежных руках…» – «О! О! О! – красиво стонала Наташа. – У тебя не только руки надежные…»

А через час, когда Наташа забылась в блаженном, полном сладких видений сне обманутого платного киллера, Трубников из Женевы улетел в Стамбул. Конечно, ему надо было в Бенарес (Варанаси), но купленные билеты он оставил в кабинете и не хотел рисковать: доверился направлению, определенному первым случайным рейсом.

Как можно? – горько повторял про себя Трубников, глотая пиво на борту стамбульского рейса. Как можно? Он не знал, на кого работает Наташа, нежный голос Наташи не отпускал его: мой Трубников .

Клонированная овца!

В Стамбуле Трубников взял такси и отправился в центр города.

Он как-то плохо запомнил Стамбул.

Например, обедал он неподалеку от какого-то огромного храма. Возможно, это была Айя-София, он о чем-то таком слышал. Вроде как на одной из древних каменных плит храма изображен настоящий атомный взрыв. Изображен еще в те времена, когда люди представить не могли ничего такого. Вот спрашивается, зачем показывать бессмысленные картинки?

В храм Трубников не пошел.

Кроме картинок атомного взрыва, он слышал, храм принадлежит мусульманам.

Никаких этнических или религиозных предрассудков Трубников не разделял, все равно древний восточный город показался ему чуждым и слишком большим. Устав, он решил снять номер в отеле и плотно задернуть шторы, чтобы ничего не видеть и не слышать в этом развращенном мире. Поднимаясь к центру Стамбула (где еще находиться лучшим отелям?), на какой-то узкой и шумной улочке он увидел тощего турка в полосатом пиджаке с короткими рукавами. Зато брюки у турка были такие длинные, что он их закатывал над остроносыми башмаками. Такого я к себе близко не подпущу, подумал Трубников. У него однажды было: в Энске лет пять назад утонул рабочий в чане со спиртом. Совсем как этот: усатый, черный, как головешка, со злым лицом. Пошел попить спирту к чану и утонул. Со спиртом потом были неприятности. Чуть не заставили слить в канализацию. Тоже идея, лягушек спиртом травить!

И вообще, облегченно вздохнул Трубников, Россия, Франция и Швейцария – это все теперь за спиной, следы надежно запутаны, в Стамбуле я в полной безопасности. Чем дольше рядом со мной никого не будет, тем дольше я пробуду в безопасности. А Наташа ( мой Трубников ), одна пусть летит в Индию, овца клонированная. А он отсидится в Стамбуле, отдохнет от покушений и нечестных людей и выберет правильное время для поездки за волшебным амулетом от АКМ. Ему вдруг страшно понравилась мысль, что никто, ни одна душа на свете, не знает сейчас, где он находится. Возьму, решил он, номер в хорошем, не вызывающем подозрений отеле, и закажу хороший, не вызывающий подозрений ужин.

Разве я не достоин этого? – спрашивал себя Трубников, безуспешно пытаясь найти выход из крутой, шумной, прихотливо извивающейся улочки, все время впадающей в какие-то тупики. Устав, он резко остановился и прямо на него налетел все тот же усатый турок со злым лицом. Упорно ходил, наверное, за белым человеком, надеялся на бакшиш.

– Эй! Как я пройти к хороший отель? – воспользовался случаем Трубников. Слова он старался выговаривать так, чтобы было понятно для турка. Для большей ясности он даже помахал рукой. И остолбенел, когда турок по-турецки ответил:

– Tuda tebe zachem, pidaras?

Выбравшись на центральную магистраль, ошеломленный Трубников остановил такси. Плевать он хотел на отель. Стамбул не тот город, где можно чувствовать себя в безопасности. Он знаками показал водителю – в аэропорт. Водила не сразу понял, тоже ведь турок, тогда Трубников, сопя, изобразил руками крылья и загудел. На этот раз турок понял, но по-своему:

– Na-ta-sha?

– К черту этих Наташ! – испугался Трубников, поняв, что ему предлагают проститутку. И хотя чисто рефлекторно пустил слюни, снова изобразил крылья и легкое гудение.

– Angel? – догадался турок.

– Samolet, черт возьми! Хочу лететь! Далеко! Я есть лететь самолет, давай ехать в аэропорт.

Такая трудная фраза Трубникова доконала, но хитрый турок каким-то образом постиг истину, и уже к вечеру этого изнурительно тяжелого и нервного дня Трубников оказался в маленькой арабской стране.

Маленькая страна лежала на берегу прозрачного теплого моря, щетинилась пальмами и сладко пахло водорослями, кокосами, песками и нефтедолларами.

Переночевав в прекрасном отеле, полном уюта, прохлады и невидимой, радующей сердце и никому не мешающей музыки, Трубников неторопливо спустился на просторную, почти пустую террасу, где на завтрак ему подали ломтики золотистого хорошо прожаренного мясо и вообще всячески выказали приязнь и уважение.