Максим Веселов - «Клуб Шести»

Он шёл и представлял себе, как войдёт в Клуб уже претендентом. Как увидит своих персонажей в новом свете, новом ракурсе, ином эмоциональном плане. Опять надо будет изменять, дополнять и тем самым переделывать начатые эскизы. Всегда так: с первой встречи не увидишь, не разглядишь самого важного или какой-то малюсенькой детали, незначительной привычки или вздоха, которые перевернут первичное представление о человеке.

Но, не тут-то было.

Его новые персонажи абсолютно не изменились с момента последней встречи. То есть, вообще абсолютно, если так можно хоть иногда выразиться. Теодор даже неинтеллигентно крякнул или что-то в этом роде. Он обвёл глазами присутствующих, и глаз художника определил: все сидят на тех же (своих, видимо) местах, в тех же позах, и – в той же одежде. Всё, кроме последнего было нормальным, но одну и ту же одежду на разных встречах Теодор понять не смог. Однако, мозг потребовал объяснений. Люди любят мистику, но человеческий мозг воспринимает мистику только теоретическую, в жизни он обязан её объяснить подручными средствами логики, иначе – хана, а ханы допустить нельзя. Поэтому, мозг Теодора впал в ступор и не желал из него выходить, пока есть загадка.

Логика вновь выручила. И на этот раз. Люди-то тут собрались – утончённые, они умеют заботиться о других, предугадывая потребности этих самых – других. Видимо, они сумели предвидеть, что Теодору сложно будет их рисовать, если они станут постоянно переодеваться в разное платье. Вот и пришли в том, в чём сидели здесь на их первой встрече. Вот и всё. Полегчало? М-да, скорее да, чем нет. Тем не менее, Теодор смог говорить, мозг продолжил своё путешествие в пространстве.

– Здравствуйте, дамы и господа,- глухо сказал художник и откашлялся в кулак.

Все с разными степенями улыбок с ним поздоровались. Целый спектр растянутых губ проплыл перед Теодором: председатель Клуба расплылся по своему лицу этак покровительственно и отечески, музыкант Шамир дёрнулся скулой и улыбнулся левым глазом, девочка-женщина Наташа-Мария затрясла косичками-хвостиками и радостно-восхищённо поморгала, дама-модерн Изольда Максимилиановна сняла правую перчатку и кокетливо позволила чмокнуть холодноватую ручку, писатель Михаил Романович приветственно-благосклонно поаплодировал перчаткой о папочку. Ну, что ж, Теодор,- пронеслось в голове у него,- похоже, ты тут всем угодил.

Антон Владимирович кратко рассказал присутствующим о истинной причине очередного визита художника, попросил присутствующих прислушаться к рекомендации их Председателя и проголосовать. Руки взмыли вверх как по мановению, единогласно.

Открыли шампанское, разлили по высоким бокалам, все поочерёдно подошли к Теодору и поздравили нового клубиста. Затем разошлись по своим местам за столом, Теодору не стоило труда увидеть свободное место и догадаться, что оно отныне – его. Он занял кресло, но не сел, так как присутствующие вновь встали выслушать тост Председателя. Тот откланялся и начал.

– Уважаемые Дамы и Господа! Сегодня у нас праздник: Клуб Шести опять стал отвечать своему наименованию. Это приятно. Тем паче приятно, что среди нас теперь знаменитый и всеми уважаемый творческий человек, художник не только в переносном, но и в прямом смысле. Теодор Сергеевич, позвольте вручить Вам именной амулет, отныне символизирующий Ваше присутствие в нашем Клубе Шести.

Оденьте его на шею, можно спрятать под галстук, и пусть он подарит Вам уверенность и силу.

На слове «сила» глаза Антона Владимировича сверкнули холодным блеском, Теодору на миг показалось, что подразумевалась не физическая сила и даже не сила воли.

Но, какая тогда?

Тем временем, Селифанов протянул Теодору продолговатую бархатную коробочку. Все аплодировали, дамы приятно-жеманно хихикали. Художник с лёгким поклоном, выражающим по его мнению торжественность и достоинство, принял коробочку, не вынимая из второй руки полного бокала аккуратно открыл её. На дне лежал золотой медальон на длинной тонкой цепочке. Теодор положил коробочку на стол, вынул медальон и поднёс к глазам. На одной стороне был выгравирован непонятный знак, напоминающий тибетскую букву, а на другой стороне надпись: «Помоги мне!» Толи секта, толи чёрт знает что,- снова пронеслось в голове у Теодора. Но, опять же, зачем делать предварительные выводы, не имея полной информации? Нестоит. Вот и нефиг. Так и решил, после разберёмся. Он с честью одел медальон под аплодисменты коллег по Клубу и почувствовал новое для себя ощущение – некое слияние. С кем или с чем слияние, пока так же оставалось неясным, может стадный инстинкт, а может – посвящение в клан. Тем не менее, это новое ощущение было окружено шлейфом ещё из двух: с одной стороны было приятно, а с иной – ощущалось что-то вроде стыда. Или стеснительности. Или стеснённости.

Размышления Теодора прервал Председатель. Он желал объяснить новичку Правила Клуба. Иными словами – во что тот вляпался.

– Итак, Теодор Сергеевич, разрешите пояснить Вам, что тут происходит и что значит надпись на Вашем амулете.- Селифанов выдержал многозначительную паузу и продолжил.- Мы собираемся раз в неделю. Но не каждый раз над входом в клуб горит красный фонарь. А когда он горит, мы садимся за рулетку. Есть ведущий, время его вождения – пять человек, по неделе на каждого. Ведущий назначается по очереди, по часовой стрелке. Дальше включается волчок. На кого укажет стрелка, тот отдаёт ведущему свой амулет с надписью «Помоги мне!» И, в течение последующей недели он имеет полное право в любое время дня и ночи позвонить ведущему по «телефону ведущего» (он ему здесь выдаётся и переходит от ведущего к следующему ведущему), и позвать на помощь. Понятно, что ведущий обязан тут же явиться и помочь, чего бы это ему не стоило и в чём бы не заключалась просьба. Отказать он не имеет право. После чего ведущий возвращает амулет владельцу. Понятно, что волчок рулетки указывает очерёдность, которая не повторяется, просто, ход передаётся тому, кто по часовой стрелке сидит следующий и ещё не участвовал. Вот и всё.

Более сложных правил мы не придумывали. Бывают и «спокойные недели», когда красный фонарь не горит. Но когда кому-то нужна помощь, он при входе в Клуб Шести незаметно включает фонарь. Дальше – случай знает своё дело и укажет, кому эта помощь действительно нужна, или может понадобиться в ближайшие дни. Так-то вот…

– А где шансы, что помощь достанется именно тому, кто включил фонарь? – Теодор недоумевал.- А тот, на кого выпало, может и не нуждается ни в чём? Это же банально.

– Повторюсь. Мы оставляем шанс Судьбе, самой подсказать, на сколько кому нужна помощь. Это просто. Вы включили фонарь, но на вас не указал волчок, следовательно, Судьба говорит вам, что не очень-то и нужна вам помощь. И наоборот, вы не включали фонарь, но на вас выпало, это Судьба сообщает об осторожности. Может, всё это и смешно. Со стороны. Однако, а что не смешно со стороны в этом мире? И кто мне докажет, что правила Клуба Шести – беспочвенны и не актуальны для собравшихся? И последнее, у кого ещё на этой земле есть подобные возможности, кроме как у нас?