Бектас Ахметов - Чм66 или миллион лет после затмения солнца

На следующий день Валентин опять пришел сыгрануть.

– Знаешь, как тебя назвал наш завлаб? – обратился я к нему.

– Как?

– Петик.

– Да пидор он! – обиделся казак.

В ВЦ Валентин отвечает за исправность перфоратора, на маленьком слесарном станке вытачивает детальки. А так, больше курит, бдит, делится результатами наблюдений.

– Опять к Яшке приходили Залманычи.

– Зачем приходили? – спросил я.

– Деньги делить.

Яков Залманович Розенцвайг руководитель группы. Формально он отвечает за инженерное обеспечение ЭВМ, на деле – главный снабженец института.

У Розенцвайга связи в Таллине, Минске, Москве, Ленинграде,

Белгороде, Львове, Барнауле. Тот факт, что наши сотрудники работают на новейших ЭВМ, что в коттеджах на институтской базе отдыха в

Капачагае установлены кондиционеры, что у комсомольцев прекрасный музыкальный центр – заслуга Яшки. Он перегоняет на адрес института партиями с конвейера телевизоры "Горизонт", двухкамерные холодильники, часы "Электроника", японские магнитофоны, батарейки к радиоприемникам, спирт. Рассчитывается Яшка с поставщиками по безналичному расчету, оплачивая услуги частью отгружаемого товара.

То ли сбытчики на местах дюже жадные, то ли отродясь ничего путевого в жизни не видели, но договор с ними Розенцвайгу обходится всего лишь в бутылку "Казахстанского" коньяка. Яшка говорит, что алма-атинцы не ценят свой коньяк, а там, за пределами республики, мол, знают толк в напитках. Ну это он загибает. Чем он помимо коньяка склоняет к сговору товародержателей, Розенцвайг не говорит.

Так или иначе, Яков Залманович строго блюдет главный принцип выгоды: минимум затрат при максимуме результирующего эффекта.

Валентин рассказал, что недавно классовый вражина получил десять телевизоров "Сони", по тысяче двести за штуку. Телевизоры до института не дошли.

– Раскидал по своим Залманычам… – сказал Гойколов.

Яшке за сорок, женат ни разу не был, живет с матерью. Его покойный отец – ветеран Казпотребсоюза. Розенцвайг непритязателен, годами – зимой, весной и осенью – ходит в одном и том же плаще, в серой, выцветшей кофте, джинсах местной фабрики "Жетысу".

Единственно, на что, за годы работы в КазНИИ энергетики, крупно потратился Яков Залманович, так это на машину марки "Жигули". Он много ездит по магазинам, оптовым базам, так что жигуль ему необходим.

Чокин ценит пробивные данные Яшки. Девочки из приемной рассказывают: директор вызывает Яшку к себе в конце дня, минут через десять руководитель группы ВЦ с полуулыбкой покидает кабинет Шафика

Чокиновича.

В одном подъезде с Большим живет семья поэта Шамиля

Мухамеджанова. Мама искала, кто бы быстро и недорого побелил квартиру. Тетя Марьям, жена Шамиля привела Веру, женщину поденного труда. Знакомая тети Марьям обещала за неделю подшаманить стены и потолки.

Шеф сходил к Джону и Ситке и на три дня застрял у Меченого.

Вернулся и на пару с Верой разбил трельяж. Расколотилось среднее зеркало, два других целы, разбитому стеклу замену в магазинах не найти.

– Как умудрился? – спросил я.

– Пришел, дома одна Вера. Предложил сбегать за пузырем, бухнули и она попросила передвинуть мебель. Держали трельяж крепко, обеими руками, а он ни с того ни сего наклонился и выскользнул из рук. Не понятно, как грохнулось стекло. Толстое оно… .

При всей предвзятости к Льву Толстому не могу не согласиться с его замечанием о том, что нет на свете справедливости. В том, что нет справедливости имеется определенный резон.

"Казахи, как и русские, опрометчиво эгоистично приняли идеи локальной, ограниченной справедливости, в основе которой покоился классовый подход. И без того непростительно пренебрегавшие в дореволюционную эпоху людьми без имени и положения, питавшие почтение исключительно к власть имущим и богатеям, казахи при большевиках великолепно отвечали задачам, поставленными перед народом новыми хозяевами.

Справедливость только для бедных, каковых в степи всегда большинство, нравилась простолюдинам. Они не задавались целью улучшить свое положение, их более всего заботила сословная месть к удачливым землякам, родичам. Движущей силой мести являлась зависть темных, озлобленных бедолаг.

Сам по себе человек по свойствам пороков и добродетелей эволюционирует крайне медленно… Иной раз думается, что не трогающие ни ум, ни сердце призывы к внутреннему переустройству ничего, кроме вреда, не приносят, а лишь усиливают врожденную тягу человека ко лжи и лицемерию.

При жизни далеко не каждому из нас дано духовно перевоплотиться, обрести младенческие чистоту, свежесть и обаяние святости. Не каждому дано, а еще меньше отыщется людей, возжелавших совершить работу души по возвращению к истокам".

Заманбек Нуркадилов. "Не только о себе".

Судьба – она капризна, ее прихоти, иной раз, как укусы разъяренной необходимости, повелевают, несмотря ни на что, искать справедливость, хотя бы во имя грядущего самооправдания. Что чувства сильные покинут нас в свой срок – теоретически известно и школьнику, но мы не можем знать, как сильно будут убывать наши ум и силы к старости, чтобы не дорожить возможностью попытаться проверить себя.

"Поиск справедливости, – говорит Зяма, – чреват". Давненько он к нам не забегал. На днях Муля видел Зяму в альпклубе. Говорит, что

Толян вроде как оправился.

Как Хаки и говорил, отезал голову зяминому отцу брат Толяна.

Неделю спустя Валера объявился и рассказал, как все произошло.

Поместили его в спецдурдом в Алексеевке. Дурдом этот охраняется дубаками, больничные палаты в обычном понимании представляют из себя клетки. Курить, распивать чаи запрещено. В изобилии только сульфазин с галоперидолом. Теоретически шизикам-убийцам из Алексеевки выход на волю заказан. Бывали редкие случаи, когда хлопотами родственников убивцы через карантинный дурдом, по суду выходили из Алексеевки.

До декабря 1979-го Валера изводил Зяму приходами, но так или иначе, Толян брата любил. Зяблик рассказывал нашим женщинам о том, как с братом думает над открытием четвертого измерения. Не только за ум и артистичность любил народ Толика. Зяма – не злой. Это удобно всем, с кем он сталкивается, но, по-моему, самому Толяну незлобивость сильно вредит.

Собрался уходить из института Ерема. Не спроста его и Шкрета не позвал я на свадьбу. Общение с ним я сократил до минимума, охладел к нему и Хаки. Сашу Шкрета неизвестно почему я недолюбливаю.

Диссертация у Саяна Ташенева готова, ее тема – выбор решения в условиях неопределенности исходной информации. На секциях Ученого

Совета с неочевидностью выбора в условиях неопределенности исходной информации Чокин советует разбираться методом Монте Карло. Я не знаю в чем суть способа Монте Карло, но раз метод носит название столицы игорного бизнеса, то можно понять, что речь идет о выборе решения методом "на кого бог пошлет".