Мария Арбатова - Дегустация Индии

Так вот, придя на тайный адрес, оно не могло не вызвать мое изумление, ответное поздравление и вопросы о том, «кто кому Вася». Борис Шапиро в ответ написал, что совершенно не понимает, как мой адрес оказался у него в новогодней рассылке, представился поэтом, живущим в Берлине, и поинтересовался, кто я такая. Какая наглость, скажете вы. Я тоже так подумала. И напрасно...

В ответ на ссылку на мой сайт в Интернете Борис Шапиро написал, что ему ужасно приятно, что я оказалась литератором, и было бы занятно узнать, кто и когда нас познакомил. Мы начали с помощью электронной почты перебирать свое окружение и ничего не накопали. Но, пока перебирали, вошли в стабильный эпистолярный контакт. Через два года вежливого обмена мыслями о мировой экономике, глобализации и философии религий Борис Шапиро сообщил, что в январе посетит Москву.

Все время его визита я была занята как сумасшедшая и в день перед отъездом набрала его телефон, полагая, что и он занят и мы виртуально пожмем друг другу руки и поставим точку в странной коммуникации. Ведь не все интернетные дискуссии должны заканчиваться материализациями. Однако маршруты господина Шапиро филигранно вписались в мой безумный график, и мы с сыном Петром, сидящим за рулем, пообещали забрать его на Лубянке недалеко от здания «госужаса», поняв по этому термину, что Борис эмигрировал из Советского Союза аж в семидесятые.

На вопрос об особых приметах для опознания он пообещал стоять посреди улицы и махать перчаткой, сколько бы времени на это ни потребовалось. И действительно, справа от неистовой дорожной пробки на улице Лубянка стоял пожилой плотный красивый господин, активно похожий на моих еврейских предков, и прилежно махал перчаткой. Сев в машину, он снял шапку и остался в кипе, что еще больше сблизило его с фотографией моего прадеда. Ехали мы, конечно, в ресторан ЦДЛ, где можно было поговорить без музыки в стиле «тыц-тыц-тыц» и порадовать еврейского гостя русской кухней.

– Борис, – вдруг сообразила я, – судя по кипе, вы не только поэт, но еще и религиозный фанат! Что же вы будете есть в некошерном ресторане?

– Я действительно практикующий иудаист, но мы с высшими силами заключили пакт о том, что дома я ем кошерную еду, а не дома – какую получится, – успокоил гость, – полагаю, что божественный замысел не состоял в том, чтобы я умирал с голоду.

– Слава богу...

Дело в том, что однажды за мной ухаживал модный раввин. У нас ведь толпа служителей культа блистает на тусовках и уже мало отличается от вип-персон прочих видов интеллектуального бизнеса. За моей приятельницей, например, ухаживал модный поп, и мне было любопытно сравнить его в этом виде спорта с модным раввином.

В еде попом командовало расписание постов, но это совершенно не мешало ему именно в посты нахрюкиваться по самое «не балуйся». Да и с самим «не балуйся» особых проблем в дни постов тоже не возникало, разве что в самый яркий момент физиологического мероприятия он обращался с подробной благодарностью не к партнерше, а к господу.

Так вот, ужины с модным раввином были величайшим этнографическим удовольствием. После того как весь персонал ресторана сбегался посмотреть на молодого красивого мужика с завернутой валиком под подбородок, заколотой булавкой бородой и прочими спецэффектами иудаизма, начиналось самое интересное.

– Водку, пиво. Огурец, помидор, грушу и яблоко в одноразовой посуде, – рявкал он на официанта, – и не смейте прикасаться к ним ножами!

Официант впадал в полный ступор. Ему, естественно, было неведомо, что Раввинский суд СНГ легитимировал пиво и водку без пищевых добавок, да и вообще чего только не ввел в свой кошерный список. Даже классические напитки компаний «Пепсико», «Кока-кола» и соки компании «Вимбилльдан», от которых у химиков и специалистов по генетически модифицированным продуктам волосы встают дыбом.

Своим нееврейским мозгом официант прикидывал, что раввин решил отвязаться с дамочкой, и, чтобы угодить, тащил нарезанные сложными узорами фрукты и овощи, после чего служитель культа бросался на него, как пограничная овчарка на диверсанта, с воплем:

– Я сказал: не резать! Не резать вашим ножом! Официант окончательно дурел и рабским шепотом спрашивал:

– А как же вы их будете есть?

– Целиком! – орал модный раввин. – Ваши ножи нечистые!

– Да что вы? – пугался официант, а за ним уже собиралась компания сочувствующих коллег. – У нас все моет кипятком посудомоечная машина.

– Да они не в этом смысле нечистые, – устало пояснял раввин, – они могли касаться некошерных продуктов.

– А... – кивали сотрудники ресторана. – Поняли! А водка и пиво кошерные?

– Конечно, – кивал раввин, полагая, что наконец-то добился понимания соотечественников.

– Ну, тогда вопросов нет! – соглашались официанты и уходили с глумливым выражением лица, словно прослушали анекдот про женщину, которая курит после секса с двумя мужчинами и тяжело вздыхает: «Если бы мой муж видел, что я курю!»

После щедрых приемов кошерной смеси водки с пивом модный раввин садился за руль, чтобы отвезти меня домой, по дороге агитируя на совершенно некошерные межполовые отношения.

– А как же вы сядете за руль в таком виде? – ужасалась я.

– О, вы не представляете, как гаишники нас боятся!

И точно, ни о каких антиалкогольных обнюхиваниях речи не заходило, служители закона робели и отдавали честь, едва завидев пейсы, и все как один прощались словами:

– Счастливого пути, товарищ еврейский священник!

Однако, несмотря на то что мне было невероятно интересно, отстегивает ли модный раввин булавку от бороды в тот момент, когда работники духовности, находясь на партнерше, благодарят своего бога, я не довела отношения до этой стадии. Точку в истории поставил очередной автомобильный диалог:

– А как же, будучи раввином, вы пытаетесь меня соблазнить?

– А что тут такого? – удивился он. – Если женатый мужчина вступит в интимные отношения со свободной женщиной, то хотя его поступок будет осуждаться моей верой, он даже не повлечет расторжения брака. Да и вообще, Тора разрешает брать вторую жену... Есть свидетельство в священной книге «Дварим»: «Если будет у кого-либо две жены, одна любимая, а другая нелюбимая...» Понимаете?

Тут уж я опешила, ровно как официанты.

– Хорошо, пусть так, но ведь я не являюсь свободной женщиной!

– Это как посмотреть, – усмехнулся модный раввин, – ваш муж не еврей. А женщина, находящаяся замужем за неевреем, для меня является свободной!

И тут я, даже будучи правнучкой одного из создателей сионизма в России ( помимо еврейского прадеда Иосифа Зильбельберга, архивные следы жены которого я искала в Гродно, у меня был второй еврейский прадед – знаменитый Иосиф Айзенштадт), фактически устроила модному раввину еврейский погром прямо в его кошерном автомобиле.