Дуглас Коупленд - Мисс Вайоминг

– А кого-нибудь еще ты там видела? Или, может, одежду, книги, журналы?

– Нет. Вид у комнаты нежилой.

Райан спросил, похожа ли по планировке комната Мэрилин на ту комнату, в которой они сейчас находились, и Ванесса ответила, что, пожалуй, похожа.

– Тогда пойдемте со мной, – сказал Райан. – Посмотрим, нет ли тут какой дыры, через которую можно сбежать.

Они прошли в ванную и обследовали окно рядом с раковиной.

– Не знаю, можно ли выкарабкаться через такое окно, – сказал Джон.

– Думаю, что можно, – ответил Райан. – Смотрите.

Он подтянулся и лег животом на пыльный почерневший алюминиевый низ рамы.

– Райан, – сказала Ванесса. – Слезай оттуда.

– Нет, я просто хочу посмотреть… – Его слова были прерваны шумом автомобиля. Мерилин на БМВ вырулила с парковочной площадки и уже сворачивала налево, на запад, в сторону шоссе.

– Черт! – сказал Джон, пробивая ногой дыру в двери седьмого номера.

– Не будьте так мелодраматичны, – сказала Ванесса. – Айван скоро вернется. Давайте пока не будем дергаться.

– Спорю, она увидела нас за своей машиной, – сказал Райан.

Они вышли на улицу, чтобы подождать Айвана, причем Джон выглядел явно не лучшим образом. Ванесса спросила, все ли с ним в порядке, и он ответил, что, пожалуй, не все. Солнце по-прежнему стояло над холмами на западе, но уже совсем низко. Ветер свистел, и Джону вспомнился другой ветер – ветер поры его странствий. Ему показалось, что этот ветер так никогда и не утихнет.

Райан извинялся за то, что по его вине они упустили Мэрилин. Подойдя к двери четырнадцатого номера, он попытался повернуть ручку. Ручка повернулась, и дверь открылась. Райан осмотрел комнату, но никаких зацепок не нашел.

– Шериф Перкинс, – сказала Ванесса, – эти мерзавцы оставили спичечный коробок «Сторк-клуба». Посмотрите, здесь внутри даже записан какой-то телефонный номер: Клондайк – 5 и так далее.

– Больше помощи, меньше сарказма, Ванни.

Подъехал Айван, и все трое бросились к машине наперегонки, как щенята.

– Туда, – сказал Джон. – У нее форы две минуты.

Машина рванула, разбрасывая гравий. Они мчались по автостраде назад, в сторону Юты и Калифорнии, среди грузовиков, которые везли овощи, сено и бревна.

Впереди показалась бензоколонка, сияющая, как маяк. Райан направил на нее бинокль.

– Она там, – сказал он. – У насоса для шин.

– Слава богу, – сказал Джон. – Теперь, Айван, подъезжай, но не слишком близко, не то она заметит нас и даст деру.

Описав дугу, Айван подъехал к заправке, в этот час пустой.

– Где она, внутри? – спросил Джон. – Покупает резинку, что ли?

– Ну да, конечно. Если за тобой гонятся, – ответил Райан, – то надо первым делом накупить жевательной резинки.

– Возможно, она в туалете, – сказала Ванесса. – Пойду взгляну.

Выбравшись из машины, она подошла к женскому туалету и постучалась. «Что такое?» – послышался голос Мэрилин. Подражая южному акценту, Ванесса сказала: «Не спешите, мэм», – после чего, обернувшись к мужчинам в машине, подняла оба больших пальца.

Джон выбрался из машины и встал, прислонившись к багажнику, рассеянно жуя чизбургер.

– Если мы поедем за ней, нам придется провести в дороге неизвестно сколько, – сказал он. – Она может ехать бог весть куда.

Мимо проехал черный мини-фургон. За рулем сидела Сьюзен. Заметив Джона, она резко затормозила. Кемпер и Вилли обрушились на приборную доску. Переглянувшись, они с Джоном улыбнулись друг другу. Сьюзен постаралась собраться с мыслями.

– Черт возьми, Сьюзен, – завопил Рэнди, напиток, который он держал, выплеснулся ему на колени. – Какого дьявола ты… – Он так и не договорил, увидев Джона.

Сьюзен сдала назад и, круто развернувшись, вырулила и остановилась рядом с машиной Джона.

– Твоя мать здесь, – сказал Джон, указывая на уборную. – Я нашел ее для тебя. Ты ведь тоже ее искала, правда?

Сьюзен вышла из фургона, поднесла руки ко рту и стала еле заметно раскачиваться взад-вперед, как тростинка на ветру. «О, Джон…» – сказала она, но тут же замолчала. Рэнди с Дримой тоже выбрались из фургона и теперь стояли поодаль и смотрели на Сьюзен. Сьюзен осторожно приблизилась к дверям туалета.

Ванесса отошла от туалета, позволив Сьюзен приблизиться одной. Остальные подошли ближе и стали полукругом. По шоссе проехал грузовик. Солнце уже наполовину скрылось за вершинами гор, и их тени черными полосами стелились по земле. Собаки возились и тявкали в густых зарослях за бензоколонкой. Сьюзен постучала в дверь.

– О господи, я уже все, уже все, – крикнула Мэрилин. – Я меняю пеленки, понимаете?

– Мам?

Все почувствовали, какая глухая тишина воцарилась за закрытой дверью туалета. Последний отблеск солнца погас за холмом, тени исчезли, и воздух стал намного прохладнее.

Рабочий автозаправки появился из-за угла – проверить, что за подозрительное скопление народа образовалось возле туалета.

– У вас есть запасной ключ от женского туалета? – спросил его Рэнди.

– Нет, сэр, только один.

Из-за двери донесся детский плач. Неожиданно Сьюзен ринулась к двери и постаралась вышибить ее плечом, но безуспешно. Она снова ударила в дверь, но тут Мэрилин открыла замок, и Юджин-младший быстро протопал наружу. «Он в порядке», – сказала Мэрилин. Сьюзен схватила сына в охапку, бросилась вместе с ним к стене за цистернами с пропаном и остановилась, прижав малыша к груди. Мэрилин без сил рухнула на унитаз, признавая свое поражение.

– Мам, – сказала Сьюзен. – Все в порядке.

Мэрилин не выходила из туалета. Ее тело сдулось, она вздохнула. Все смотрели в ярко освещенную комнатку.

Сьюзен захлопнула за собой дверь дома в Шайенне, и почти сразу же Мэрилин почувствовала, что вся горит. Пожар так и не потух. Пламя бушевало внутри нее – час за часом, месяц за месяцем, – и, чувствуя его немилосердное жжение, она совсем потеряла голову, извергая поток полных ненависти и мстительности проклятий, так что Дон в конце концов уехал. Мэрилин билась, как муха о стекло, в своем чистом, белом, окаменевшем доме, и ей не с кем было сказать слова, некому было позвонить. Ей казалось, что в голове у нее кишат черви. Ее врач назвал это «изменениями», – на что Мэрилин ответила: «Черт побери, почему вы просто не скажете – климакс?» «Сейчас мы на многое смотрим иначе, – сказал доктор. – Это не конец. Это только нача…» «Почему бы вам не заткнуть пасть, – сказала Мэрилин, – и не выписать мне чемодан таблеток, чтобы погасить этот проклятый огонь?»

Но пламя не стихало, и заглушить его таблетками не удавалось. Она плакала, и это приносило облегчение, но ненадолго – и снова ее пожирал неукротимый огонь, и она чувствовала себя потерянной. А затем стали приходить счета, и деньги кончились. Мэрилин поддерживала в себе остатки гордости и не хотела доставлять Сьюзен удовольствия видеть, как ее мать зарабатывает на интервью, поэтому она не выступала в прессе после того, как Сьюзен уехала в Калифорнию. И все же она надеялась, что Сьюзен увидит, как ее мать отказывается прибрать деньги, и тогда, возможно, Сьюзен простит ее. А если Сьюзен простит ее, то тогда, может, она однажды допустит Мэрилин до выводка детей, о которых так явно неслучайно упомянула.