Мейв Бинчи - Уроки итальянского

Однако партнеры не хотели слышать ни одного дурного слова в адрес безупречной во всех отношениях мисс Кейси. Мужская солидарность не позволяла им говорить о том, что, хотя надежды мисс Кейси на брак с Гарри Кейном и не оправдались, кое-какие признаки позволяли судить, что существовавшие между ними в свое время романтические отношения возобновились. Старшим партнерам, правда, было непонятно: зачем искать приключения на стороне, если каждый вечер дома тебя ждет такая красавица, как Конни.

И все же Конни стало известно, что ее муж спит с мисс Кейси. Это стало для нее настоящим потрясением. Она не ожидала, что нечто подобное случится так скоро. Прошло так немного времени, и вот он уже ее подвел! Вот уже семь месяцев, как она вышла замуж, три месяца, как забеременела, и свою часть сделки в течение всего этого времени выполняла безупречно. Еще ни у одного мужчины не было более комфортной жизни и лучшего друга, чем она. Конни использовала все свои знания, накопленные за время работы в первоклассном отеле, чтобы обустроить их дом. В нем царили элегантность и уют. Он был наполнен цветами и интересными людьми. Когда Гарри хотел, в доме устраивались праздники, в иные дни там было тихо и покойно. Но ему всего этого оказалось мало.

Конни могла бы простить измену, если бы та оказалась случайной, разовой, но Гарри завел связь с женщиной, которая давно имела на него виды. Теперь Конни должна вернуть его себе. Как это унизительно! И — как скоро после свадьбы!

Гарри даже не особенно пытался маскировать свою связь на стороне.

— Завтра я уезжаю в Корк. Наверное, там и заночую, — говорил он. А на следующий день звонил его партнер из Корка, разыскивая Гарри. Выходит, он находился совсем в другом месте.

Конни подыгрывала ему, делая вид, что верит. Когда она сообщила мужу о звонке из Корка, тот лишь пожал плечами:

— Он такой рассеянный, что может позабыть собственное имя. Я ему, наверное, раза три повторил, что заночую в гостинице, а он названивает сюда.

А однажды, когда Гарри собрался в Четленхем, курьер из бюро путешествий привез к ним в дом конверт, в котором Конни обнаружила два билета, причем один из них был выписан на имя мисс Кейси.

— Ты не сказал, что она тоже едет, — с притворным равнодушием сказала Конни.

Гарри привычно пожал плечами:

— Нам предстоит встречаться с людьми, посещать приемы, скачки. Нужно, чтобы хоть кто-то оставался трезвым и все запоминал.

С тех пор как минимум раз в неделю Гарри не ночевал дома и как минимум дважды в неделю заявлялся так поздно, что не оставалось никаких сомнений: он проводит время с другой женщиной. Именно Гарри настоял на том, чтобы они спали в разных спальнях, объясняя это тем, что Конни в ее положении требуется покой. Она чувствовала себя такой одинокой, будто осталась на этом свете совсем одна.

Проходила неделя за неделей, они общались все реже. Гарри, впрочем, был неизменно вежлив и внешне заботлив. Особенно в среду вечером, когда к ним в дом приходили старшие партнеры с женами. Гарри ценил эти вечера, так как они, по его словам, помогали укрепить партнерские отношения. Разумеется, ночь со среды на четверг он проводил дома. А Конни вызывала такси, чтобы гости могли доехать до отеля «Хэйес», где им предоставляли номера со значительной скидкой.

После отъезда гостей они с Гарри разговаривали о его бизнесе, но мысли Конни витали далеко. Она с грустью думала, что он, наверное, часто сидит в квартире мисс Кейси и вот так же рассказывает о своих успехах и неудачах. А возможно, они с Шивон испытывают столь сильное сексуальное влечение, что, едва оказавшись наедине, сразу стаскивают друг с друга одежду и устраиваются прямо на ковре, поскольку им не терпится?

Однажды в среду вечером Гарри погладил округлившийся живот жены. В глазах его блеснули слезы.

— Мне так жаль! — сказал он.

— Чего тебе жаль? — удивленно спросила Конни. Гарри молчал, словно раздумывая, сказать ей нечто важное или не стоит. Конни не хотелось выслушивать никаких признаний и откровений, поэтому она торопливо заговорила: — О чем ты сожалеешь? У нас есть все или почти все, а чего нет, то со временем появится.

— Да-да, конечно, — кивнул Гарри, беря себя в руки.

— А скоро у нас родится малыш, — мягко добавила Конни.

— И все будет хорошо, — неуверенным тоном закончил он.

Роды были трудными. Конни рожала восемнадцать часов, но в итоге произвела на свет чудесного здорового мальчика. Его нарекли Ричард. Конни объясняла, что так звали ее отца, и так же зовут отца Гарри, поэтому им не пришлось ломать голову над выбором имени.

Состоявшаяся в их доме праздничная вечеринка по случаю крещения малыша прошла мило и в то же время просто. Конни, фигура которой приобрела прежнюю стройность уже через неделю после родов, приветствовала дорогих гостей: свою мать — разряженную и счастливую, подругу Веру с ее детьми, Дирдрой и Чарли.

Приходской священник был тоже хорошим другом Конни. Стоя с гордым видом, он мечтал о том, чтобы все его прихожане были столь же щедрыми и очаровательными, как эта молодая женщина. Присутствовал и друг отца Конни, мужчина средних лет. Известнейший адвокат, он не проиграл еще ни одного процесса.

В элегантном платье из синего шелка Конни стояла между священником и адвокатом, держа на руках сына. Глядя на нее, Гарри внезапно почувствовал безотчетную тревогу. Он не мог объяснить ее причин и стал думать о другом. И все же он не мог отвести взгляда от жены, адвоката и священника. Вид этой троицы почему-то пугал его, и почти помимо своей воли Гарри приблизился к ним.

— Как знаменательно, — в своей обычной непринужденной манере заговорил он, — в день своих крестин мой сын находится между религией и законом! Что еще ему нужно, чтобы начать жизнь на земле Священной Ирландии!

Все трое улыбнулись, а Конни произнесла:

— Я только что говорила отцу О'Хара и мистеру Мерфи, что ты сегодня, должно быть, очень счастлив. Я пересказала им твои слова, которые ты произнес на восьмой день после нашей свадьбы.

— Да? И что же я тогда сказал?

— Ты сказал, что в свой медовый месяц мечтаешь о сыне, который примет твои дела, когда тебе исполнится пятьдесят пять. И что тебе нужна семья, к которой ты возвращался бы каждый вечер.

Для окружающих голос Конни звучал обычно, но Гарри уловил в нем стальные нотки. С тех самых пор они никогда не вспоминали тот разговор, и он не думал, что жена до сих пор помнит его слова, произнесенные тогда в запальчивости. Тем более Гарри не ожидал, что Конни напомнит их ему, да еще и в присутствии посторонних людей. Что это — угроза?

— Я наверняка произнес эти слова с большей любовью, Конни, — улыбнулся он. — Ведь мы находились на Багамах и были новобрачными.