Андрей Цуканов - Новые кыргызские сказки для взрослых (Улуулар учун жаны кыргыз эл жомоктору)

— "Как это ты так хорошо пляшешь, — спрашивает у него главный шайтан, — лучше наших первых плясунов?" Полежал Бекжан, подумал — ведь отвечать надо — и брякнул первое, что на ум взбрело: — "Я так хорошо пляшу потому, что у меня от рождения очень маленький чочок, он мне в пляске совсем не мешает". Загомонили шайтаны, зашумели. Задумался крепко самый главный шайтан. А потом и говорит: — "Я твой чочок себе возьму, а тебе взамен свой отдам". Достал главный шайтан свой чочок, и лишился Бекжан языка — такой знатный чочок был у главного шайтана! Приставил главный шайтан себе Бекжанов чочок, а свой Бекжану приладил — да так быстро и ловко, что жигит почувствовать ничего не успел. Лежит Бекжан и сказать ничего не может — мычит только. "И не спорь, скажи спасибо, что не съели, — говорит ему главный шайтан, — А чтобы не очень плакал, мы тебе в придачу коня и одежду кое-какую дадим". Смотрит Бекжан, а один из шайтанов ему его же собственного коня ведёт, который от него убежал, и его собственную одежду и все вещи несёт, которые ветром унесло. Потом засмеялись шайтаны страшно, топнули дружно ногой, волчком закрутились и улетели.

Отдышался Бекжан, оделся, на коня сел и обратно в родной кыштак поехал. Едет, а сам свой новый чочок щупает — поверить никак не может. А как подъехал к кыштаку, решил в арыке вымыться, грязь с себя смыть. Моется он, а мимо едут жигиты и смеются: — "Гляньте-ка, куцый Бекжан вернулся!" Повернулся Бекжан к ним лицом, и жигиты с коней так и попадали — такой появился вдруг у Бекжана большой и знатный чочок!

С той поры все в кыштаке очень зауважали Бекжана, все дружить с ним захотели. Женился Бекжан на первой красавице кыштака, зажил счастливо, большим человеком стал. Сам хан, говорят, про его чочок спрашивал — вон куда слава дошла! И только один человек никак не мог себе места найти от Бекжанова счастья — ханский ловчий Абаскер. Теперь его чочок не был самым большим в кыштаке, перестал он быть главным среди жигитов, потерял уважение. Стал тогда похудевший от злобы и зависти Абаскер обхаживать Бекжана: расскажи да расскажи, откуда у тебя такой знатный чочок появился? Рассказал ему простодушный Бекжан о своей встрече с шайтанами и о том, как до поляны тайной добраться.

Подумал Абаскер: — "Чем я хуже Бекжана? Пляшу я неплохо, глядишь, какой-нибудь шайтан тоже мне за это свой чочок отдаст!" Собрался он, сел на коня и ехал три дня и три ночи. А как до поляны тайной доехал, коня стреножил, разделся, в грязи вывалялся и между корнями сухой арчи спрятался, полуночи ждать стал.

В полночь, когда взошла луна, слетелись на поляну шайтаны, стали плясать. Выскочил из-под корней Абаскер и тоже стал плясать с шайтанами. Увидели его шайтаны, замерли на месте, а главный шайтан как закричит: — "А-а-а, вот ты где, обманщик! Совсем не помогает плясать твой маленький чочок! А ну, верни мне мой большой чочок обратно!" И тут же отнял у Абаскера его большой чочок, а ему приставил Бекжанов маленький. — "А за то, что обманул, мы у тебя коня и одежду отнимем! И скажи спасибо, что не съели, жаль хорошего плясуна губить!"

И остался Абаскер голый, грязный, без коня и с маленьким чочоком. Насилу обратно в кыштак добрался, чуть совсем по дороге не помер. Но с тех пор в кыштаке все над ним смеялись, дразнили его «куцым» Абаскером. А Бекжан прожил долгую жизнь и вырастил двенадцать сыновей и три дочери.

Тем же, кто сказку слушал, надо твёрдо урок усвоить: кто чужому чочоку позавидует, тот и своего лишиться может!

В незапамятные времена жил на свете злой бек по имени Канжарбек. [57]Разбойничал он со своими жигитами на горном перевале, который по дороге в далёкую Кашгарию [58]миновать было никак невозможно. Всех проходящих злой бек до нитки обирал, а бедных путников, с которых взять было нечего, от скуки заставлял рассказывать небылицы, но с условием: если бек воскликнет "Неправда!", то уйдёт путник живым и здоровым, всё золото бека с собой заберёт; если же нет — сбросят несчастного в глубокую пропасть. Но что бы ни рассказали беку путники, он на всё "Правда!" говорил. Никому не удалось от злого бека живым уйти.

Дошла молва о злодействах Канжарбека до хитреца Апенди. Рассердился добрый Апенди на Канжарбека, наказать его решил. Оделся он в лохмотья, взял с собой сухую палку вместо посоха, драные ичиги [59]одел и к горному перевалу пошёл. Идёт и песни громко поёт, чтобы жигиты Канжарбека точно его не проспали.

Дошёл он до перевала, а жигиты Канжарбека тут как тут — "Стой, путник, плати за проход золотую монету!" Ответил им Апенди, что он — несчастный нищий путник, у которого не то, что монетки, а даже одежды приличной сроду не было. Обыскали его жигиты, не нашли ничего, и прямиком к самому Канжарбеку потащили.

Привели Апенди к Канжарбеку. Сидит Канжарбек на тёплой кошме, [60]в богатый халат одетый, ножом острым поигрывает. Сам толстый, красный, глаза недобрые, свой длинный ус от злости кусает. А Апенди перед ним в старом пыльном халате, в рваных ичигах на холодном полу стоит.

— "Как же ты осмелился по моему перевалу совсем без денег идти? — спросил у Апенди Канжарбек, — Теперь ты мне небылицу рассказать должен, да такую, чтобы я не поверил, а то по такому оборванцу пропасть давно уже плачет".

— "Неужели, бек, ты меня совсем не узнаёшь? Это же я, за наградой пришёл!" — отвечает Канжарбеку Апенди.

— "Ничего не знаю ни про какую награду, — говорит Канжарбек, — А небылицу тебе рассказать всё-таки придётся!".

— "Тогда я расскажу о том, — говорит Апенди, — кто я такой и что со мной по дороге сюда случилось. Да только ты всё равно не поверишь".

— "Ничего-ничего, — усмехается Канжарбек, — Поверю. Рассказывай!"

— "Жизнь у меня тяжёлая была, — начал Апенди свой рассказ, — В нашем аиле совсем мужчин не осталось — все они однажды на юг улетели, назад не вернулись, поэтому пришлось мне самому себе отцом быть. Еще не родившись на свет, я уже стадо пас. Тяжело мне было без собаки за стадом уследить. Поэтому я сам себе собаку родил и сам же её воспитал, грамоте обучил. Выросла моя собака, выучилась в медресе [61]и стала просвещённым кади, [62]теперь по аилам ездит, дехкан [63]судит. А мне снова пришлось самому за стадом следить".

Задумались жигиты, а Канжарбек говорит: — "Ну, это вовсе не небылица, каждому известно, что на юге жить лучше — как тут на юг не улететь? Известно и то, что жизнь у бедных дехкан тяжёлая, что приходится им с самого детства — и даже раньше — всё самим делать. И собака пастуху так бывает нужна, что хоть сам её роди. А если родил, пусть даже и собаку — как не воспитать, грамоте не обучить? А то, что собака кади стала — так на многих кади посмотри — никакой разницы не заметишь. Правда!"