Нагаи Кафу - СОПЕРНИЦЫ

С начала 70-х годов XIX века гейши уже не ходили пешком, а ездили в колясках рикш. Имя носильщиков музыкальных инструментов хакоя перешло к распорядительницам домов гейш, отвечавшим за график работы, счета и гардероб гейш. В прошлое ушли скромные наряды, хотя излишняя яркость в одежде и осуждалась. Главная героиня повести «Соперницы» гейша Комаё предпочитает тратить деньги на изысканные нижние одежды и очаровывает своего поклонника высоко подоткнутым, как у обычной горожанки, кимоно и повседневной прической марумагэ.

Соперница Комаё, гейша Кикутиё, напротив, отличается чересчур яркой внешностью при отсутствии надлежащей аккуратности, её обильный макияж и слишком высокая прическа вызывают порицание товарок. Гейшу Кикутиё сравнивают с проститутками из кварталов публичных домов.

Гейши квартала Симбаси противопоставляют себя проституткам и гордятся своим званием артисток, однако две профессии нельзя считать разделенными непроницаемой границей. Так было всегда, хотя во все времена слышались горькие сожаления о «добрых старых временах», когда нравы были строгими, женщины бескорыстными, а искусство не служило ширмой проституции. Как и женщины из публичных домов, гейши были связаны со своими работодателями контрактом, который чаще всего заключался родителями, когда девочки были еще совсем маленькими. Формально гейши и проститутки в Японии были освобождены от кабалы долгосрочных контрактов еще в 1872 году, [54] Так называемый инцидент со шхуной «Мария-Люс». Перуанская шхуна перевозила в Южную Америку китайских рабов, которые попытались бежать, когда судно встало в Иокогамском порту на ремонт. Капитан был предан суду за работорговлю, и правительство Перу выдвинуло Японии встречное обвинение в торговле людьми, ссылаясь на пленниц квартала любви Ёсивара. Япония ответила законом об аннуляции всех долгов гейш и проституток. и женщины имели право в любое время покинуть своих, хозяев, но на деле им просто некуда было идти, и система контрактов продолжала действовать. Как мы видим в повести «Соперницы», гейша нередко вынуждена была продавать сексуальные услуги своим «патронам», чтобы обеспечить себя средствами на выступление в концерте (необходимое для саморекламы и удачной карьеры) или чтобы иметь свободное время и встречаться с кем-то по своему выбору. Чаще всего требовали расходов романы с актерами, которые добавляли гейшам престижа в своей среде, но не сулили материальной выгоды. Наоборот, избалованные вниманием поклонников и покровителей, актеры и от своих любимых требовали заботы, внимания и дорогих подарков — таков был этикет.

Искусству гейш, их музыке, Нагаи Кафу посвятил немало работ, безусловно считая этих женщин прежде всего артистками. Однако уже в начале XX века появились так называемые «новые» гейши, они развлекали гостей не традиционной музыкой и танцами, а иными «номерами». Например, сатирически изображенная в повести Кафу гейша Ранка в трико телесного цвета принимает позы классических европейских скульптур «ради эстетического развития» японской публики, непривычной к статуям обнаженных. Комическую «новую» гейшу Кафу наделил такими чертами, как нетактичность, самоуверенность, претенциозность, — всем тем, что противопоказано классической гейше. «Новая» гейша, как и новый деятель местного комитета Симбаси, алчный и лишенный вкуса хозяин дома гейш «Такарая», воплощают в повести ненавистные для Нагаи Кафу новые веяния.

Кроме квартала Симбаси, с его банями, цирюльнями и магазинчиками, действие повести происходит в трех самых больших токийских театрах начала XX века, в Асакуса, старейшем районе отдыха горожан, и в идиллическом пригороде Нэгиси, где живут художники и поэты. Все эти места отмечены в японской культуре особой аурой, все они не раз оказывались местом действия пьес и повестей эпохи Эдо.

Мир кулис — закрытый мир, и в молодости Кафу, принятый в театральное ученичество, давал обещание не разглашать профессиональных секретов в печати. Обещания он не сдержал, и еще в 1900 году напечатал «Рассказы о театральных хлопушках» — деревянными дощечками-хлопушками он сам подавал знак к началу действия, пока был учеником драматурга. В повести «Соперницы» мы с первых же строк попадаем в самый большой театр Токио — Императорский, построенный в 1911 году в непосредственном соседстве с дворцом. Театр, предназначенный прежде всего для выступления новых японских трупп, а также для гастролей европейских знаменитостей, был украшен мрамором и гобеленами, и все места в зале были европейскими. Сцена, зал, фойе и даже большой европейский ресторан на подземном этаже первое время служили предметом любопытства и гордости токийской публики, это можно почувствовать в повести.

Театр «Кабукидза», где Нагаи Кафу в юности стажировался, также стал местом действия повести. В этом традиционном театре проходили дважды в год трехдневные концерты гейш района Симбаси, пока в 1925 году не был построен специальный зал для представлений гейш — «Симбаси Эмбудзё». Героини повести завоевывают на сцене театра «Кабукидза» славу и поклонников, а перед читателем предстает панорама зрительного зала — весь цвет мира развлечений Токио, от богатых покровителей, на чьи деньги организовываются концерты гейш, до служанок из чайных домов. Устройство зала, описанное в повести, сильно отличается от современного. И в ложах, и в партере зрители располагаются прямо на полу, на соломенных матах татами — так развлекались еще горожане Эдо.

Еще один театр, «Синтомидза», расположенный неподалеку от «Кабукидза» и улицы Гиндза, показан в буквальном смысле «изнутри». Вместе с героями повести мы попадаем в театральную «преисподнюю» — лабиринты коридоров под сценой — и посещаем гримуборную артиста перед выступлением. Программа театральной премьеры изложена с документальной точностью, что может показаться утомительным для сегодняшнего читателя, особенного зарубежного, но для современников в эпоху, когда еще не существовало телевидения, это создавало эффект присутствия в центре столичной светской жизни. Кроме того, Нагаи Кафу сознательно подражал одному из жанров литературы Эдо — жанру гокан. В книгах этого жанра, мастером которого был Рютэй Танэхико (1783–1842), подробно пересказывались театральные спектакли, а иллюстрации изображали популярных актеров в их лучших ролях.

Все три театральных здания, о которых идет речь в повести, появились уже после революции Мэйдзи, а прежде театры в городе Эдо находились на северной окраине города, в районе Асакуса, где стоял самый главный и почитаемый храм — храм богини Каннон. Храм богини Каннон в Асакуса охранял город Эдо от злых духов, которые, по поверью, всегда приходят с северо-востока. Севернее, вне городских пределов и в непосредственном соседстве с территорией храма, находился квартал любви Ёсивара. В городе Эдо, где из-за обилия служилых самураев мужчин всегда было много больше, чем женщин, обнесенный стенами и рвом с водой квартал публичных домов был узаконен еще в 1656 году и просуществовал до 1957 года. В XX веке квартал Ёсивара уже не обладал притягательностью для художников и поэтов, которые когда-то собирались в его чайных домах и черпали вдохновение в общении с артистами и куртизанками высшего ранга. Женщины из Ёсивара к тому же не имели больше монополии на рынке сексуальных услуг — в городе Токио существовало множество кварталов, где жили проститутки. Таким местом был и шестой квартал района Асакуса — в небольших распивочных мэйсюя хозяева содержали проституток, так называемых «белошеек», получивших свое прозвище за густой слой белил на шее и спине, открытой из-за низко спущенного ворота. В повести «Соперницы» мы заглядываем в этот мир вместе с одним из героев, писателем Ямаи, беспринципным искателем низких развлечений.