Ефим Дикий - Комерс: Тем, кто не дожил
- Название:Комерс: Тем, кто не дожил
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:АСТ, АСТ Москва, Полиграфиздат
- Год:2010
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-060344-2, 978-5-403-02621-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ефим Дикий - Комерс: Тем, кто не дожил краткое содержание
Ефим Дикий (Сергей Ильин) представляет роман «Комерс» – книгу о 90-х годах – одном из самых интересных периодов новейшей российской истории.
Комерс: Тем, кто не дожил - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Я схватился за голову. Вот ведь, научил дурака базару, он теперь и лоб себе расшибет! При том, что Кухтин был вполне себе «кто»: его достатку оставалось только позавидовать. Огромная квартира на Тверской, монструозный джип – и все это не вчера, мягко говоря, появилось. В общем, не по Женьке шапка, в чем последний вскоре и убедился.
Буквально через пару дней слегка сбледнувший с лица Иванов сообщил, что оппонент забил ему стрелку. Что за стрелка – непонятно, но прямо рядом с офисом, в «Русском бистро» на Варварке. Простенько и со вкусом: Алексей всегда был несколько прижимист.
– Может, все-таки кого-нибудь из братвы позвать? – аккуратно осведомился Бублик.
– Да какая братва, я ему сам все объясню! Людное место, самый центр города, Старая площадь рядом… что там братве делать?
Что делать братве в центре города, Евгений узнал через полчаса: Кухтин явился не один.
– Да какие-то мелкие братки, молодые совсем, – рассказывал он нам по возвращении, прикладывая к лицу смоченный водкой платок. – Двое в тренировочных костюмах, ничего круче пары ларьков небось и не видели.
– А с лицом-то чего?..
– Ну, понимаете, Владимир Васильевич… – Женя еще раз приложил к лицу платок. В принципе ничего страшного: рассеченная губа и намечающийся бланш под глазом. – В общем, я решил вести себя жестко. Показали расписку – сказал, что «будут деньги – отдадим». Ну в общем, как вы меня и учили.
– Это кто же учил, чтоб с битой рожей ходить? – хором возмутились мы с Бубликом. – Рассказывайте, чего вы там набазарили.
– Да как набазарил… В общем, чего-то я там сказал, а эти говорят: «Ты чего блатуешь?» Я думал-думал – и объявил, как вы учили, что «блатуют только молодые и петухи». Ну, тут оно и…
Нехорошо, конечно, но мы с Вовой дружно заржали.
– Евгений Эдуардович, – мягко поинтересовался я, – а вы в курсе, что некоторые слова и фразы следует употреблять аккуратно, а при общении с определенными людьми лучше не употреблять вообще?
– Да в курсе, конечно. Но я решил, что так смогу перехватить инициативу…
– Ну и как, перехватили?..
– Короче, конченый! – не выдержал грубый Бубел.
Иванов даже не возражал.
Неуставные векселя
Часть своей задолженности камвольщики предложили нам переоформить в виде векселей комбината. Да-да, в Иваново тоже почувствовали прелесть работы с ценными бумагами, хотя и не совсем понимали, чего с ними делать.
– Дадите вексель швейникам, они с вами расплатятся костюмами, – прикидывал Альберт. – А сами потом у нас за эти векселя ткань возьмут, им-то какая разница? Или, когда вам ткань нужна будет, нам же и предъявите.
В Твери ивановским векселям очень удивились. Нет, не самой идее расчетов ценными бумагами (швейники были народом вполне продвинутым). Просто очень уж странно выглядели векселя камвольщиков. Странно – чтобы не сказать стремно.
Единые бланки для ценных бумаг в это время еще только вводились, и каждый штамповал кто во что горазд. Но ивановцы применили какой-то совсем уж революционный дизайн: в качестве материала они использовали листы А4 веселенького голубого картона, для бумаги излишне плотного. Все остальное – текст, печати, подписи – выглядело вполне штатно, но в целом не оставляло впечатления чего-то официального.
Главный инженер швейной фабрики изучал голубые картонки очень долго, после чего отправил нас, от греха, к юристам. Юристы исследовали векселя битый час, созвонились с Иваново, но по концовке от предложенной формы расчетов категорически отказались.
– Позвольте, но вы же работаете с такими бумагами! – возмущался Евгений. – Вы же сами с нами рассчитались банковскими векселями, а получали их у прокуратуры, в обмен на форму!
– Так то были нормальные векселя, да еще и с гарантией Минфина. А у вас что?..
В общем, картонки до поры хранились у меня дома: в конце концов пришлось все сделать по второй схеме Альберта, через самих камвольщиков. Но по пути едва не приключилась катастрофа.
Как-то раз я вышел позавтракать на кухню. Поставил чайник, полез в холодильник и вдруг увидел, что где-то в углу мелькнул знакомый голубенький цвет. Пригляделся – и похолодел.
Векселя Ивановского ордена Ленина камвольного комбината на сумму под двести тысяч долларов лежали среди груды газет на табуретке в углу. В том самом месте, куда в нашей семье уже лет двадцать складывают макулатуру.
– Матушка, вот это что такое?!
– Как что – макулатура.
– А что тут делают вот эти бумажки?
– Ну, я убиралась у тебя в комнате, а тут на столе эти картонки. Они же не нужны?..
Дальнейший диалог я, пожалуй, опущу. С родителями так не принято было разговаривать даже в лихие 90-е.
А вот с банковскими векселями получилось куда лучше. Директор швейной фабрики в Твери оказался на редкость вменяемым мужиком лет сорока с небольшим. На фоне безнадежно провинциальных ивановцев (да, если честно, и удомельцев) Сергей Иванович выглядел нормальным московским бизнесменом – разве что чересчур интеллигентным. Никакого диалекта в разговоре, прекрасно одет (даром что в продукцию родной фабрики) и, что приятно, очень неглупый. То есть не хитровыделанный (как тот же Альберт), а просто умный, да еще и воспитанный. К тому же не жлоб. Неудивительно, что и дела на предприятии у него шли прекрасно: таланты управленца он сочетал еще и с маркетологическими. Силовики стояли в очереди на пошив формы; на фабрике даже было отведено специальное помещение под «кабинет заказчика» («Для военпредов», – смеялись мы с Женей). А «гражданскую» одежду охотно брали на реализацию коммерсанты, причем далеко за пределами Твери.
Понятно, что костюмы отдавались нам без какого-либо отката. Но в какой-то момент Сергей Иванович сделал настолько радикальный жест доброй воли, что у нас глаза на лоб полезли. А именно – выкатил, в счет оплаты за ткань, тысяч на сто двадцать долларов тех самых банковских векселей с гарантией Минфина. Не запросив себе за это ни копейки.
На фоне товарных операций, которыми мы вынужденно занимались (то есть пытались пристроить ткань и костюмы), подарок выглядел совершенно царским: фактически с нами рассчитывались живыми деньгами! В Москве такие бумаги банки принимали с минимальным дисконтом, а при небольшой дополнительной скидке запросто расплачивались наличными (само собой, «вчерную»). Схема была отработана еще с Альбертом, но тут и суммы другие, и векселя почти наши.
Впрочем, именно «почти»: товарные схемы затягивались, а со станцией нужно было как-то расплачиваться.
– Деваться некуда, – мрачно цедил Иванов. – Надо отдавать векселя на АЭС.
– Да вы что! – ругался алчный Граф. – Это ж живые деньги!
– За три месяца, Владимир Васильевич, мы не поставили на станцию ни-че-го. Нас могут не понять, и никакие откаты не помогут: структура-то огромная. А бороться с нами им проще простого: отозвали доверенность – и гудбай. Вы этого хотите?.. Опять-таки сэкономим на дисконте, вот это я гарантирую.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: