Екатерина Минорская - Женского рода

Алиса сидела на краю дивана перед телевизором и те­ребила уши большого плюшевого зайца. Кирш, сидящая на корточках у железной дороги, по которой неутомимо бегал голубой вагончик, случайно поймала взгляд своей гостьи и присела рядом.

—Я хотела тебя завтра домой пригласить, но там сей­час дурдом будет; звонки, визиты всякие ненужные — не криминально, как раньше, но тоже неприятно…

Если бы в этот момент Алиса не сидела на диване, она наверняка покачнулась бы; когда секунда бесконтрольного волнения истекла, девушка сумела справиться с окаме­невшими мышцами лица и натянуто улыбнулась:

— Все в порядке, я и приехала-то всего на пару дней, мне второго на работу…

Кирш привстала с дивана и села на корточки перед Алисой.

— Девочка моя, ты же шутишь, да? Разве мы не поедем в деревню?

— В деревню? — переспросила Алиса, не понимая.

— Ну да. К Максимке завтра братья двоюродные при­едут погостить, да, Макс? Слышишь, сынок, к кому завт­ра гости приедут?

Мальчик был очень занят: нужно было провезти на голубом паровозике маленького человечка, который все время падал.

— Максим, людям трудно долго удерживаться на го­лубом вагоне — притяжение земли действует…

Максимка не слушал и упрямо ползал вокруг желез­ной дороги, пытаясь усадить на убегающий состав своего пассажира. Кирш повернулась к Алисе и улыбнулась:

— Я один бой Настене обещала, а потом мы же пожи­вем в деревне, если ты не против?..

— Не против…

Алиса хотела что-то добавить, но Кирш, заметно по­веселев, уже стояла с пультом напротив телевизора.

Клуб гудел; когда диджей объявила начало боев и му­зыка стихла, Кирш подмигнула своей сопернице, и они вышли из раздевалки. Подходя к рингу, Кирш взглядом отыскала за столиком Алису и улыбнулась. Несколько девушек, заметивших этот взгляд, с неприязнью и любо­пытством оглянулись на Алису. Она, не замечая их, с вос­торгом смотрела на Кирш: ей казалось, что та возвышается над рингом величественной стройной воительницей и к ее ногам непременно должны падать восторженные цени­тели ее дерзкой грации.

— Ты бы с такой хотела?

Алиса вздрогнула, приземлившись в реальность клу­ба: рядом с ней переговаривались два юных создания. Одна из девушек мечтательно пожала плечами:

— Даже не знаю… Ништяк в постели, это точно, на­верняка.

Алиса покраснела и почувствовала подступающую, да­тую волну ревности.

…Широкие плечи, узкая талия, безупречная линия спи­ны… Резкий выпад длинной ноги: в каждой мышце — сила, и от щиколотки до бедра завораживающее сияние — кожа, отливающая бронзой. Удар сваливает соперницу с ног. Кирш спокойна и напряжена одновременно: она видит, что это еще не нокаут, она успевает снова взглянуть на Алису и улыбнуться, затем, расправив плечи, готовится к ново­му удару. Соперница поднимается на ноги и, кажется, ме­тит Кирш в челюсть, и та, кажется, не успеет закрыться. Алиса зажмуривается, но, когда резко выброшенная впе­ред рука в перчатке почти достигает цели, Кирш гордо вскидывает голову и, слегка повернувшись всем телом, с разворота наносит удар другой ногой.

— Она тноя подружка? — Незнакомая женщина лет со­рока, стоящая у столика, улыбается Алисе и пилит недо­брожелательным взглядом.

Алиса пытается не реагировать, но, чувствуя на себе этот взгляд, вновь поворачивается к женщине:

— Что, простите?

— Да вы с Кирш вроде вместе пришли… — Женщина икнула и, подмигнув Алисе, сделала глоток коньяка из большого бокала.

— Вместе, — подтвердила Алиса и повернулась к рин­гу, где соперница Кирш вновь смогла подняться на ноги. Чуть не пролив остаток коньяка, женщина вновь склони­лась к Алисе, на этот раз почти коснувшись ее уха губами:

— Повезло тебе, детка… Она тут весь клуб отыметь мо­жет одним обаянием, детка. И гибкая какая: красиво, ког­да такая между ног склоняется, и руки сильные…

Алиса нахмурилась и в этот момент поймала взгляд Кирш: та посмотрела на нее вопросительно и, сбив парт­нершу прямым ударом, не оглядываясь на судью, в два шага оказалась рядом с Алисой, смерив беседующую с ней даму возмущенным взглядом: та ухмыльнулась, пытаясь скрыть испуг, и поспешила отойти подальше от ринга.

— Вес в порядке? — Голос Кирш звучал встревоженно.

— Да. Она восхищалась тобой! — тихо ответила Алиса. Кирш недоверчиво кивнула и вернулась в свой угол на ринге; казалось, ей было безразлично, что бой выигран.

Настена заглянула в раздевалку, когда Кирш уже выш­ла из душа,

— Слушай, Кирш, тут одна дамочка упакованная хо­чет тебе подарок сделать, я вообще-то предупредила, что ты ее пошлешь,

— Пошлю, конечно, а какой подарок?

— Да вроде поездку в Европу… — Настена усмехну­лась и добавила: — С ней вместе!

Кирш нашла среди толпящихся у раздевалки девушек Алису и, взяв ее за руку, ответила Настене с улыбкой:

— Пусть она свою поездку себе засунет куда-нибудь, ясно?!

Настена спокойно усмехнулась, а Кирш, обняв Алису за плечи, добавила:

— Мы в деревню едем!

…И дни потянулись вереницей незамеченных рассве­тов и закатов.

Метель заметала все дорожки к дому, а Кирш и Алиса не стремились в мир по ту сторону забора. Это не было похоже на обычное уединение влюбленных: при свете дня все было похоже на игру, призванную скрыть смущение и растерянность. Кирш не стремилась окружить Алису обо­жанием, и, терпя ее дерзости, беглая питербурженка удив­лялась себе: неужели она оказалась среди тех женщин, ко­торые находят хамство привлекательным? Неужели обая­ние Кирш в ее хамстве? Алиса признавалась себе, что лю­била другую Кирш, без доспехов и меча.

Замечая, как Алиса отворачивается, пытаясь скрыть стоящие в глазах слезы, Кирш бережно брала подругу за локоть, заглядывала в глаза, прижимала к себе и думала о том, что готова убить себя, лишь бы Алиса не была несча­стна. Но женские обиды злопамятны, и Алиса заглядыва­ла Кирш в глаза, пытаясь понять; эти маленькие царапин­ки-обиды в сердце, что они способны сделать, помножив себя на время — помогут сердцу огрубеть или научат его болеть вечно?.. Чтоб всю жизнь «горело»… Кирш принесла с чердака старые шахматы.

— Любишь шахматы? — удивилась Алиса.

— Не хочу, чтобы тебе было скучно!

— А мне не скучно!

Играть получилось недолго: тонкие Алисипы руки дви­гали фигуры неуверенно, и Кирш с умилением следила за озадаченным лицом партнерши, витающей где-то далеко от поделенной на квадраты доски. Почесав кончик носа, Кирш хмыкнула, встала и, проведя рукой по беспорядоч­но топорщащимся темным волосам, бросила Алисе:

— Ладно, Элис, я пойду чайник включу, пока ты там свой мат рассчитываешь!

— Нет, я не мат, я просто ход, — оправдалась Алиса.

— Я в курсе, — сказала Кирш мягче, — ты вообще на мат не способна, на нападение как таковое.