Грэм Грин - Капитан и Враг

– Для начала, думаю, возьмем копченой лососины. А потом что бы ты хотел – свиную отбивную или телячью котлету?

Хозяин самолично принес нам напитки – по всей видимости, джин с тоником и шипучку, которая оказалась оранжадом. Когда он ушел, Капитан прочел мне небольшую лекцию:

– Запомни; никогда не поздно учиться у такого бывалого человека, как я. Если у тебя маловато денег – а такое часто будет случаться, когда поживешь с мое, – никогда не пей у стойки, не заказавши сначала номера, не то с тебя сразу потребуют деньги. А сейчас твой оранжад и мой джин будут включены в стоимость обеда, стоимость же обеда будет включена в стоимость номера.

В тот момент его слова были для меня пустым звуком. Только позднее я оценил предусмотрительность Капитана и понял, что он по-своему пытался подготовить меня к новой жизни.

Мы отлично поели, хотя от лососины мне захотелось пить, и Капитан, видя, с какой грустью я взираю на свой пустой стакан, заказал мне еще оранжада.

– Надо пройтись, – сказал он, – хотя бы для того, чтоб выпустить газы.

Я начал потихоньку приходить в себя от благоговейного трепета, который он мне поначалу внушал, и решил задать ему вопрос:

– А вы морской капитан?

Нет, сказал он, он не любит море, он человек армейский. Вспомнив, как он одолжил у меня деньги возле «Швейцарского коттеджа», я не без тревоги ждал того момента, когда надо будет расплачиваться, но Капитан лишь взял счет и написал на нем свое имя и номер – это, как он мне объяснил, номер снятой им комнаты. Я заметил, что он написал: «Дж.Виктор (Кпт.)». Меня поразило странное совпадение: оказывается, у него такая же фамилия, как у меня имя, но в то же время это было мне приятно – приятно, что у меня наконец появился родственник, к которому я мог бы привязаться, причем не ангел, и не сатана, и не тетка.

После нашего отличного обеда Капитан заговорил с хозяином по поводу ужина.

– Нам нужно поесть пораньше, – сказал он. – Мальчику таких лет надо к восьми уже быть в постели.

– Я вижу, вы разбираетесь в воспитании ребенка.

– Пока научился, немало шишек себе набил. Понимаете, мать у него умерла.

– А-а! Выпейте коньячку, сэр, за счет заведения. Нелегко это для мужчины – заменить ребенку мать.

– Никогда не отказываюсь от хорошего предложения, – сказал Капитан и минуту спустя уже чокался с хозяином поверх стойки. А я подумал, что никогда еще не видел никого, менее похожего на чью-либо мать, чем Капитан.

– Закрываемся, джентльмены, закрываемся, – объявил хозяин и, обращаясь к Капитану, конфиденциальным тоном добавил: – Это, конечно, не относится к вам, сэр: вы ведь наш постоялец. Могу я предложить вашему малышу еще оранжаду?

– Лучше не надо, – сказал Капитан. – А то, знаете ли, слишком много газов образуется.

Со временем я обнаружу у Капитана весьма нетерпимое отношение к газам – чувство, которое я разделял, ибо по ночам в спальне слишком многие из моих соучеников любили посостязаться в умении испортить воздух.

– Так как насчет того, чтоб нам поужинать пораньше? – сказал Капитан.

– Мы обычно не подаем ничего горячего до восьми. Но если вы не возражаете против чего-нибудь вкусненького из холодных закусок…

– Я это даже предпочту.

– Скажем, кусочек холодного цыпленка и ломтик ветчины?..

– Ну и еще, пожалуй, немного зеленого салата? – подсказал Капитан. – Мальчику для роста нужна зелень – во всяком случае, так говорила его мать. Что же до меня… я слишком долго жил в тропиках, где салат – это дизентерия и смерть… Но вот если у вас осталось немного того яблочного пирога…

– И кусочек сыра к нему? – предложил хозяин с явным желанием угодить.

– Нет, вечером для меня это не пойдет, – сказал Капитан, – опять-таки газы. Ну а теперь мы двинулись. Посмотрю на рекламные кадры у кинотеатра. Вы сказали «Дочь Тарзана», не так ли? Обычно по рекламным кадрам можно понять, подходящий это фильм для ребенка или нет. Если неподходящий, мы просто погуляем, а я потом сбегаю на вечерний сеанс, когда уложу мальчика в постель.

– Как выйдете, сверните налево, и там через дорогу, ярдах в ста отсюда, будет кино.

– До скорой встречи, – сказал Капитан, и мы вышли на улицу, но, к моему изумлению, сразу повернули направо.

– Кино ведь в другой стороне, – сказал я.

– А мы не идем в кино.

Я расстроился и попытался переубедить его:

– У нас многие мальчики, которые живут не в интернате, видели «Дочь Тарзана».

Капитан остановился. Он сказал:

– Даю тебе право выбора. Мы пойдем смотреть «Дочь Тарзана», если ты так настаиваешь, и потом ты вернешься – как же этот чванливый осел сказал? – в свое «жилище», или же мы не идем смотреть фильм – и ты не возвращаешься в свое «жилище».

– А куда же я денусь?

– В три часа есть хороший поезд на Лондон.

– То есть мы, значит, поедем до самого Лондона! А когда вернемся?

– Мы не вернемся – разве что тебе так уж захочется посмотреть «Дочь Тарзана».

– Да не так уж мне и хочется смотреть «Дочь Тарзана».

– Ну в таком случае… Это у нас дорога на станцию, малыш?

– Да, но вы это и сами знаете.

– Откуда, черт подери, мне это знать? Я сегодня утром шел другой дорогой.

– Но вы же учились в этой школе, директор сам сказал.

– Да я в первый раз вижу этот чертов город. – Он положил руку мне на плечо, и по этому жесту я почувствовал, что он человек добрый. Он сказал: – Когда ты лучше узнаешь меня, малыш, ты поймешь, что я не всегда говорю правду. Как, наверное, и ты.

– Но я всегда на этом попадаюсь.

– Ха, придется тебе поучиться, как надо врать. Что толку во лжи, если она сразу заметна? Вот когда я вру, ни один человек не отличит это от чистейшей правды. Иной раз я и сам не могу отличить.

Мы пошли по так называемой Замковой улице, которая пролегала мимо школы, и я со страхом подумал: а что если Капитан выбрал не ту улицу и вдруг директор школы выбежит со двора в своей мантии, надутой, точно мачта баркаса, и схватит нас с Капитаном? Но вокруг стояла полнейшая тишина.

У «Швейцарского коттеджа» Капитан на секунду приостановился, но дверь была заперта – бар был закрыт. Какой-то мальчишка что-то нам крикнул с пестрой баржи, плывшей по каналу: ребята с барж вечно что-то кричат школьникам. Враждуют как кошка с собакой – шуму много, но до укусов дело не доходит. Я сказал:

– А как же ваш чемодан – ведь он остался в гостинице?

– А в нем нет ничего, кроме двух кирпичей.

– Кирпичей?

– Ну да, кирпичей.

– И вы их что же, оставите?

– А почему бы и нет? Кирпичи, если понадобятся, всегда можно найти, а чемодан – он старый. Старые чемоданы, да еще с наклейками, всегда внушают доверие. Особенно если наклейки заграничные. А новый чемодан кажется ворованным.

Но сомнения мои не рассеялись. В конце концов, я уже достаточно знал жизнь и понимал, что, даже если у него самого есть обратный билет, ему же надо платить за меня. А мои денежки ушли на оплату его джина с тоником в «Швейцарском коттедже». И потом, мы ведь обедали – это было настоящее пиршество, на моей памяти ни разу еще такого не было. Мы уже почти дошли до вокзала, когда я спросил: