Алексей Колышевский - Взятка. Роман о квадратных метрах

– Не возьму в толк, о чем это вы?

– Как это о чем? Я же переводил деньги. Безотзывный депозит, взнос за участие в аукционе…

– Впервые слышу. – Холуй с интересом посмотрел на меня. – Вы как себя чувствуете?

– Я в порядке. Скажите, а Илья Кириллович сегодня на месте, вы не знаете?

Холуй еще больше удивился и часто заморгал:

– Простите, вы о ком? Я таких не знаю, впервые слышу.

Я разозлился не на шутку:

– Вы здесь работаете, а не знаете, как зовут замминистра?

Холуй приосанился, смерил меня презрительным взглядом, ничего не сказал и удалился восвояси. Обидчивый какой-то! А чего на правду-то обижаться? «Начальство надо знать в лицо, а уж тем более по имени, – рассуждал я, поднимаясь по лестнице в кабинет Ильи Кирилловича. – Сейчас все разъяснится», – успокаивал я себя.

Однако дверь в приемную была закрыта. Я стучал, пытался заглянуть в замочную скважину: все напрасно. Тем временем возле двери скопилось небольшая группа из нескольких человек: все они также оказались участниками торгов и все пришли к этой двери в надежде решить те же самые вопросы, что и я.

– Может, обеденный перерыв? – предположил кто-то. – Мало ли?

– Какой же обед в одиннадцатом часу, – возразил другой. – Просто Андрей Павлович, скорее всего, как всегда, на совещании, а Аристарх задерживается и скоро будет.

– А кто это такие? – поинтересовался я, и мне поддакнуло сразу несколько голосов: «В самом деле, кто это?»

– Вы имели в виду Сергея Ивановича? – переспросил кто-то. – Сергея Ивановича и его секретаря Филиппа?

– Илью Кирилловича и Мишень… Михаила? – начиная догадываться, все же спросил я. – Сдается мне, что мы их больше не дождемся.

Натурально, все бросились выяснять и очень быстро выяснили, что две комнаты, в которые мы ломились, около месяца назад были сданы под офис некоей организации под названием «Технология-1». Каким образом удалось парочке негодяев снять офис там, где его по определению снять было невозможно? Да очень просто! Здание громадное, кабинетов пустует много, так отчего же не сдать кое-что, особенно это не афишируя? Иметь офис в таком месте – это невероятно выгодно: никаких случайных проверок, никаких наездов, ведь здание-то «режимное», милицией охраняется. На это и рассчитывали «Илья Кириллович» и «Мишенька». Чем эти «технологи» занимались, теперь было абсолютно ясно: разводом лохов. «Замминистра» и «секретарь» оказались ловкими жуликами: выдавали себя за ответственных кандибоберов, а на самом деле откровенно пользовались лоховским доверием. Хотя назвать их жуликами в абсолютном смысле язык как-то не поворачивается, ведь они, скорее, оказались посредниками, и был у них кто-то третий, непроясненный, ясно, что работник этого самого департамента, а то и кто повыше, из самой мэрии. Так думало большинство из тех, кто шумно возмущался и сыпал запальчивыми клятвами, обещая проныр найти и покарать. Что до меня, то как вы думаете: я пошел к капитану качать права? Конечно же, нет. Потому, что капитан, эта подставная парочка и даже министр Кисин (это только простакам не понятно) суть звенья одной цепи, и пытаться что-то вернуть бесполезно. Заместо денег можно получить ногой по роже или, того хуже, кирпичом по затылку в собственном подъезде. На самом деле, а что особенного произошло? Участок-то мой. Аукцион всамделишный, и пусть оно вышло подороже, но получилось же! А без капитана и «технологов» меня бы к аукциону никто и близко не подпустил. Выяснять же у товарищей по несчастью, знают ли они некоего «капитана», я не стал. С какой стати? У каждого свой кусок, каждый из обманутых самостоятельно пришел сюда ради конечной цели: купить, построить, продать, нажиться. С нас, словно с наваристого киселя, сняли пенку. Кому обидно, тот пускай гоношится, пытается вернуть безвозвратно утраченное, а я лучше отойду в сторонку и продолжу свое дело. Так-то оно верней. Я, к сожалению, тогда еще не посмотрел фильм «Честь семьи Прицци», где муж говорит своей жене: «Никогда не имей дела с сицилийцами». Я перефразирую его слова и дам совет каждому, кого это может касаться: «Никогда не имей дела с чеченцами».

Оплатив все до последней копейки и вступив в законное владение участком, я подсчитал все, что у меня осталось, и ужаснулся: если продолжать тратить деньги такими темпами, то вскоре я сделаюсь даже беднее, чем был. А траты, между тем, предстояли грандиозные. Во-первых, надо было нанять народ, много народа. И всему этому народу нужно было платить зарплату. А из каких, позвольте, средств? Все из тех же? Тратить, прежде ничего не заработав?! На что же тогда строить дом?

Ощущение тяжкого похмелья охватило меня, и я чуть не задохнулся. Прежде, опьяненный «синдромом муравья», я откладывал все подсчеты на потом, не думал о деталях, не вникал в тонкости. Теперь же оказалось, что со всеми этими взятками, украденными депозитами (милиция вроде бы ищет, но что она там найдет?) я только что не вылетал в трубу, и непременно вылетел бы, продолжай я идти по стандартной схеме найма персонала, согласования проекта в инстанциях, где поджидали очередные взяточники, начиная от всякой чиновничьей шушеры и заканчивая пожарной инспекцией. И главное – время! Времени на все эти подписи, печати, стояние в очередях уходит невероятно много, а если нужно быстрей, то, будь любезен, плати «за ускорение» процесса. Одним словом, положение, в котором я оказался, называлось одним емким словечком «попадос». Я был молод, необразован, шел на ощупь, знать не знал и слыхом не слыхивал ни о каких «бизнес-планах» и «технических обоснованиях», и даже спросить совета мне было не у кого, так как я всего боялся, а прежде всего, что меня элементарно подставят, ограбят и убьют. Легко доставшиеся мне деньги утекали сквозь пальцы, и я ничего не мог с этим поделать, так как всякий сверчок должен знать свой шесток, а я скакнул не туда и в результате оказался почти в пролете. Само собой, что вначале я рассчитывал стать обладателем этого гребаного участка за одни деньги, а получилось, что он достался мне в два раза дороже. Тому виной был и я сам, и те обстоятельства, жертвой которых я оказался. Выход уже манил своей доступностью: перепродать участок за приемлемую для покупателя цену, потерять на этой сделке кучу денег и, перестав мечтать о высоком, вернуться на прорабскую стезю, окончательно похерив затею сделаться хозяином жизни, гедонистом, нэпманом, трахателем длинноногих дев – юных и прекрасных, словом, тем, кем втайне хочет стать всякий, начиная от самого полного ничтожества (которым, кстати, себя отчего-то не считает вообще никто, хотя это и неправильно).

…Я пришел домой сильно не в духе, по пути в собственную квартиру я от души пнул железную дверь, и в ответ из квартиры токаря донеслось пьяное: