Тим Дорси - Кадиллак-Бич

— А они сами не могут, — сказал Серж. — Это — ключевой элемент хаоса.

Он постучал по фрагменту страницы блокнота с алгебраическими формулами.

— ФБР работает с местными, то есть с бандитами; ЦРУ имеет дело с международными преступниками, то есть со шпионами. Они вечно враждуют, наступают друг другу на пятки, вмешиваются в операции. Именно поэтому нужно втянуть в заварушку и тех, и других. Полярность и напряжение дадут нам нужный баланс.

Он перевернул страницу блокнота: на следующем листке был изображен койот, целящийся из рогатки в кукушку. Они двинулись дальше.

— Не представляешь себе, как я балдею от фильма «Место преступления: Майами», — говорил Серж. — Когда же наконец наш город получит собственный сериал!

— Карузо раздражает меня, — сказал Ленни, доставая спички.

— Тем не менее он прекрасный артист.

— Да он раздражал меня еще в «Полиции Нью-Йорка».

— Тогда Дэвид ушел из сериала, чтобы заняться собственной сверхсекретной карьерой в кино… Но вот что странно: прощальная серия «Майами: полиция нравов» 1989 года называлась «Свободное падение», а премьерная серия «Место преступления: Майами» 2002 года — «Золотой парашют».

— Думаю, Ты — единственный человек в мире, который замечает такие мелочи.

— Остается только придумать, как на этом сделать деньги!

— А почему бы не собрать все твое дерьмо в книгу? Они дошли до следующего ряда ладоней на цементе.

Серж передал Ленни фонарик и опустился на колени. Ленни осветил руку Сержа, когда тот прикладывал ее к отпечатку ладони Мохаммеда Али.

— Ваши руки одинакового размера, — заметил Ленни. Серж встал.

— А ведь победить мог и Листон. Ленни посмотрел на небо.

— Кажется, начинает светать. Или кто-то добавил в мою травку сушеных грибов.

— Нет, действительно. О’кей, последний деловой вопрос. Финальная головоломка генерального плана. Как ты думаешь, что нам предстоит сделать? — Серж снова осмотрелся по сторонам и прильнул к уху Ленни.

Когда Серж закончил, Ленни потянулся и скорчил смешную гримасу.

— Кастро?

Серж хлопнул его по плечу.

— Задело! Поехали!

Показав хорошее время, они пронеслись по почти пустому шоссе «Дельфин экспресс», обогнав всего лишь пару фургонов, развозящих товары по магазинам. Восходящее солнце уже осветило город, когда лимузин съехал с кольцевой дороги и остановился недалеко от большой вывески «Либертад медоуз». Ниже были нарисованы маленькие белочки, чирикающие птички и перекрещенные ружья.

Они вышли из машины и направились к входу.

— Ты — кубинец, — сказал Ленни. — В чем заключается проблема с твоими антикастровскими настроениями?

— В чем проблема?! Ты хоть представляешь, что этот человек сделал с моим народом? Как я хотел бы разобраться с ним сам! Когда-то я даже пошел волонтером на «Радио Марти».

— Что это такое?

— Радиостанция правительства США, посылающая Кубе луч надежды. Но пришлось уйти. Разные творческие взгляды. С тех пор я пишу серию саркастических писем в «Эль нуэво геральд».

— «Эль нуэво геральд»?

— Родной округ, где печатается «Майами геральд», сейчас на шестьдесят пять процентов кубинский, поэтому они выпускают испаноязычное издание. Кроме того, это не совсем буквальный перевод.

— А почему?

— Предполагалось, что так и будет. Но издатели подыгрывают кубинской читательской аудитории. Очень тонкие нюансы перевода. Если в «Геральд» напечатают рассказ о посадке деревьев в парке по поводу какого-то памятного события, то в той же истории в «Эль нуэво» будет говориться о том, что Кастро трахает мертвых ослов.

Серж открыл входную дверь дома престарелых. Они подошли к стойке дежурной.

— Мы разыскиваем проживающего у вас человека, которого зовут Чи-Чи. — фамилия? — не отрываясь от полировки ногтей, спросила дама в золотых серьгах.

— Не знаю, — ответил Серж. — Он друг моего деда. Тогда я был еще совсем ребенком. Обращался к нему только по имени. Я не успел расспросить Томми Грека, но я думал, что с таким именем — Чи-Чи… Вы ведь понимаете ситуацию? Мы завязаны в очень важном и опасном деле, но вы не похожи на любительницу поболтать. Надеюсь, я не ошибся.

— У нас семь человек по имени Чи-Чи, — не прекращая полировать ногти, произнесла она.

— Соломенная шляпа? — подсказал Серж.

— Пять соломенных шляп.

— Безжалостный и вспыльчивый?

— Наверное, Орохо или Менендес.

— Бывший оперативник ЦРУ.

— Тогда Менендес.

— Можем мы с ним увидеться?

— Его сейчас нет. На какой-то встрече.

— Кто устраивает встречи в такой час?

— Тайная группа ссыльных кубинцев, планирующих свержение Кастро.

— Если она тайная, откуда же вы знаете?

— Не такой уж это и секрет. Группа буквально нашпигована кубинскими шпионами. По сути, каждый присутствующий на встрече — агент.

— А Чи-Чи?

— Он — единственное исключение. Беженцы поручили ему вести учетную документацию на шпионов.

— Я слышал про этих агентов, — сказал Серж. — Фигляры, абсолютно некомпетентные люди, позор разведывательного сообщества. Кубинское правительство обнищало и не в состоянии даже накормить их, поэтому большинство агентов вынуждены подрабатывать по ночам или идти в сетевой маркетинг. Вы не могли бы на минутку оставить в покое ногти?

Сестра подняла глаза.

Серж осклабился.

— Хотя бы из вежливости.

Она опустила взгляд и снова принялась за полировку.

— Спасибо. У места встречи есть адрес? Никакого ответа.

Серж взял со стойки табличку: Джин Сансоне Манделл Херцфельд.

— Сплошное удовольствие разговаривать с вами, Джин. Я мог бы простоять здесь целый день. О чем бы вы хотели побеседовать? Любите кино? Смотрели фильм «Блестящий ум»?

Джин Сансоне Манделл Херцфельд фыркнула, отложила пилку для ногтей и нацарапала адрес на клочке бумаги.

Лимузин остановился перед домом в стиле ранчо прошлого века, выкрашенным в цвета увядшей лаванды, с чугунными решетками на окнах. Серж и Ленни открыли калитку в ограде из цепей и зашли во двор, переступив через детский трехколесный велосипед. Подойдя к двери, постучали.

Открылся глазок.

— Кто там?

— Серж. Я хочу присоединиться к движению. Кастро — козел.

— Что это за парень с тобой?

— Белый американец, сочувствующий. Ему можно доверять. Ленни, покажись.

Пауза. Серж подтолкнул Ленни локтем.

— Кастро — козел.

— Ладно, можете заходить.

Дверь открылась. Гостиная была полна людей. Парочка расположилась сзади рядом со стариком в соломенной шляпе. Впереди вереница мужчин поочередно обращалась к собравшимся, обвиняя режим Гаваны во всех смертных грехах и не стесняясь в выражениях.

— Тс-с! Чи-Чи! Это я, Серж, внук Серджо. Старик обернулся.

— Малыш Серж?