Александр Анянов - Рожденные ползать

— Нет, — растерялся я. Действительно, почему я раньше об этом не задумывался.

— А на КДП? — ехидно поинтересовался Дед.

— Дед, даже не смешно. Не перебивай. Дай закончить, — попросил Славка. — Это потому, что даже молодых летчиков, сразу после училища стараются не селить в гостинице. Им, даже холостым, если и дают всего лишь комнату, то все равно отдельную и в квартире. У него режим и все такое прочее. Он качественно отдыхать должен. А наш брат, и женатый, и с детьми бывало, годами по углам мыкается.

— Что, квартира, — не удержался Панин. — У них даже официантки в столовой красивее. Все под себя подгребли!

— Кто это красивее? — над нашим столиком стояла официантка по прозвищу «Зинуля-красотуля» с подносом. — Кто сейчас это сказал? Ты, Панин? — обратилась она к моему старшему технику. — Все, кормить больше не буду!

— Что ты, что ты! — в деланном испуге замахал тот руками. — Зиночка, тебя это не касается. Ты, для меня, самая красивая девушка в гарнизоне!

— Смотри у меня. Так и быть, за комплимент прощаю, но в первый и в последний раз, — строго сказала официантка, сгружая с подноса тарелки со вторым блюдом и передавая их мне с Дедом.

— Ну, тогда, дай добавки, — встрепенулся, уже собиравшийся уходить Сашка. — Я тебя даже поцелую. Уж больно ты на одну девушку похожа, которую я в школе любил.

— Панин, — мгновенно отреагировала Зинуля, — может быть, ты тогда и замуж меня возьмешь?

— А, что. Хоть завтра! — неожиданно серьезно ответил офицер.

— Вот завтра и приходи и за добавкой и за поцелуем.

С этими словами официантка повернулась и поплыла по проходу в сторону кухни. Панин, изумленно развел руками и посмотрел на нас, как бы ища поддержки.

— Будь ты проще и за тобой массы потянутся! — ответили мы ему хором, уже вовсю гулявшим в полку, замполитовским афоризмом.

Родился Панин в небольшой деревушке на южном Урале. Там же окончил среднюю школу.

Как-то, в шестом классе, они с пацанами первый раз пошли на танцы. Сашке очень нравилась одноклассница Ирка Игумнова, и он хотел пригласить ее, но боялся. Пока мальчишка собирался с духом, к нему подошла другая его одноклассница — Тамарка Кулакова.

— Потанцуем, Саш? — спросила она.

Панин замялся. Тамара была толстая с широким, похожим на блин лицом, на котором красовались узенькие, как щелки глаза. Танцевать с ней не входило в его планы, но и обижать не хотелось. Он вздохнул и уже сделал шаг вперед, но тут увидел, как его друзья тычут в их сторону пальцами и давятся от смеха. Сашка покраснел до корней волос и отказался.

— Все равно ты будешь со мной. Я тебе это обещаю! — упрямо сжав челюсти, сказала Кулакова и выскочила с танцплощадки.

Панин еще не знал, что этот вечер во многом определил его дальнейшую судьбу.

Время шло. Как и все деревенские мальчишки, подросток с детства был приучен к тяжелому физическому труду. Годам к шестнадцати, он не хуже отца мог выполнять любую работу по хозяйству. Все горело в его руках. Работал Панин быстро и ловко, но самое главное весело и с постоянными шутками-прибаутками.

К выпускному десятому классу Саша сильно вытянулся и возмужал. Стоило ему только остановиться на месте, как вокруг него тут же начинала собираться молодежь, звенел смех, возникали какие-то розыгрыши. Кроме того, он неплохо играл на гитаре, что делало его душой любой компании.

Поэтому, несмотря на то, что красавцем Панин не являлся, почти все девчонки в классе были в него влюблены. Особенно, его акции поднялись, когда стало известно, что он собирается после школы поступать в летное училище. Больше всего старалась обратить на себя его внимание Тамара Кулакова. Как бы случайно она всегда находилась рядом с ним. Таскала ему в школу пирожки с капустой и дорогие шоколадные конфеты. Будучи круглой отличницей, постоянно предлагала помощь с уроками. Панин же упорно не замечал этих знаков внимания. Он прочно запал на Ирку Игумнову.

Однажды после новогоднего вечера в школе он пошел провожать Игумнову до дома. Учитывая, что девушки не обходили его своим вниманием, Сашка имел некоторый опыт общения с противоположным полом и уже вовсю целовался. Иногда ему удавалось даже ухватить кого-нибудь за грудь или погладить по коленке. Поэтому и в этот раз, проводя Ирку до калитки ее дома, он попытался прижать ее к себе и поцеловать. Девушка резко отстранилась и выскочила из объятий.

— Ты чего? — спросила она.

— Я — ничего. Это ты — чего? Ну, не ломайся. Давай поцелуемся.

Ирка помолчала немного, потом серьезно спросила:

— А ты женишься на мне, Саша?

Панин ошеломленно замер. В десятом классе даже мысли о женитьбе ему казались полным бредом.

— Ты что, больная? Это же просто поцелуй!

— Я — больная? — девушка задумалась и после некоторой паузы сама ответила на вопрос: — Наверно. И уже давно. Плохо только, что ты этого не замечаешь. И для меня это не просто поцелуй. Именно поэтому я хочу все или ничего!

— Ну, хорошо, хорошо, — попытался отшутиться Панин. — Может, и женюсь когда-нибудь…

Девушка резко развернулась и исчезла за калиткой.

— Не ходи за мной больше Саша! — были ее последние слова.

— Ох, ох, ох, какие мы гордые! — с внезапной злостью крикнул ей вслед Панин.

И только потом понял, что злится, по сути, на самого себя. Ведь он хотел сказать ей, что она очень ему нравится, но почему-то не смог.

Наконец, школа — окончена. Панин поехал в райвоенкомат за направлением в летное училище. Однако разговор в этом уважаемом заведении поменял его планы. Военком, вероятно по каким-то своим соображениям, посоветовал Сашке поступать, не в летное, а в летно-техническое училище. Мол, оно и к дому поближе, а форма такая же, как у летчиков. Не отличишь. А самое главное, говорил военком, оно ведь на земле безопаснее. Летчик еще не понятно, долетает ли до положенной ему пенсии. А то, что Панин до нее доживет, так это уж, как пить дать. Еще придешь ко мне с бутылкой, и благодарить будешь, напутствовал он будущего офицера. После недолгих раздумий Сашка согласился. Раз, форма одинаковая, то действительно, какая разница, лишь бы служить в авиации.

Разницу между летчиком и авиатехником ему объяснили в училище уже на первом курсе, на примере анекдота. Идет офицер в форме ВВС, тут подбегает к нему парнишка и просит:

— Дяденька летчик, дяденька летчик, дайте конфетку.

— Нет у меня конфетки мальчик, — отвечает ему офицер.

— У, технарюга паршивый!

Однако долго расстраиваться Панин не умел и поэтому легко и весело включился в новую для него жизнь.

Зато когда он приехал в свой первый отпуск после первого курса, то был сторицей вознагражден. Весть о приезде «летчика» мгновенно облетела все дворы. Родители по поводу приезда сына собрали за столом почти всю деревню. В своей новенькой курсантской форме с голубыми, как небо петлицами, Сашка сидел на почетном месте по правую руку от отца и, взрослые мужики, раз за разом поднимали стаканы за него, восемнадцатилетнего пацана.