Джеймс Баллард - Суперканны

— Ты уверен, что за тобой никто не ехал? — спросила она. — А этот тип у киберкафе?

— Мелдрам? Да нет. Он выслеживал «ягуар». Журналисты не любят платить за парковку.

Мы сидели в машине — в тени поднятой крыши, Франсес с силой вцепилась в баранку — словно надеялась таким образом спастись при столкновении. Пытаясь успокоить ее, я взял ее за руки и, сняв их с руля, опустил ей на колени.

— Франсес, зачем Мелдраму следить за мной?

— Вероятно, он чует скандал. Кто-нибудь в Антиб-ле-Пене мог видеть то происшествие. Дома там стоят близко к берегу.

— Никто никогда не смотрит из окон на берег. И потом, Мелдрам работает на «Эдем-Олимпию». Им принадлежит большая часть радиостанции.

— Ну и что? Если на этом можно заработать, он будет служить и нашим и вашим. Ему нужна по-настоящему скандальная история, которую можно продать агентствам новостей. Пожалуй, одна такая у меня для него есть…

Она кивнула своим мыслям и уставилась на маяк, терпеливо ожидая, что он придет к ней на помощь и зальет темноту Лазурного берега своим пронзительным светом. После нескольких недель, проведенных в Ментоне, она стала беззащитнее — но решительнее. Я вспомнил изящную, но неуверенную в себе женщину, которую встретил на конференции ортопедов, и понял, что ничего не изменилось. Тогда начался наш роман, но проведенное нами вместе время было украдено у «Эдем-Олимпии», а потому подлежало возвращению.

— Если Мелдрам сел ко мне на хвост и довел до Антиб-ле-Пена, — сказал я, — то он профессионал высокой марки. Я его не видел.

— Ты и не смотрел. Какая-нибудь консьержка вполне могла навести его на след. У многих влиятельных людей есть любовницы в Антиб-ле-Пене.

— Но ты-то там как оказалась?

— Изабель Дюваль сообщила мне, что встречается с тобой. Но не объяснила для чего.

— Ты с ней поддерживаешь связь?

— Всегда поддерживала. Осталось всего двое-трое людей, кому я еще доверяю. — Она задрала подбородок, демонстрируя частичку своей прежней целеустремленности. — Мне нужно было тебя увидеть, но я не хотела пользоваться телефоном или электронной почтой. Джейн могла сказать Уайльдеру Пенроузу. И вообще, следить за твоим антикварным «ягуаром» — плевое дело. Я должна была встретиться со вдовами, а потому припарковалась в гараже и воспользовалась запасными ключами, чтобы оставить тебе записку.

— Значит, ты следила за мной?.. Почему-то это кажется мне странным.

— Бедняга. Ты такой наивный. Наверно, поэтому ты до сих пор и жив еще. — По ее лицу пробежала тень сочувствия. — За тобой следили с самого твоего приезда в «Эдем-Олимпию». Ты хоть изредка-то поглядывай в зеркало заднего вида.

— Непременно. У меня в голове была какая-то каша — слишком много принимал болеутоляющих. Тебе будет приятно узнать, что я их бросил.

— Хорошо. Вид у тебя теперь более понятливый. А кто тебе прописал эти болеутоляющие?

— Джейн. Коктейль ее собственного производства. Изабель Дюваль по моей просьбе сделала анализ этой бурды. В основном она состоит из мощного транквилизатора.

— Она тебя накачивает успокоительными, чтобы ты не задавал слишком много вопросов. Мне Джейн нравится… но ты подумай об этом, Пол.

— Уже подумал. — Я заглянул Франсес в лицо. Она немного успокоилась, мое присутствие больше не выбивало ее из колеи, и я понял, что теперь она готова к откровенному разговору. — Ну, так зачем мы здесь? Странное место для встречи.

— Я хотела тебя увидеть. Даже скучала без тебя. Ле-Гаруп далеко от «Эдем-Олимпии» и всех этих длинных «мерсов» и водителей-убийц. И потом, я договорилась встретиться здесь со вдовами.

— Но почему в Ле-Гарупе? Мужья их были застрелены в моем саду вместе с Жаком Бурже. И никто, из них — я готов на что угодно спорить — не был убит Дэвидом Гринвудом.

— Вдовы это знают. Они хотели увидеть ковчежек, посвященный приятелю Бурже — младшему менеджеру из «Эдем-Олимпии».

— Парню, которого сбила машина? Несчастный случай, когда Дэвид оказался рядом и пытался помочь бедняге. Странное совпадение.

— Никакой это не несчастный случай. И никакое не совпадение. Дэвид не хотел признаваться, но он чувствовал себя виноватым. Это было самое начало «ратиссажей», и он не понимал, что происходит. Шоферы назначались на работу, и им не нравилось то, что они видели. Поэтому-то они и присоединились к Дэвиду и к Жаку Бурже. Все они видели, как людей сбивают просто ради удовольствия, и хотели вывести на чистую воду тех, кто это делал.

— Захватив частную телевизионную станцию?

— В «Эдем-Олимпии» проводится множество важных конференций. Там есть прямая связь с «Те-эф-один» и «Си-эн-эн». Они собирались транслировать в эфир разоблачение и вынудить министра внутренних дел действовать.

— Значит, ты знала о намечавшихся убийствах заранее?

— Нет. — Франсес взяла меня за руку и прижала мою ладонь к своей шее, словно для того, чтобы не дать ей соврать. Я почувствовал, как словно в беззвучной молитве дрожат ее голосовые связки. — Я не знала. Поверь, не знала. Но, когда Дэвид сказал, что отдал свою винтовку и боеприпасы на хранение Филиппу Бурже, я догадалась — что-то должно произойти. Я сказала ему, чтобы он никого не трогал, но он горел жаждой мести.

— За то, что они сделали с приятелем Бурже?

— Нет, он хотел отомстить за то, что «Эдем-Олимпия» сделала с ним.

Франсес, побуждая себя к действию, постучала по баранке кулаком. Задрав подбородок, она через лобовое стекло смотрела на береговую линию Ривьеры — полководец, готовый захватить береговой плацдарм, но опасающийся нарваться на подводные оборонительные сооружения.

— Франсес, а что «Эдем-Олимпия» сделала с Дэвидом? Он был здесь счастлив, возглавлял работу в приюте, давал Алису из своей библиотеки девочкам.

— Алису? Ты шутишь. — Франсес задрала поля своей шляпы. — Дэвид не был счастлив. Он себя ненавидел так сильно, что ненависть била через край, и меня он тоже начал ненавидеть.

— Почему он убил всех этих людей — доктора Серу, Башле, Ольгу Карлотти? Франсес, ты ведь знаешь почему.

— Да, знаю. — Говорила она чуть ли не с бахвальством. — Кроме меня, никто не знает. Все остальные не уверены. Даже Уайльдер Пенроуз. Поэтому-то они и использовали тебя.

— Использовали меня?

— Да, тебя. Пол Синклер, скучающий экс-пилот, потерявший лицензию и ищущий возможности снова подняться в небеса. Женатый на эксцентричной молодой докторше. Невероятный брачный союз.

— Они ничего обо мне не знали, когда приняли на работу Джейн. Я выпускал книги по авиации.

— Но охотники за головами раскопали твою предысторию, и «Эдем-Олимпия» не упустила своего шанса. Пенроуз, профессор Кальман и Цандер решили провести эксперимент. Они состряпали специальную программу с целью выяснить, что же случилось с Дэвидом. Ты был их лабораторной крысой.